Дом ведьмы. Большая уборка - Вера Волховец

улыбнулась я, стремясь выглядеть на фоне чопорного Триша этаким “свояком”, — золу покупать будете? Поставляю оптом!

Жечь мой хлам до золы и продавать его огородникам на удобрения. И как я раньше об этом не додумалась, кто мне скажет?

Торговались мы старательно, кровожадно, выявляя друг в дружке крайнюю любовь к процессу торга как таковому.

Что старшая дочь, что наследник у него оказались очень даже толковые, полезные, меня они прессовали с трех сторон очень даже умело, доказывая, что у меня вообще не эксклюзивное предложение, у них таких предложений — пруд пруди.  Пока не поняли, что мне ужасно прикольно противостоять именно на все три фронта разом.

Весна в Велоре была в самом разгаре, сейчас все огородники свою золу соседям и по золотому за ведро не продадут. Себе нужнее. Я это понимала, мои гости это понимали, поэтому хоть и воевали, но совесть все-таки поимели.

Ударили по рукам, сговорившись на двенадцать серебрянок за первую партию, и половине серебрянки за ведро для всех последующих, с ежедневным забором.

Меня это более чем устроило. Триш был крайне экономен в вопросе расхода хозяйских ресурсов, а хлама у меня было еще более чем достаточно — жги не хочу. На хлебушек хватит. Может быть, даже на масло к нем!

После завершения сделки мои гости неуклюже затоптались, поглядывая на пузырь с золой, висящий в воздухе. Их смятение я поняла быстро. Они не были магами, а значит, и управляться с этой штукой не умели.

— Нам бы до телеги энто донести, госпожа магесса, — пробасил господин Шилиус с неловкой улыбкой, — мы там в бочонки пересыплем, мы с собой привезли!

Ну вот! Я же говорила, что они сюда покупать притопали. И Триш молодец, не ошибся в выборе возможных “жертв” моей предприимчивости. Все-таки городской контингент мой крысюк знал прекрасно.

— Да-да, идите, — закивала я, не желая ронять лицо и выдавать свой маленький секрет, — сейчас мы вам все доставим в лучшем виде.

Как только гости отошли на приличное расстояние, я повернулась к балкончику соседа. Питер стоял все там же, облокотившись на перильца, и с интересом таращился на происходящее на моем заднем дворе.

— Вы не могли бы нам помочь с вашим заклинанием, магистр? Может ли ваш капкан долететь до моих ворот и чуточку дальше?

— Мог бы, — анимаг ослепительно улыбнулся, — а какая у меня будет доля в вашем доходе, магесса ди Бухе?

Я аж офигела от такого вопроса.

Вот ушастый крохобор! И никаких тебе поблажек к твоим красивым глазам, Марьяна.

— Одна двенадцатая? — скрепя сердце предложила я, мысленно попрощавшись с новыми ботинками, взамен кедам, на которые с таким удивлением косилась Отрада Ласка. Хотя, если удастся сторговаться с кожевником...

— Четыре, — бессовестно заявил анимаг, приговорив мои надежды на корню, и даже угрожающе встряхнул кистью руки, — а то смотрите. Я его наколдовал, я его и…

— Договорились! — торопливо закивала я, прикинув, насколько адский бардак будет на моем участке, если на землю бултыхнется двадцать ведер золы, которые мы с дракошкой успели нажечь.

Упырей вокруг развелось — немеряно. Даже не вызывающий подозрение сосед вдруг присасывается — не к моей шее, но к моему кошельку. Нет, надо копать в уголке двора грядочку и высаживать на неё чесночок!

Питер плавно взмахнул ладонью, и воздушный пузырь величаво двинулся вслед за моими гостями.

— Увидимся у ворот, магесса, — лучезарно улыбнулся мне бесстыжий анимаг, — не забудьте приберечь мои деньги, хорошо?

Плохо! Возмущенная в лучших чувствах я затопала к воротам, мысленно четвертуя жадного анимага.

Нет, он, конечно, имел определенные права на долю в моих доходах. Но чтобы треть?! А у него уши от наглости не отвалятся?

Выйдя за ворота, я убедилась, что скорость перемещения у моего соседа по-прежнему волшебная — он меня ждал, скептически наблюдая, как аккуратно рассыпается зола в открытые бочонки на телеге моих покупателей. Гнедая кобылка, впряженная в телегу, флегматично жевала ромашку и косила на своих хозяев карим глазом.

Нет, определенно мне нужно учиться колдовать самой. Чтоб ни с кем не делиться своими честно заработанными и кровью выстраданными деньгами. А то грабят среди бела дня всякие ушастые!

Четыре серебрянки из двенадцати я отсчитывала быстро, так чтоб не было заметно, как мне неохота с ними расставаться.

— Ваша доля, магистр, — замогильным голосом ответствовала я, когда телега господина Ласки скрылась за поворотом улицы, протягивая Питеру монеты.

Теплая ладонь анимага сначала накрыла их — деньги на моей ладони, а потом сжалась вокруг нее, смыкая мои пальцы на монетах, легонько подтягивая меня к себе.

— Я пошутил, Марьяна, — фыкнул Питер, целуя тыльную сторону моей ладони, — оставьте себе свои деньги. Они вам тяжело даются. Последнее отнимают только конченые мерзавцы.

— А вы, выходит, не мерзавец, магистр? — я критически сощурилась.

— Ну, по крайней мере не конченый, — усмехнулся анимаг, — и даже хочу предложить вам свои услуги как учителя базовой магии.

О-о-о! Черт, вот это предложение! Блин, и как ему отказать, когда он так по-джентельменски предлагает?

— Ну-у-у, — я замялась, пытаясь корректно сформулировать причину грядущего отказа.

— Бесплатно, — Питер обо всем догадался сам, — в рамках практики для аспирантской работы. Я изучаю особенности магии тех, кто родился не в Велоре. Собираю практический материал.

— Ну, если бесплатно, — задумчиво пробормотала я, — и у меня пока не так много времени…

— Я отниму у вас не более часа в день, — наверное, именно в этот момент я и ощутила какой-то подвох. Нет, мой сосед был однозначно положительным персонажем моей истории, и все-таки, почему он вел себя так настойчиво?

Поверить в то, что он пал жертвой моих чар? Пф-ф-ф!

Смешно! Тогда что он мутит вообще?

Любопытство сгубило кошку. И меня заодно!

— Идет, — кивнула я, тем более, что мне и вправду хотелось научиться колдовать самой, а то прибегать к помощи Питера раз за разом было совсем не комильфо. Этак мне придется рано или поздно как честной женщине, много раз использовавшей мужчину в своих целях, потом выйти за него замуж.

А тут хоть есть оправдание — у него диссертация. Научная работа. Все не зря!

— Отлично, — Питер выпустил мою руку, позволяя опустить зажатые в ней монеты в кошелек, — тогда давайте-ка мы все-таки снимем