Кира Стрельникова - Авантюристка поневоле

— Красотка, ничего не скажешь, — сухо признала женщина и добавила. — Так зачем ты пришла ко мне?

— Увидеть свою мать, нет? — Эллиа выгнула бровь, и её усмешка стала шире, она небрежным жестом заправила светлую прядь за ухо.

Приторная улыбка Алейвы не коснулась холодных глаз, и её голос звучал так же неприязненно, как раньше.

— Если бы ты просто захотела меня увидеть, пришла бы днём, не в этом убогом рубище и не с таким сопровождающим, — проявила госпожа неожиданную проницательность. — Я знаю, что твой отец неплохо разбогател за годы, что мы с ним не виделись, и препятствовать нашей встрече вряд ли бы стал. Ты не из дома приехала, Эллиа, и судя по твоему виду, сбежала оттуда. Подозреваю, из-за того красавчика, что пришёл с тобой, — взгляд Алейвы снова оценивающе прошёлся по невозмутимому Дору. — Так что тебе на самом деле нужно, Эллиа?

Девушка подметила, как мать чуть изменила позу так, чтобы выгодно подчеркнуть изгиб бедра, а палантин съехал вместе с рукавом, оголив округлое плечо. Да, говорила Алейва с Ли, но при этом явно заигрывала с её спутником, о чём говорила и призывная улыбка, и то, как прима словно в рассеянности накручивала золотистый локон на пальчик. Элли отлична знала все эти приёмчики, но на её взгляд, годились они лишь для манипуляции недалёкими мужиками, неспособными разглядеть в женщине ничего кроме фигурки и смазливого личика. Девушка надеялась, её Дор не такой. Эллиа решила, что с матерью надо разговаривать так, как той привычно, и посему широко раскрыла глаза и хлопнула ресницами.

— О, матушка, ну как ты могла такое предположить! — она изобразила недоумение. — Я, может, всю жизнь мечтала, как вырвусь из этой провинции и найду тебя, а ты подозреваешь меня в расчёте! — и Эллиа обиженно надула губки, краем глаза заметив, как уголки рта Дора дрогнули в тщательно сдерживаемой усмешке.

А вот Алейва насмешливо улыбнулась и бросила на Ли снисходительный взгляд.

— Дорогая, не стоит тратить на меня свой талант, хотя у тебя неплохо получается. Я сама актриса, так что могу отличить, когда играют, а когда говорят искренне! — хозяйка дома повела плечом, отчего платье опустилось ещё больше, и Эллиа поняла, что корсета под ним прима тоже не носила — от этого движения грудь Алейвы обнажилась сильнее.

Да уж, мать обладала формами попышнее, вынуждена была признать Элли, но так и лет ей побольше, если посмотреть. Отследив косой взгляд госпожи Оррих на Дора, девушка молча разозлилась: нет, ну это надо иметь столько наглости и откровенно заигрывать с предполагаемым мужем дочери прямо на её глазах! Дамочка прямо-таки напрашивалась на то, чтобы быть использованной втёмную, с мрачным удовлетворением подумала Эллиа. Хорошо, Дор пока не вмешивался, сидел всё с тем же невозмутимым видом, рассеянно оглядывая комнату.

— Как скажете, матушка, — растянув губы в слащавой улыбке, ответила девушка, с удовольствием отметив, как передёрнуло Алейву от того, как Элли назвала её.

— Называй меня по имени, — резко прервала её прима и с досадой поморщилась.

— Хорошо… — Ли намеренно сделала выразительную паузу, дождавшись, пока мать не поджала губы, и закончила. — Алейва.

Девушка не удержалась, снова покосилась на Дора, а он, подарив ей ласковый взгляд и ободряющую улыбку, придвинулся ближе. Элли собственническим жестом положила ладонь ему на плечо, легонько погладила, давая матери понять, что здесь всё занято и ловить нечего, и снова повернулась к матери.

— Я к тебе по делу, — отбросив напускную весёлость, заявила Эллиа. — Правда, рассчитывала немного на другой приём, но…

— За мой счёт жить не позволю, зря надеешься, — фыркнула Алейва, смерив дочь неприязненным взглядом. — Лучше тебе к отцу сразу вернуться, если за этим пришла.

Элли искренне рассмеялась, правда, совсем по другой причине, чем думала прима.

— Вот уж туда точно не собираюсь возвращаться! — сказала она чуть погодя. — Думаю, мы с Дором и в столице сможем неплохо устроиться. Если уж у тебя получилось стать известной актрисой, чем мы хуже? — Ли подарила Алейве такой же снисходительный взгляд. — Тебе ведь не будет сложно замолвить за нас словечко нужным людям, правда? — проворковала Эллиа, глядя ей в глаза. — А я в благодарность промолчу, что у известной актрисы госпожи Алейвы Оррих имеется уже взрослая дочь, и блистательной приме совсем не двадцать семь лет.

И снова на лице хозяйки дома мелькнуло раздражение, а Элли довольно улыбнулась: матери явно не понравилось, что дочь заговорила о её настоящем возрасте, а Ли на это и рассчитывала. Алейва нахмурилась, но девушка продолжила, не дав той ответить:

— Нет, я всё прекрасно понимаю и не прошу тебя устроить нас сразу в Императорский театр, ясно, что с улицы туда можно только уборщицей устроиться или декорации переставлять. Может, для начала, попросишь графа Анкарда принять нас на его фестивале? — Эллиа выгнула бровь. — Думаю, после этого нам будет гораздо проще поискать место в одном из театров.

Алейва закатила глаза и фыркнула, поправив причёску.

— У тебя губа не дура, доченька, — сухо обронила она. — Куда замахнулась, да у графа лучшие из лучших выступают, между прочим, а вы, небось, и не знаете, что такое актёрское мастерство и умение правильно играть! Труд актёра — тяжёлая работа, милочка, — назидательно произнесла Алейва и подняла палец, чем чуть не вызвала у Элли смех — роль наставницы госпоже Оррих явно удавалась плохо. — Вы там точно провалитесь, а потом все будут говорить, что я пригрела на груди бездарности, зачем мне эти сложности? — женщина пожала плечами. — Вы хоть раз выступали перед публикой, артисты?

— Вы зря так плохо о нас думаете, — неожиданно включился в разговор Дор и многозначительно посмотрел на Алейву, при этом положив руку на ладонь Эллиа, всё также покоившуюся на его плече. — Все мои знакомые дамы убеждают, что мне прекрасно удаётся роль Адельберто.

Ли чуть не нахмурилась, услышав имя — во многих пьесах это был известный герой-любовник, не пропускающий мимо ни одной юбки, и пусть сейчас они на ходу придумывали легенду, мысль даже о мифических других женщинах рядом с Дором причиняла неудобство.

— Мне тоже говорили, что роль Олефины одна из моих лучших, — с намёком произнесла Эллиа.

Эта героиня в тех же пьесах оказывалась достаточно умной, чтобы единственной из многочисленных увлечений Адельберто суметь окрутить его. И судя по поджатым губам Алейвы, она намёк поняла. Дор тоже, как мгновением позже догадалась Эллиа: он взял её ладонь, поднёс к губам и нежно поцеловал, а потом, с преувеличенно преданным видом выдал: