Не пара для Его Светлейшества (СИ) - Вознесенская Дарья

— И кто ж позаботился, а? Вот так они ведьм и подкупают… Кормят и купают, — пробормотала вредно. Но не слишком искренне. Потому что голова была занята не вредностью, а дилеммой — сначала поесть или окунуться?

Пришлось делать попеременно и то, и другое.

И стараться не подобреть слишком сильно. Хотя уже подобрела. И не от сытости и расслабленного состояния. А от окончательного осознания, что гниющие опоры никогда не рубили одним махом. Даже крепкие могли и не перенести такого перераспределения нагрузки — строение рухнуло бы. Потому их меняли одну за одной. И вовсе не ради издевательства над одной маленькой темной ведьмочкой. Просто так устроен мир.

А маленькие темные ведьмочки — порождение этого мира, всегда с ним в одних ритмах жили.

Ужасно захотелось обо всем этом сказать своему инквизитору.

Своему?

Оговорочка.

Не извиниться — ведьмы не извиняются! — но чтобы он знал, что я поняла все… Ладно, и раньше понимала. Но приняла только сейчас.

И вообще, увидеть его захотелось.

Но я очень-очень суровая темная ведьмочка. Я смогу себя сдержать! Пусть и от мысли о том, как я буду не-извиняться перед Его Светлейшеством сделалось тепло внутри. И вообще…

Стук в дверь застал меня практически у этой самой двери. Выйти и прогуляться по дворцу — ведьме! ночью! в домашнем платье! — очень захотелось. Потому что в этом дворце за каждым темным углом меня поджидают страшные опасности, перед которыми я окажусь совершенно беспомощна. Попаду в неприятности, меня надо будет спасать, и он, конечно, появится рядом со мной случайно и спасет…

Ох, Триединая, о чем я вообще? Ведьмы никогда не рассчитывали на мужчин! Я точно стала совсем-совсем неправильной ведьмой. И ужас в том, что мне это начинает нравиться…

Стук повторился, и я, наконец, услышала его не только ушами.

— Войдите, — сказала сдавленно, рассчитывая, что там… — Старшая Лал?!!

Вот уж кого я меньше всего полагала увидеть здесь и сейчас. И почему только сейчас? Моя жизнь столько раз провернулась за последний оборот, и я писала об этом Старшей… но ответов не получила. Полагала, что письмо затерялось. А сейчас не затерялось? Только я ведь и не писала больше…

В голове мелькнуло множество мыслей. И самая болезненная из них — стоит ли ей доверять. Или может стоит бежать? Забаррикадироваться в спальне?

Но я отбросила мысли и собственные догадки и рассуждения. И позволила себе чувствовать, как тогда, с Кали. И после нескольких мгновений колебаний и неловкости, сделала несколько шагов, чтобы обнять воспитавшую меня женщину. Крепко-крепко. И даже позволила себе всхлипнуть, когда мягкая ладонь провела несколько раз по моим волосам, собранным в небрежную косу.

Выяснилось, что гонец с инквизиторскими письмами застал старшую и Верховных в пути. И потому они прибыли во дворец так быстро.

Что еще в тот раз, когда ковен останавливался ненадолго в Хаоре, Кали взяла себе “глаза и уши” из преподавательниц. И что именно из-за той ковен порекомендовал королю направить ведьмочек из “ближайшей к столице академии” к инквизиторам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Что письма перехватывались и прочие Верховные если что и подозревали о своей сестре, но списывали это на отвратительный характер и общую злобность. И что план Кали менялся, вероятнее всего, по ходу — и чем больше было изменений и внезапностей, тем больше она допускала огрехов в завесе тайны, так что все прочие ведьмы узнали о том, что происходит что-то страшное и странное сразу. И выехали в нашу сторону.

Почти сразу.

Если бы не инквизиторы — особенно один, конкретный, инквизитор — все могло закончиться куда печальней.

И что Равана вместе с четырьмя Верховными провела несколько часов — видимо все то время, пока я спала — у короля. Выясняя, кто больше прав, а кто виноват. Пытаясь понять, как давно познакомились Зелан и Кали, что теперь делать ведьмам с инквизиторами, а инквизиторам с ведьмами. Когда ковену вернут реликвии и прочее, прочее, прочее… Но поскольку споры затянулись — и да, на то они и главные ведьмы, чтобы спорить с королем! — было решено прерваться на сон и продолжить завтра.

