В отпуск на отбор - Татьяна Алферьева

я и, глядя Скаю в глаза, проникновенно спросила: – Чем ты его припугнул?

– Ты плохо думаешь о своём брате. Это он так извиняется за интервью. Или тебе маловато будет?

– Судя по всему, извиняется он не добровольно, – проворчала я.

– Есть разница?

– Большая!

– Любовь моя, мальчикам гораздо легче просить прощения подарками, чем словами… – Скай чмокнул меня в висок и в опровержение собственных слов прошептал: – Прости.

– Тебя я простила как раз таки делом, – напомнила я мужу, – согласилась на брак.

– Но ты до сих пор не сказала, что любишь меня, – состроил грустную гримасу Заноза. – Впрочем, я согласен вместо слов получить доказательства делом, то бишь телом.

При последних словах рука Ская красноречиво погладила моё бедро.

– Живо в каюту!!! – скомандовала Мэг, которая успевала бдеть не только за показаниями приборов, но и за чужими развратными действиями. – Мы тут и без вас справимся. Правда, Тэян?

– Угу, – согласно отозвался из навигаторского кресла ещё один поборник нравственности. А может, просто завидно стало.

– Нам дали добро, – рассмеялся Заноза, подхватывая меня на руки и поднимаясь. Шулер остался сидеть на подлокотнике дивана, словно понимал, что сейчас он точно третий лишний.

– Только никаких детей в ближайшие два-три года! – заболтала я в воздухе босыми ногами, ибо о туфлях Вив позаботиться не успела. Может, оно и к лучшему…

***

Койка для развратных действий оказалась чересчур узкой. Наверное, придётся осваивать её в сидячей позиции.

Попросив Бо приглушить световые панели до интимного полумрака и не подглядывать, я повернулась к Скаю спиной, чтобы помог избавиться от платья.

– До сих пор не верю, что мы женаты, – прошептала, вздрагивая от обжигающе-жадных поцелуев, которыми муж осыпал мои плечи и тыльную сторону шеи. Мы стояли напротив зеркала, украшавшего светло-серую стену, и в его отражении могли ловить взгляды друг друга. – Может, это сон?

– Тебя ущипнуть? – услужливо предложил Заноза, кладя подбородок мне на плечо и прижимаясь щекой к щеке. Он уже справился со всеми застёжками, и теперь платье держалось лишь благодаря моим ладоням, застенчиво прикрывающим грудь.

Я отрицательно качнула головой, а Скай обхватил мои запястья и медленно потянул вниз вместе с корсажем, миллиметр за миллиметром обнажая нежную кожу. Видеть происходящее не только от первого лица, но и со стороны было очень возбуждающе. Заноза пробормотал несколько слов на незнакомом мне языке и поцеловал чувствительное место за ухом. Я рвано вздохнула, прикрывая глаза, ощущая как тело наливается пьянящей истомой.

Ещё немного движения вниз, и затвердевшие от возбуждения розовые вершинки появляются из-под кружева и тут же снова прячутся под ладонями Ская. Я поднимаю руки и запускаю пальцы в густые волосы мужа, открываясь навстречу любым, даже самым откровенным ласкам.

Платье окончательно сбито до пояса, подол снизу задран туда же. Последняя крохотная преграда в виде кусочка кружевной ткани и вовсе подверглась варварскому отношению – порвана и отброшена прочь. Любое касание отзывается невыносимо острым наслаждением, пульсирующее тепло заполняет низ живота, вместе с мужскими пальцами скользит между бёдер, проникает глубже, вызывая сладостную судорогу, от которой тут же подкашиваются ноги. Вторая рука Ская не даёт мне упасть, но и не мешает извиваться от охватившей тело и разум страсти. «Что ты творишь?!» – мысленно кричу я. Вслух с губ срываются только стоны.

Поскольку наши тела крепко прижаты друг к другу, я прекрасно чувствую нарастающее возбуждение супруга, которое быстро увеличивается от моих «неосторожных» движений. Коротко рыкнув, Скай упирается ладонью в стену, чтобы в порыве безумства не распластать меня по её поверхности. Другая рука продолжает дарить неземное удовольствие, уверенно подводя к вершине.

Больше не могу! С глухим вскриком я срываюсь и тону в волнах накрывшего меня с головой экстаза. Как сквозь вату слышу гортанный стон, вырывающийся у мужа, чувствую крупную дрожь, пробегающую по его телу. Он наваливается на меня, но старается сохранить равновесие. Не в силах больше стоять, мы опускаемся на пол. Скай покрывает лёгкими поцелуями шею и плечи, с нежностью шепчет:

– Ты – моё безумие… Вот что бывает от долгого воздержания… Ну ничего. Сейчас отдохнём и повторим уже по-взрослому.

Я нервно хихикаю: рассказать или пусть сюрприз будет?

***

После сюрприза, который состоял в том, что я хоть и взрослая, но до сих пор девочка, мы долго лежали в обнимку и разговаривали.

Я рассказала, что хочу попытаться очистить имя отца и в ответ неожиданно услышала:

– А оно тебе надо?

Не веря своим ушам, переспросила:

– Ты серьёзно?

– Сама посуди, – Скай бережно заправил мне за ухо упавшую на лицо прядку волос. – Знание, конечно, сила, но незнание, если оно осознанное, сила вдвойне.

– Что ты имеешь в виду?

– Представь, ты докопаешься до правды, и выяснится, что твой отец действительно предатель? Что ты тогда почувствуешь? Согласно одной религиозной доктрине, смерть обнуляет любые грехи. Да и не всё ли равно мёртвым, что о них думают живые?

– Ну… – протянула я, несколько озадаченная подобной философией. Интересно, знала ли мама правду или предпочла спасительное забвение?

– Малыш, я просто не хочу, чтобы в случае чего ты снова расстраивалась. У меня каждый раз сердце разрывается при виде твоих тихих слёз.

– Ладно, – сейчас мне не хотелось спорить, и я решила пойти на компромисс: – Попрошу Тэяна разведать, что к чему, но пока не сообщать результаты. Слушай, а что насчёт твоих родителей? Какие у тебя с ними отношения?

– Нормальные, исключая последний дикий выверт с женитьбой, – Скай слегка дёрнул плечом, на котором я лежала. Затекло, наверное. Подняла голову, чтобы лучше видеть его лицо. – Хотя иногда мне кажется, что они гораздо больше любят память о Дилане, чем меня как отдельно взятую личность.

– