Сердце Черного Дракона - Снежана Масалыкина

Глава 28

Алтарный зал Сонцето

– Пожалуй, я могу это устроить, – задумчиво произнёс Куркуш. – Но будь благоразумна, Последняя Луна. Иначе…

– Иначе что? Ты всё равно меня убьёшь? Меня и Дрейка? – процедила я, не отводя взгляд.

– Смерть бывает разная, девочка.

– Конечно, жрец. Вот только жертва тебе нужна не просто добровольная, а счастливая на пороге Вечности, – с трудом растянула пересохшие губы в улыбку, больше похожую на оскал.

Тонкая кожица лопнула от напряжения, пошла кровь. Кровь – это хорошо, это то, что необходимо для моего глупого плана. Не уверена, что получилось бы в нужный момент прокусить губу, а тут так повезло.

– Ты слишком много болтаешь, Зорий, – недовольно бросил Эргюну старший жрец. – Смотри, как бы язык не пришлось укорачивать.

– Прости, великий, – дознаватель склонился в глубоком поклоне.

Я видела, что он действительно испугался до бледности. Странные порядки, странные отношения, ну да Луна с ними, . У меня свои заботы.

– Когда я увижу Дрейка? – вернулась к насущному вопросу.

– Скоро, а пока отдохни, – Куркуш ласково улыбнулся, щёлкнул пальцами, и я провалилась в темноту.

Замок Гарденов

Дрейк Гарден

Кровь. Кровь. Кро-о-вь! Мне нужна кровь! Много крови! Я слышу её запах. Слышу биение сердца. Почему только два? Почему так мало?

Запах… запах лунных лилий. Он повсюду. Он сводит с ума, напоминает что-то. Будоражит, бьёт по нервам, вызывает желание. Желание найти и забрать себе, убить! Растерзать! Та, кому принадлежит этот запах, – моя! Никто не имеет права претендовать на неё. Моя! моя! Где? Моя!

– Тихо, тварь! Не буянь!

Голос. Кровь. Прячется. Прячет сердце, но я вижу его. Не слышу, но вижу. Серая тень с тёмной сердцевиной. Она пульсирует, но я не слышу. Бросок. Взрыв, удар молнии, боль. Боль. Боль! Чувствую боль, но не осознаю, что происходит. Р-р-ра-а-зор-р-рву!

– С-скатина-а-а! – рычит тень. – На, жри, сволочь!

Сквозь синее плотное марево, обжигающее сетчатку глаз, пролетает что-то большое и грузное, плюхается недалеко от сверкающей стены и замирает. Одуряюще пахнет кровью.

Кровь. Кровь. Кровь! Горячая кровь! Но сердце не стучит. Жаль! Жаль! Жадно раздираю плоть на куски, глотаю, почти не жуя. Странный привкус. Горчит. Фыркаю, вижу ещё одну тень. Та, первая, исчезла. Эта другая. Пульсирует нервным жёлтым светом, от неё исходит тепло и печаль.

– Ваша Светлость! Сэр! Дрейк, чтоб тебя мартыньяки покусали! Приди в себя! ты не можешь сдаться! Дрейк! Гарден!

Мужской голос требует и требует, почти рычит на меня. Всё равно. Я сыт, хочется спать. Существо раздражает. Я недовольно рыкаю, но жёлтая тень не уходит, продолжает что-то лепетать.

– Гарден! Ведьму похитили! Приди в себя! Вернись! Соная в опасности! Гарден! Гарден!

В голосе тени – отчаянье. Жёлтое пятно дёргается, сквозь пронзительно-синюю стену летит что-то блестящее. Я подрываюсь навстречу опасности. Клац. Перехватываю блестяшку на лету, раскусываю пополам и глотаю. Не кровь. Не плоть. Холодное. Странное. Невкусное. Обиженно рычу на пятно, кидаюсь на синее, пытаюсь достать обидчика.

Снова удар, молнии, боль. Отлетаю к стене, сползаю на пол, тяжело дыша. И внезапно осознаю себя, вижу как будто со стороны.

– Б-бер-р-р-т? – произношу неуверенно, вглядываясь в тень.

