Мой сводный зверь - Анна Григорьевна Владимирова

— Скоро? — проследил Руслан мой взгляд.

— Да. Как только затихнет и перестанет скакать, сразу в роддом, а то отсюда долго ехать. Вот мы и ждем, когда он напрыгается.

Руслан прыснул.

— А Сашка только начинает округляться…

Я перевел взгляд на его женщину. Они подружились с Кариной быстро. Ещё бы! Им было что обсудить. И, как оказалось, у нас свой семейный педиатр нашелся. Идеально.

Из леса выбежала Ксеня с букетом одуванчиков и понесла их Карине. Следом за ней выскочил приемный сын Руслана волчонком и бросился за подружкой.

Наши дети тоже быстро сошлись. Я бы даже сказал, что приклеились друг к другу. Мишка поставил лапы на шезлонг Карины с другой стороны и с любопытством крутил головой, разглядывая, как Ксеня слушает мамин живот.

— Кого-то мне это напоминает, — толкнул меня в плечо Рус.

— Надеюсь, что нет, — нахмурился я.

— Да почему? Зато все в семье. Это же отлично!

— В семье у нас как раз не без тараканов…

— Без проблем. Я на симптоматику уже насмотрелся — быстро распознаю.

Я перевернул угли в мангале, усмехаясь. Да, думаю, справимся. Казалось, что все позади наконец. И жизнь началась. И даже Карина нашла в ней своё место — сдавала экзамены на первом курсе в нашем университете. Психология — это действительно ее призвание. Она так увлеченно рассказывала о процессе учебы, что я не мог нарадоваться её увлечению. И с рождением сына она не намеревалась тормозить. Меня уже предупредили, что временами придется сидеть с сыном, пока Карина будет на учебе. Пока слабо это представлял, но разберусь по ходу дела.

И только одно омрачало счастье.

Тахир совсем пропал из нашей с Кариной жизни. Сначала он уехал из дома, оставив его мне. Потом я получил на него документы от юриста. На звонки Тахир отвечал редко, извиняясь за занятость. Одно радовало — он, оказывается, заканчивал строительство другого дома в поселке на другом берегу. Лезть с помощью и вообще вмешиваться в его жизнь он не позволил. Ксения спрашивала про него, но мы с Кариной врали, что Тахир в командировке. Потом сказали правду — что он по каким-то своим причинам пока что не может с нами видеться. Карина переживала, просила меня объяснить, что случилось с моим отчимом. Но я не мог. Если бы Карину упекли в реабилитационный центр, я бы поселился там с ней, и никто бы мне не помешал. Но вот пять лет — это изматывающий срок. Что же она такого натворила? И какие были причины у Тахира считать, что она ему не принадлежит?

Вспоминая его между своими личными трагедиями, я готов был поклясться, что довольно продолжительное время он был счастлив. Когда я вернулся, он совершенно точно был в отношениях. А вот в последние недели резко сдал.

— Слушай, — тихо обратился к Руслану, — а можно одну девушку попробовать найти? Она вроде бы в реабилитационном у нас.

— Можно попробовать, — пожал он плечами. — Что за девушка?

— Самка Тахира.

Руслан вздернул бровь, многозначительно щурясь на меня.

— Найдем.

***

Мобильный противно зажужжал передо мной на столе, и я поморщился, включая громкую связь. Ждал этого звонка.

— Тахир Муратович, Марину увезли…

Знал, что мой наблюдатель доложит. Он ведь ещё не знает, что я… сдался. Я прикрыл глаза и скрипнул зубами, чувствуя, как взрывается адреналин в груди.

— Так и должно быть, Ген. Ее должны были увезти. Я ждал, когда сообщишь.

— Простите, что лезу, — замялся он, — но почему? Я пробежался сегодня по корпусу, наткнулся на врача Марины…

— Потому что она больше не моя. — И я тихо взвел курок на пистолете, упирая холодное дуло себе в висок.

— Разве… разве это возможно, чтобы вы отпустили свою избранную к другому? Этот оборотень — тот, кто проник к ней. По этому делу же куча следаков тут бегала...

— Я ничего не могу сделать, Гена…

Слова зазвенели в голове, разгоняя приступ мигрени, и я потерял интерес к разговору. Утро за окном издевалось, обещая первый ясный день за весь сентябрь…

— А до вас врач сегодня дозвонилась? — спросил он вдруг.

— Какая врач?

— Ну, врач Марины. Она вас искала. Я сказал, что как раз к вам направляюсь, и она просила вам кое-то передать. Вам не дозвониться.

Мне много кто звонил сегодня, но я ждал только звонка от моего наблюдателя и не отвечал на другие. Когда Гена позвонил, я вытащил пистолет и приготовился услышать последнее — что Марины у меня больше нет.

— Зачем искала? — Взгляд устремился в окно.

Какое же голубое небо там...

— Тахир Муратович, Марина беременна.