Академия «505». Циклы Ремали. Часть 1 - Дария Эссес

Кси будут чествовать как лучших студентов, поэтому сегодня у всех был некий выходной.

– Долго вас не было, – хмыкнул я с наигранным равнодушием, закрыв за собой дверь.

Роксания подняла взгляд от стопки бумаг и, увидев меня, растянула губы в игривой улыбке. При виде ее скульптурного лица, о котором я думал чаще, чем следовало, я незаметно сглотнул.

– Скучал?

– Не особо.

Блядь, да.

Она снова надела свое микроскопическое платье и очки, накрасила губы красной помадой, а волосы стянула в высокий хвост. Я не мог отрицать, что любой здравомыслящий мужчина обратил бы на нее внимание.

Но она мой профессор. Эта мысль сразу же отрезвила меня.

– Из-за участившихся налетов триад профессорский состав часто вызывают в Дом Альтинга, – устало произнесла Роксания, сжав переносицу. – Правительство пытается вытеснить их за границу, но они становятся всё ожесточеннее. Мистер Алькастер попросил усилить защиту академии на День льда и огня. Созидатели и равновесы воздвигнут по периметру купол, через который смогут пройти только ремалийцы. Всё это… отнимает много сил.

Я опустился в кресло и спросил:

– Как вы вообще решили стать преподавателем?

Поправив очки, Роксания задумчиво нахмурилась. Ее миниатюрный нос смешно сморщился.

– Здесь нет какой-то интересной истории. Мой IQ всегда был намного выше, чем у среднестатистического человека. Когда ты растешь в альтруистической семье, то двигаешься в ту сторону, в которую они укажут. Отец и мать посчитали, что я смогу выучить всё на свете и передать это следующему поколению. Одним словом, решили сделать из меня ту самую ворчливую старушку, которая бьет своих студентов учебниками по голове.

Я тихо засмеялся, и ее глаза заблестели.

– Вы не особо ворчливая. Скорее язвительная.

– То есть ты не отрицаешь, что я старушка? – ударив кулаком по столу, вспыхнула Роксания. – Извините, мистер Зальцри, но тыкать женщину в ее возраст – омерзительно. Выйдите и зайдите нормально.

Из меня снова вырвался смешок.

Странно, но было так легко поддерживать с ней диалог. Словно мы общались уже несколько лет, а не каких-то два месяца, половину которого она то пыталась убить мою сестру, то выводила из себя мою лучшую подругу.

Придвинувшись чуть ближе, я положил локти на стол и спросил:

– А как вы попали в Академию «505»?

Роксания втянула в рот нижнюю губу, погрузившись в воспоминания. Я неотрывно смотрел на то, как ее белоснежные зубы впиваются в мягкую плоть.

– Это были самые сложные для меня дни. Я не просто так считаюсь лучшим равновесом, Крэйтон. Не пойми меня неправильно, я люблю себя, но оцениваю свои способности здраво. Да, я красивая, смешная, сексуальная…

– И скромная.

– И скромная. Подожди, что значит это слово? Скро… Скромная?

Я снова засмеялся, когда увидел на ее лице наигранный испуг.

Роксания наблюдала за мной каким-то странным взглядом, а затем продолжила:

– Ради этой работы я не ела, не спала и, прости за откровения, не занималась сексом несколько месяцев. – Я поперхнулся воздухом. Она такая… прямолинейная. – Все ремалийцы, которые работают сейчас в правительственных структурах, в Союзе миротворцев или в академиях, прошли жесткую выучку. Изначально меня не взяли, потому что я… не прошла один тест.

Во мне загорелось любопытство.

– Какой тест?

– Неважно. – Роксания сразу же как-то напряглась. – Но Джонатан Алькастер увидел, как сильно я стремлюсь заполучить эту работу, как упорно стараюсь стать лучше, поэтому направил меня в пятьдесят пятый кластер. Многие говорят, что я прошла сюда из-за связей. – С ее губ сорвалось фырканье. – Это не так. Мистер Алькастер видел, что я из себя представляю. Один незначительный дефект не меняет сути дела. В этом месте я сильнее каждого преподавателя – будь то Каллисто или этот дурак Торренс.

Ей всего лишь двадцать четыре года, а она уже потеряла подругу, пережила Падение и прошла военную подготовку, чтобы достичь таких успехов. Мне хотелось поинтересоваться, живы ли ее родители, но не думаю, что в нашей ситуации этот вопрос корректен.

– Это… воодушевляет. Правда. Вы огромная умница.

Роксания открыла рот, чтобы ответить, но после моих слов удивленно округлила губы, словно я сказал что-то лишнее. Мне стало неловко.

– М-м… Простите, я не должен был…

– Всё в порядке. – Она посмотрела на меня сквозь опущенные ресницы и провела языком по нижней губе. – Мне нравится, когда меня хвалят. Делай это почаще, мой хороший.

Я мысленно застонал от этого обращения.

В моей голове сразу же появилась слишком неуместная и слишком горячая сцена. Я тут же представил, как прыгаю в Единый океан, чтобы выгнать из мыслей ее пухлые губы, обхватывающие мой член, и огромные глаза, что смотрели на меня снизу вверх сквозь стекла очков.

Господи, иди подрочи.

– Что мы будем разбирать сегодня? – спросил я как ни в чем не бывало.

Следующий час мы отвели под то, чтобы создать из пустоты цветок. Роксания не торопила меня и молча ждала, пока я сосредоточусь, пытаясь почувствовать потоки воздуха. Этому меня тоже научила она. Профессор сказала, что когда притягивает силу созидатели, то словно лепит предметы из воздуха, а когда сокрушителя – расщепляет их на молекулы.

Самое главное – почувствовать то, что окружает тебя вокруг.

– Получилось! – вскрикнула Роксания, хлопнув в ладони. – Красная. Мой любимый цвет.

Я открыл глаза и увидел в своей руке розу.

– Поздравляю, Крэйтон. – Она потянулась через стол и сжала мою ладонь в своей. Я отметил, насколько сильно мои мозолистые пальцы отличались от ее – утонченных, с серебристыми кольцами. – У тебя отлично получается. Маленькими шажками к большой цели.

Я с благодарностью улыбнулся ей.

Да, конечно, мы двигались в нужном направлении. Но и профессор Нуар, и я понимали, что мне чего-то не хватает.

Катализатора. Чего-то эмоционального и взрывного. Чего-то, что заставит меня потерять себя. Ген Ремали приживался к моему организму слишком медленно, а у Кси дела обстояли еще хуже.

Остальные студенты моей плеяды уже создавали предметы больше по размеру и важнее по назначению, вдобавок к чему призывали силу солнечного света, благодаря которой могли сражаться с триадами. Сокрушители же вовсю работали с электромагнитными волнами.

А я спустя два месяца смог создать цветок. Вау.

Одним словом – мы в заднице.

Занятие подошло к концу. Я начал подниматься с кресла, как вдруг Роксания подала голос:

– Когда ты собирался рассказать мне о своем эфире?

Я застыл с розой в руках, так и не успев подарить ее. Мои надежды на то, что профессор не будет задавать вопросов, напрочь рухнули.

– Я посчитал, что лучше никому об этом не рассказывать, пока не проявится сила Ремали, – ответил смущенным тоном.

– Но ведь мистер Алькастер