Жёлтое становится оранжевым, ярким, пульсирующим.

– Ваша Светлость! Вы в себе? – восклицает знакомый голос. – Соная похищена! Дрейк! Приди в себя, ты нам нужен! Её готовят в жертву! Не пей и не ешь, что дают, слышишь? Ты меня понимаешь, Гарден? На, лови! Спрячь в карман, повесь на шею! Проглоти, в конце концов! Это – помощь! Соная сделала артефакты, они помогут остаться в сознании!

– Берт… не… понимаю… что… со мной? – я неуверенно поднялся на ноги, пошатнулся и, с трудом управляя телом, шагнул к странным сине-белым прутьям, опоясывающим каменные стены… темницы?

Темница. Помню. В подземелье замка. Редко использовалась по назначению, в этом мире у чёрных драконов нет врагов. Не было. Разве что мои предки сажали сюда городских жителей, пойманных на незаконных делах. До суда.

Почему я здесь? Что натворил? Почему – синее? Почему – прутья?

Добрёл до дверного прохода, возле которого стоял Берт, протянул руки, хотел коснуться решётки, понять, что она такое, и застыл, глядя на странные конечности, покрытые чёрной чешуёй. Чуть изогнутые когти внушали страх. Острые и длинные, они украшали когда-то мои пальцы. Сейчас я видел странные отростки с толстыми костяшками фаланг.

– Что это? – изумился я, внимательно разглядывая чужие руки.

– Это – вы, сэр, – торопливо произнёс Берт. – Держите! Спрячьте на себе, нацепите на шею! Проглотите! Пока вы в своём теле!

– В своём теле? – я поднял глаза на дворецкого. – Это – моё тело?

Чёрные руки, исковерканные толстыми жилами, выглядели жутко.

– Почти вы, сэр! Минуту назад вы были монстром!

– Монстром? – тупо переспросил я, схватился за прутья, чтобы вынести их и выйти на свободу.

Молния. Удар. Меня затрясло, я рычал, выл, но крепко держался за решётку. Лучше умереть, чем – вот так.

– Дрейк! Чтоб тебя!

Что-то тёмное и длинное полетело в моё лицо. Я машинально вскинул руку-лапу и перехватил непонятный предмет. Зверь внутри меня стих. Я упал на спину, всё ещё сотрясаясь от магических ударов.

– Быстро надень на себя! Этот – в карман! Этот на шею! Делай, что велено! Немедленно! – рявкнул на меня Берт.

Я вяло удивился: никогда ещё дворецкий не разговаривал со мной таким тоном. Да, он член моей маленькой семьи, но скорее добрый дядюшка, чем строгий отец. Семьи…

– Соная? – измученное тело удивительно легко подчинилось моему приказу, я поднялся, снова приблизился к решётке. – Соная! – настойчиво повторил, чувствуя, как стремительно утекает отведённое мне время.

Разум зверя стирал всё человеческое, пробуждая жажду крови. Берт замерцал, становясь попеременно то человеком, то оранжевым пятном, то желанным куском мяса. Кровь, свежая кровь.

Ладони сжались в кулаки, в плоть впилось что-то острое. Я моргнул, опустил голову, пытаясь рассмотреть, что мешает. Цепочка и кулон странной ромбовидной формы. Сжал. Укололся. Зверь рыкнул и отполз в глубину разума. Полегчало. Мир всё ещё выглядел цветовыми пятнами, но я снова осознавал себя Дрейком Гарденом. Последним проклятым чёрным драконом.

– Что это?

– Великая Мать! Да надень ты это на себя! – рявкнул Берт.

Я машинально подчинился. Едва прохладные звенья цепи коснулись тела, как внутренние монстр, которого я столько лет безуспешно сдерживал, заскулил и тут же огрызнулся, протестуя против поводка.

Поводок. Хорошо.

– Ещё! – Приказал я, протягивая лапу к Берту.

– Быстро глотай! Все три! И больше ничего не пей и не ешь! Слышишь? Дрейк! Ты сильный! Ты – сможешь! Спаси Сонаю! Не убивай её. Она – твои крылья, слышишь? Не убивай её,