Рай с привкусом тлена (СИ) - Бернадская Светлана Змея

Изабель не сразу нашлась с ответом. Но, судя по тому, как изменился ее цепкий взгляд, мой намек она уловила.

— Что ж. Отложить завтрак мы не можем: у Диего слишком много забот. Но я велю рабыням по утрам больше тебя не будить, а завтракать сможешь в покоях.

Диего скосил на меня глаза. Припухшие веки и красноватые прожилки вокруг зрачков свидетельствовали о том, что ему тоже не спалось.

— Почему ты снова оделась, как северянка? — изображая равнодушие, поинтересовался он.

— С утра в доме прохладно, — безбожно солгала я.

— Может, тебе еще камин растопить? — съязвил Диего.

— Если потребуется, я справлюсь сама.

Некоторое время мы завтракали в напряженном молчании, пока я первая не нарушила его:

— Диего, у тебя есть планы на субботу?

— А что? — он подозрительно покосился на меня.

— Я бы хотела съездить с тобой на Арену.

— Что? — от удивления он едва не выронил вилку. — Ты забыла, какой скандал устроила там в последний раз?

— Тогда было слишком много крови и смертей, — я невозмутимо откусила ломтик персика. — Ты сам говорил, что так бывает не всегда. А теперь у меня есть бойцовый раб, и я хочу выставить его на поединок.

— Что? — голоса Диего и Изабель слились в один.

— Разве я не могу этого сделать? — я невинно взмахнула ресницами.

— Но зачем, дорогая?

Я пожала плечами и отпила ароматного кофе.

— Мне скучно всю неделю заниматься ерундой. Хочется развлечься. Кроме того, мой раб может принести мне выигрыш, и не единожды. Почему я должна упускать выгоду? Он достался мне недешево. Да и засиделся он в четырех стенах, надо найти ему достойное применение. Вы сами видели: он агрессивен. На лесопилке проявил себя плохо, а дома без дела он тронется рассудком. Бои на Арене — его стихия, я только теперь это поняла.

— Откуда такие радикальные перемены в тебе, дорогая? — Диего свел к переносице красивые брови. — Звучит так, будто твоими устами говорит он сам.

— Не скрою, мы обсуждали это с Джаем. Бои ему по душе, такой выход устроит всех.

Диего покосился на мать, а затем опустил глаза в тарелку.

— Пусть сначала сделает, что от него требуется.

— Он делает, — заверила я.

На скулах Диего заходили желваки.

— Хорошо, дорогая. Как пожелаешь.

— Еще Джаю нужно выделить место для тренировок, — наглеть так наглеть.

— Мы обсудим это вечером, Вельдана, — холодно ответил Диего и промокнул губы салфеткой. — Я постараюсь вернуться пораньше.

Он уехал, а Изабель привычным жестом подхватила меня под локоть и увела в сад.

— А теперь признавайся, милая, к чему этот маскарад? Твой агрессивный боец покусал тебя?

— Да нет же, — поморщилась я, стараясь двигаться медленней. Ходить после ночных стараний Джая было больно. — Просто пара синяков, у меня нежная кожа, и…

— Засосы? — нахмурилась Изабель. — Пусть будет аккуратнее, в конце концов, ты благородная леди, а не шлюха из борделя!

— А часто благородных леди подкладывают в постель к рабам? — язвительно напомнила я.

Изабель гордо приподняла подбородок.

— Дело твое. Придется заказать тебе не столь открытое платье. Скажи мне, Вельдана, что это за блажь взбрела тебе в голову? К чему тебе эти игры на Арене?

— Кажется, я пояснила за завтраком.

— Неубедительно. Я достаточно хорошо изучила тебя — едва ли ты в восторге от подобных развлечений.

— Я заплатила дорого за своего раба. Хочу окупить свои затраты.

— Тебе не хватает денег?

— Они имеют свойство заканчиваться. Небольшой личный заработок мне бы не помешал.

— На что тебе деньги, Вельдана? Если тебе что-нибудь нужно, ты всегда можешь попросить у нас. Диего прав, ты просто слишком хочешь угодить своему рабу. А он, поди, и дня прожить не может, чтобы кому-нибудь не набить лицо, не так ли, милая?

— Кстати, об этом, — гнула я свое. — Мне в самом деле хотелось бы получить угол в поместье для тренировки рабов.

— Рабов? Я не ослышалась?

