Мистики дракона - Джеймин Ив

— Я в порядке. И что, черт возьми, со зрением… Это безумие. Я вижу эти волны света. Я чувствую миллион запахов, доносимых ветром. Мне кажется, что я могу летать, но я знаю, что не могу.

Брекстон подошел ко мне, будто знал, что мне нужно с ним поговорить. Он увидел вопрос в моих глазах и кивнул.

— Да, насколько мне известно, это обычная сила отмеченного дракона, — сказал он.

Я потерла виски, пытаясь хоть немного снять напряжение, которое там поселилось.

— Почему я такая особенная? — Я понизила голос до шепота. — Не хочу быть единственной, кто переключает стрелки, я не хочу быть на севере того чертового компаса.

Джейкоб открыл рот, но Брекстон пристально посмотрел на него, и фейри решил, что его жизнь стоит больше, чем любая шутка, которую он собирался произнести. Максимус шагнул в круг. Он стоял в стороне со своей парой, думаю, стараясь не расстраивать Мишу, особенно когда она пыталась высвободить свою энергию. Довольно тактично со стороны Максимуса. Я была рада видеть, что мой вампир снова берет себя в руки. Для него было неестественно оставаться в стороне.

— Мы должны немедленно отправиться к мистикам, — сказал он повелительным тоном. — У нас не так много времени, и чем сильнее будут Миша и Джесс, тем больше у нас шансов помешать злым близнецам и восстанию короля.

Улыбка Миши была искренней.

— Макс прав, я чувствую, что внутри меня сейчас столько всего происходит, но это еще не все. Я хочу большего.

Улыбка Максимуса была легкой. Он, казалось, был рад, что напряжение между ним и Мишей немного спало, что, конечно, только разозлило его новоиспеченную подругу. Кардия ничего не сказала, но я видела, что она прищурилась и нахмурила брови.

Призрачный дракон Миши и сияющие глаза начали исчезать; она либо научилась возвращать его обратно, либо потеряла контроль над силой отмеченного. В любом случае, Максимус был прав, нам нужно было узнать о своей силе. Что именно означает быть отмеченными.

Пришло время найти мистиков и покончить с этим тренировочным дерьмом.

Было обоюдно решено, что Джейкоб, Максимус и Кардия захватят нам еды в дорогу. Кто знал, как долго мы будем тренироваться с мистиками. И я очень переживала из-за своей недавней потери веса. Мне нужен был торт. Чертовски много тортов. Кардия остановилась рядом со мной, как раз перед тем, как все разошлись. Я могла сказать, что это была намеренная пауза.

Она не заигрывала со мной, и у нее даже близко не было такой силы, чтобы одолеть меня, так что я могла смотреть ей прямо в глаза.

— Надеюсь, мы сможем стать друзьями, — сказала она ровным и милым голосом. У меня было странное чувство, что она произносит слова, но не чувствует их. Я ненавидела фальшь. Я очень надеялась, что она просто пытается понять нашу компанию, прежде чем сразу перейти к делу.

Я окинула ее взглядом. Черт возьми, она была такой чертовски милой, миниатюрной и хорошенькой, совсем не такой, как я думала, в итоге получит Максимус. Я ожидала, что она будет высокой и сильной. Но я бы не стала недооценивать Кардию. Она была выбрана для него, и это должно было что-то значить.

Я бросила ей кость. Что-то вроде:

— Компасы — моя стая, моя семья. Теперь ты — семья. Но на это потребуется время, есть динамика, которую нужно постепенно скорректировать. — Я перешла к главному. — Реальность такова: не связывайся с моими мальчиками, и я уверена, мы станем друзьями.

Мне никогда не нравились подружки-девчонки, такие назойливые и соперничающие, но присутствие Миши показало, что в этом есть свои преимущества. Мне нужно было дать Кардии шанс — ради Максимуса.

Она смерила меня оценивающим взглядом, затем улыбнулась, по-видимому, довольная нашим разговором, и направилась обратно к своему партнеру. Они втроем, включая Джейкоба, направились в сторону продуктовой улицы.

Лиенда и Джонатан уже ушли, уводя с собой Мишу. Моя близняшка болтала без умолку. Я никогда раньше не видела ее такой оживленной. Она буквально светилась. Энергия, отмеченных драконом, текла по ее телу, и она летела высоко, наполненная энергией. Я направилась к Брекстону и Луи, которые ждали меня. Мы молча пересекали город, направляясь к зданию мистиков. Я шла между ними, и, хотя между нами сразу не возникло напряжения, дружеских чувств тоже не возникло.

Брекстон заговорил первым.

— Объясни мне, что у вас за братско-сестринские отношения?

Луи улыбнулся, и я не смогла удержаться, чтобы не ответить ему тем же. Я позволила колдуну объяснить, это была его история, и я не знала, как много из нее он хотел бы рассказать другим сверхам. Он рассказал Брекстону почти все — о своей потерянной любви, о своей изоляции, о связи, которую он почувствовал, когда прикоснулся ко мне, когда я была ребенком. Брекстон не перебивал, позволяя колдуну говорить столько, сколько он хотел. Когда я смотрела на них обоих, мне стало поразительно ясно, насколько они похожи — оба властные, властолюбивые и ничего не боящиеся. Луи на самом деле очень хорошо вписался в Четверку Компассов.

Мы пересекли последний участок выложенной галькой дорожки и подошли к зданию, к которому нас направили. Несколько ведьм с нижних этажей поспешно убрались с нашего пути, освободив дверной проем — да, мы были крутыми.

Как раз перед тем, как мы вошли, Брекстон встретился взглядом с колдуном, выражение его лица было нейтральным.

— Не секрет, что самцам не нравится, когда другие самцы находятся рядом с их самками, и мы с Джессой не исключение. Реальность такова, что драконы, как правило, худшие из всех сверхъестественных существ. Мы защищаем то, что принадлежит нам, с такой яростью, которая напугала бы почти всех… Кроме тебя… тебя ничто не пугает. — Я уловила в голосе Брекстона едва заметную нотку невольного восхищения. — Я принимаю то, что ты говоришь, как правду. Я разрешаю эту дружбу.

Ого! Он не просто так это сказал.

— Подожди одну долбаную секунду! Разрешаю… разрешаю дружбу?» — Я ткнула пальцем прямо в грудь Брекстона. — Я сама буду выбирать себе друзей, и никакой дракон-властолюбец этого не изменит. Если у тебя возникнут проблемы с кем-либо из моих друзей, подойди и поговори со мной.

Его голубые глаза потемнели, и, как обычно, ему нравилось наблюдать, как я теряю самообладание, хотя он и не отступал. Следующие восемьсот лет или около того обещали быть, мягко говоря, нестабильными. Мужчины так раздражали своим позерством, собственнической ерундой.