Юлия Куркан - Государственные интересы

— Все просто, Ярослава. Альберт весьма пришелся по вкусу вашей мачехе. Сама она управлять княжеством не может и не умеет, но вот её муж…

— Погодите, вы что, хотите сказать, что Альберт и Ядвига…

— Да, сговорились, — кивнул Король. — Вы — слишком неудобная жена, Ярослава — суете свой нос, куда не следует, перечите, ни в грош не ставите жениха. Другое дело, если бы безутешно потерявший невесту Альберт решил жениться на столь же безутешной вдове князя Всеволода. Неплохая партия, верно? Ну а если не на ней, то, что ей мешает выдать за него любую из двух дочек, на выбор? Убить меня, захватить трон Южного королевства… блестящий план, не так ли?

— Вполне… — я пыталась уложить все кусочки мозаики в голове. — Но если я останусь жива?

— А вот тут срок вашего пребывания с мужем несколько затянулся бы. Месяцев на девять, — намекнул Колдун. А ведь я и сама об этом думала!

— Интересный расклад, — пробормотала я. — Альберт получает наследника, избавляется от слишком самостоятельной жены…

— И в связи с этим, меня интересует вопрос: что вы собираетесь делать, Ярослава? — похоже, Король наконец-то подошел к действительно интересующей его теме. Я с силой потерла висок.

— В общем-то, все то же, что собиралась. Останусь здесь и выйду замуж, — ответила я, криво улыбнувшись.

— Вы не производили впечатление девицы, горящей желанием принести себя в жертву, — произнес собеседник.

— И не собираюсь, — спокойно ответила я. — Видите ли, я, как это ни печально, весьма азартна. Мне бросили вызов, и я постараюсь сделать так, чтобы в этой игре мне выпало три шестерки.

— Это опасная игра.

— Знаю, но ничего другого не остается, — пожала плечами я. — В самом деле, выбор сделан, кости брошены, оставалось лишь ждать, какой гранью они выпадут. К чему ненужный страх?

— Остается, — глухо произнес Король. — Ярослава, я предлагаю тебе стать моей женой.

— О… — некоторое время я могла лишь остолбенело хлопать глазами. — Постойте, — нашлась я. — Я понимаю все ваше благородство, однако не нуждаюсь в подобных жестах… жертвах, с вашей стороны. Я могу справиться сама.

— А что, если, — Колдун поднял голову и посмотрел мне в глаза. Весь поток моих неловких слов разом прекратился. — Это не жертва? Что, если это взвешенное и обдуманное решение взрослого человека? Послушай, Ярослава, эта неделя не прошла для меня даром. Я думаю, что полюбил тебя. По-своему, как могу, но все же… Это предложение — не дань вежливости.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя, что всякие слова и благодарности совершенно неуместны. — Я, кажется, тоже тебя люблю, — почти зажмурившись, словно в омут с головой бросилась я. — Просто мне казалось, что подобные проявления чувств для меня не характерны. Что я просто не умею любить. Но… Все то светлое, на что я способна, похоже, досталось тебе, — выдавить из себя главное признание оказалось сложнее всего. Потом дело пошло значительно легче.

— Так ты выйдешь за меня? — требовательно спросил Колдун.

— Я… Нет, — решилась, наконец, я.

— Почему?

— Ты не понимаешь, — с отчаянием произнесла я. — Кем я приду к тебе? Безродной нищенкой с позором бежавшей из своей страны, отдавшей свой народ чужакам? А ведь так и произойдет, если я соглашусь на твое предложение. Мое положение, как будущей княгини, еще очень шаткое. Альберт сделает все, чтобы очернить моё имя, да что там! Он просто женится на вдовствующей Ядвиге. И всем будет плевать, что настоящая наследница — я! Мой народ изгонит меня. Блудная невеста, сбежавшая почти что со свадьбы. Позор! Нужна ли тебе буду такая я — предавшая свою честь, растоптавшая, ради личного блага, честь страны? Подумай, хорошенько подумай. Нас родили и воспитали правителями, в этом нет нашей вины. Но ты не сможешь жить с той, кого не сможешь уважать, а я не смогу жить, не уважая себя.

— Я все понимаю, Яра, ты права. Но хотя бы иногда ты можешь поступать так, как велит тебе сердце, а не чувство долга? — тихо спросил он. Сердце в данный момент разрывалось, и требовало никуда не отпускать мужчину, сидевшего так близко. Чувство долга было спокойно. Оно знало, на чьей стороне победа.

— Я не приду к тебе нищенкой, и не унижу тебя мезальянсом, — повторила я, опустив голову, будучи просто не в силах смотреть колдовские разноцветные глаза.

— Я понял, княжна, я все понял, — бесцветным голосом произнес он, гордо вскидывая подбородок.

— Да ни Короеда ты не понял! — взорвалась я. — Послушай меня, Колдун, послушай внимательно. Ты привык предсказывать другим, так теперь я скажу тебе. Однажды я приду к тебе сама. Не как жертва, нуждающаяся в защите, но как равная, добившаяся своего и осуществившая все цели. И вот тогда ты посмотришь на меня, и скажешь: нужна ли тебе такая Ярослава? — этот яростный порыв высосал из меня почти все силы. Последние слова я почти прошептала, и искренне надеялась, что сказала правду.

— Я хочу надеяться, что так будет, Яра, очень хочу, — в тон моим мыслям сказал Колдун. — И больше всего потому, что хочу доказать тебе: ты нужна мне любая. А пока, будь по-твоему… — он встал, сделал шаг, и, видимо, собирался уйти с помощью колдовства.

Для меня эти мгновения растянулись в вечность. Я вдруг неожиданно поняла, что сейчас он уйдет, и я могу больше никогда его не увидеть! Надо быть честной хотя бы с собой: я хожу по грани, и могу умереть в любой день. Я начала игру, в которой кто-то из нас двоих: я или Альберт — должен был остаться в живых. Очень может быть, что однажды просто некому будет прийти к Колдуну…

— Подожди, — я не узнала свой голос, и не совсем понимала, что творю. — Подожди. Ты можешь продлить эту ночь?

Он обернулся. В его глазах была совершенно невообразимая смесь удивления, недоверия, надежды и еще многого такого, чему я просто не могла подобрать названия. Наверное, именно в тот момент я поняла, что хочу, чтобы этой ночью стало жарко звездам. Потому что это единственное воспоминание может греть меня всю оставшуюся жизнь, какой бы короткой она ни была. Воспоминание о ночи с любимым мужчиной.

— Ты уверена? — стараясь держать себя в руках, спросил Король.

— Не спрашивай меня об очевидном, — фыркнула я, протягивая руки. Он, словно бы не доверяя, приблизился.

— У нас есть ровно четверть дня, — произнес он. — Больше я не вытяну. Игры со временем — сложная штука.

— Но нам хватит, — многообещающе улыбнулась я. Я не узнавала себя. Как-будто бы меня в единый миг кто-то подменил. Или, может быть, только это и была — настоящая Ярослава? Четверть дня… О таком подарке я не могла и мечтать. Остается лишь надеяться, что плата за него будет не слишком неподъемной.