— Не ослышались. Если Джай будет выигрывать в поединках, у меня появятся и другие рабы. И всех их надо будет где-то размещать, чем-то кормить, тренировать… Мне нужно просторное место для строительства небольшой арены с отдельными бараками.

Изабель поморщилась.

— Не понимаю. Зачем тебе столько бойцовых рабов? Ставками на Арене занимаются опытные мужчины, вроде дона Вильхельмо, а ты ничего в этом не смыслишь.

— Ничего, со временем разберусь. Так что же насчет участка для моей маленькой затеи?

Свекровь недовольно изогнула красивые губы.

— Можно расчистить пустошь позади сада, под самой горой. Но строительство обойдется недешево! Ведь понадобится не только арена и бараки, но и надежное ограждение, и сторожевые псы, обслуга, охрана…

— Разве не вы только что говорили, что можете ссудить мне деньги, если я пожелаю? — коварно напомнила я.

Изабель напряженно рассмеялась и часто замахала веером.

— Что ж, ты поймала меня на слове. Но где взять столько рабов для постройки? Все до единого заняты на плантациях и лесопилке, лишних рук у нас нет.

— Куплю на рынке, — не сдавалась я. — Или арендую. Помнится, вчера среди гостей был дон… Контеро? Монтеро? Он хвастался, что строительство — его доходное дело. Почему бы ему не одолжить мне рабов?

Долгое время в беседке слышались только тихие взмахи веера, но в конце концов свекровь произнесла с видимым недовольством:

— Не нравится мне эта твоя затея. Но если Диего позволит, я не стану препятствовать.

Я облегченно выдохнула, внутренне празднуя победу. Но мне уже не терпелось увидеть место, с которого начнется борьба за свободу всех рабов Кастаделлы!

— А можно посмотреть на эту пустошь?

— Успеется, дорогая. Позови-ка свою рабыню, пусть она нам почитает.

Хлопает дверь, и я непроизвольно настораживаюсь. Кто-то из рабынь или сама госпожа? Хватаю полотенце и успеваю вытереть лицо и шею, когда слышится стук. Я по обыкновению молчу. Дверь медленно открывается, и на пороге появляется она.

Сердце с силой бьется о ребра, на короткое мгновение перехватывает дыхание. От волнения холодеют кончики пальцев, но я стараюсь себя не выдать.

— Как ты? — спрашивает она, делая неуверенный шаг.

Одета как северянка: легкое платье застегнуто наглухо до самого горла, длинные рукава скрывают руки до запястий. В юбках нет пышности по южной моде, тонкая фигура госпожи выглядит совсем по-детски.

— Как всегда, занят бездельем.

Смотрю на нее пытливо, пытаюсь понять, удалось ли ей поговорить с красавчиком? Она будто нарочно опускает взгляд, смотрит мне в плечо. Нетерпение сменяется раздражением. Снова играет со мной в игры? Но я не цепной пес, выпрашивающий подачку.

Стискиваю челюсти, терпеливо жду. Она неспешно подходит почти вплотную. Берет со стола пузырек с мазью.

— Ложись.

Уже не просьба — приказ. Усмехаюсь. Госпожа входит во вкус?

Молча подчиняюсь, ложусь лицом вниз и застываю. Чувствую, как напрягается каждая мышца под тонкими пальцами. Спина все еще ноет, но я уже не помню в своей жизни дней, когда бы я не чувствовал боли. Это так… обыденно.

Но к ласке никак не могу привыкнуть. Знаю, что донне Адальяро претит жестокость, но тело не хочет слушать доводов разума. У него своя правда. Выстраданная.

Женская рука медленно чертит линии на спине. Уверен: не только вдоль шрамов. Стараюсь дышать глубоко и думать о боях. О погибших братьях. Об Арене. Об Аро. Иначе…

— Я говорила с Диего, — вдруг произносит госпожа. Мне кажется, или она склонилась ниже? Если бы волосы не были убраны в прическу, они бы коснулись моих плеч. — Он не в восторге от идеи, что я буду участвовать в играх на Арене. Но мне кажется, я смогу его убедить. Изабель уже думает над тем, где разместить манеж для тренировок.

Выдыхаю. Кровь приливает к вискам: неужели получилось? Помимо воли чувствую благодарность к этой неуверенной, робкой северянке.

Зачем она вообще явилась сюда? Что она забыла в этой прóклятой всеми богами стране? Неужели там, откуда она приехала, было мало своих красавчиков?