Жених из гроба - Оксана Олеговна Заугольная

опьянел без алкоголя и внепланово покинул помещение. Никак иначе я не сумела позже объяснить, зачем в винный подвал посреди ночи мы с Клементиной должны были красться под пледами. Вроде как, чтобы сбить с толку братьев Гастионов, которые могли встретиться нам по пути.

И ладно я, мне можно было ответственность списать на орешки, но почему Клементина со мной согласилась — для меня оставалось загадкой. Может, так повлияла информация про вампира? Или она просто такая внушаемая? Поди разбери!

Разумеется, огоньки пришлось потушить — сжечь плед на себе не хотела ни я, ни Клементина. И конечно же, мы долго плутали по поместью, ведь сначала нас вела я, а я пока и в знакомые места попадала с трудом.

И только, когда мы третий раз пришли в пустую столовую — я как раз задумалась, куда переместили отсюда Гримия, Клементина взяла поиск дороги в свои руки. По бесчисленным ступенькам мы принялись спускаться в подвал.

— Теперь я понимаю, почему склеп не под всем садом, — стараясь не отставать от Клементины и одновременно не навернуться на своих каблуках, прошептала я. — Иначе негде было бы вино хранить, да?

— Вино, копчёности, замороженные продукты, — начала перечислять Клементина, войду во вкус и изображая экскурсовода. — Один подвал весь забит льдом. Мало ли пригодится. Иногда его Бриен обновляет, ему лучше всех даются ледяные заклятия.

Она замолчала, загрустив из-за того, что упомянула Бриена, я же молчала из-за того, что мне стало не по себе. Почему-то представила, что весь этот лёд с опасной начинкой вроде вампира Грифона или моего упыря.

Бррр! Даже дрожь прошла по телу. О чём я и сообщила Клементине.

— Прохладно, это же подвал, — пожала она плечами. — Но ты не думай, Бриен и Даррен наверняка убрали кубы с этими страшилищами в пустующий подвал, разве станет кто-то упыря вместе с продуктами хранить!

Я могла бы поспорить на эту тему, ведь всё зависит от того, кто из братьев отвечал за транспортировку ледяных кубов. Если Даррен, а упыря моего точно забрал именно он, то ему нет никакого дела до этих правил. Он мог бы и отдельные руки-ноги на льду рядом с мясом или рыбой расположить, и ничего бы не ёкнуло. И это мне в нём тоже нравилось. Практичный подход делает честь мужчине.

Как бы то ни было, но в подвале правда было холодно и темно. Я порадовалась, что додумалась до пледов, а потом догадалась запалить могильный огонь. Он же не грел и не сжигал. Просто станет лучше видно.

Зелёный огонь осветил бледное и от отсветов такое же зеленоватое лицо Клементины, полки, уходящие в темноту, причём пустые полки и… больше ничего.

— Не вижу я никакого вина, — сварливо заметила я, сильнее кутаясь свободной рукой в плед.

— Неужели всё выпили? — Клементина тоже принялась оглядываться. — Не должны вроде. Тут было несколько сотен бутылок!

Я терпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу. В подвале было прямо холодно!

— О! — произнесла вдруг Клементина, и уже по этому «О» я поняла, что никакого распивания алкоголя «за дружбу» не будет, но Клементина на этом не остановилась и добавила ещё одно: — О!

— Что? — я тоже огляделась, но чуда не произошло, и вино волшебным образом не появилось. — Остий к прочим бедам ещё и пьёт не просыхая?

— Не… то есть, не знаю, — Клементина кусала губы, а душечка на её плече упала в обморок. Но, так как её ловить было некому, немедленно вскочила и принялась заламывать маленькие ручки. — Короче говоря, я поняла, что не так. Я… подвалом ошиблась.

— Немудрено подвалом ошибиться, — вздохнула я. — У всех нормальных людей один подвал и комнаты местами не меняются в коридорах.

— Ты не понимаешь, — в голосе Клементины слышалось отчаяние. — Это подвал, в котором должен быть упырь!

Я скорее осветила пламенем все углы и убедилась, что мы тут одни. Ни куба с упырём, ни готового напасть голодного и свободного упыря я не наблюдала.

— Повезло, что его тут нет, — излишне оптимистично воскликнула я. — Да?

— Ты не понимаешь, — Клементина начала повторяться, от нервов, видимо. — Если его нет здесь… То где он есть?

И мы с ней уставились друг на друга. В глазах Клементины я увидела отражения собственного ужаса.

Ведь если упырь освободился и бродит по поместью, полному ничего не подозревающих обывателей, половина которых толком не помнит, как использовать сильные магические заклинания, то это конец всему!

— Это Гримий, — прошептала Клементина. — Если он хочет уничтожить Бриена, то лучше способа не найти. Упырь не станет выбирать, кого убивать, и на ком заклятие.

— Да как Гримий мог освободиться! — я топнула ногой. — За ним же должны были присматривать местные призраки!

О, я снова начала злиться. Очень вовремя. Мне нужны были эти бездельники, упустившие убийцу.

— Иссабелия, нам нужно всех предупредить, — напомнила Клементина, едва не вырвав меня из моей злости. Но я устояла.

И призраки начали появляться. Один, второй, третий…

Наконец появился и сморчок, который обещал мне следить за Гримием. Вальяжный и наглый.

— Где Гримий⁈ — свирепо сдвинув брови, рявкнула я и для острастки кинула в него зелёным огнём. Он чудом увернулся. Кладбищенский огонь не обжигает и не греет, но это касается только живых, призраки могут неплохо от него пострадать. И это я тоже знаю из трактата отца!

— Он… он сказал, что он Гастион, а мы тут все берём и вдруг слушаемся не Гастионов, — пролепетал сморчок. — И мы подумали…

— Подумали! — мне даже показалось, что я стала выше, так злилась. — Теперь по дому, полному таких же Гастионов, бродит упырь!

— И вампир ещё, — заметила призрачная девушка в фартуке.

От ярости и бессилия я взвыла так, что какой там упырь, волколак умер бы от зависти.

— Веди, — приказала я призрачной девушке, понимая, что на сморчков надежды мало. — Да не сразу к упырю. Сначала к моей лопате!

Глава 21

Как убить неживое. Дважды

'Самое непонятное стремление магов,

которое отличает их от большинства людей —

это привычка оставлять в живых именно тех,

кого требуется без жалости убивать'

Иссабелия Астаросская

«Здесь будет название трактата,