— Что-то подсказывает мне, что никто не желает уступать и считаться проигравшим, — налила я еще одну чашку травяного взвара уставшей ведьме. Вот и о травах же позаботился… тот, кто хорошо знал мои вкусы. Мне, определенно, надо поблагодарить за все!

Или покусать за такой подкуп.

— Мы все проигравшие в этой истории, — вздохнула старшая Лал, — Но все можем оказаться в выигрыше, если, наконец, хотя бы между собой прекратим всякие распри. И договоримся о чем-то более существенном, чем обмен опытом. Особенно в свете вновь открывшихся фактов… Впрочем, об этом тоже завтра. Я испереживалась за тебя и девочек. Не устаю благодарить Триединую, что вы остались живы. Пойду в свои покои — представляешь? Нам всем выделили шикарные покои! — она изумленно покачала головой, — Отдыхай. Мы еще увидимся.

Мы снова обнялись и старшая ушла. А я налила себе взвара.

Потом — совсем капельку настоечки. И как та оказалась на столе?

Прошлась по гостинной. Вернулась в спальню. Полюбовалась на Триединую. Подумала, не помыться ли еще раз? Или почитать? Или спеть? Может повыть на Луну-родительницу? Меня не укусили людоволки в пылу битвы? Потому что выть очень хотелось. И еще чего-нибудь. Точно не спать. Выспалась. И энергии было теперь хоть отбавляй. И бурлила она так интересно…

Я распахнула дверь покоев, изрядно напугав все еще дежурящих там стражей. И вот что интересно — раньше я бы их присутствию обиделась. Потому что явно же стоят, чтобы ведьма чего не натворила!

А сейчас… сейчас я точно понимала, что они там для моей безопасности.

Ну и чтобы проводить меня куда мне надобно. И что, что заполночь? Когда такие дела творятся, время не важно! Хочу к Его Светлейшеству и точка!

Я не учла, что инквизитор может иметь иное мнение. И спать. Потому что, в отличие от меня на кроватки не повалялся — сидел в Совете — и ванну не принимал. Ну или принимал… пахло от него замечательно…

Так, чего это я?! Я же не пришла нюхать инквизиторское тело, на которое явно поспешно натянули штаны и рубаху. И не смотреть в его сонно-усталые глаза. А пришла, чтобы…

Триединая, я чего приперлась?!

— Так. Кх-м. Я, конечно, во всем права. И обижена. И несчастна. Но поскольку ты тоже прав… немножко. И в целом не такой уж ужасный… а очень даже не ужасный. И заботливый… хотя мне все равно! И я понимаю, что ситуация в королевстве, она влияет. И вообще, готова отказаться от некоторых прошлых предрассудков… Но только некоторых! — выпалила смущенно, глядя в пол. Здесь, кстати, тоже ковер был замечательный, наверное в одной лавке он покупал, что в кабинет свой ректорский, что в покои во дворце. Хотя о чем это я? Он по лавкам не ходит… И вообще, много радости для инквизитора — ведьма, признающая свою неправоту! Надо подпортить впечатление… — Я решила, что ты не сможешь заснуть пока всего этого не узнаешь — а ты нагло спишь! Значит тебе вовсе не важно, что я там напереживала и надумала!

Мягкий смешок остановил поток моего “красноречия”, а теплые руки бережно, будто я сама была реликвией, обернулись вокруг моих плеч. И это вынудило зажмуриться и втянуть таки случайно всепроникающий и такой вкусный ректорский запах…

Ну каков подлец! У меня же голова закружилась! Специально, да?

— Прияна… — шепчет куда-то мне в макушку… Определенно, специально! У меня же коленки подгибаюся! — Мне показалось, что тебе нужно время. Я если и спал, то совершенно ужасно. Знаешь, почему?

— Нет, — бурчу.

— Потому что мне тоже очень хотелось понять то, о чем мы не успели поговорить. То, о чем ты сказала тогда, при короле — о напряжении между нами.

— Тебе что, в подробностях?! — шиплю, — Я между прочим с тобой целовалась!

— Ну да… — кажется, он был озадачен.

— Да стала бы я с тобой целоваться, если бы сама этого не хотела?! Но раз ты этого не понял, то я пошла…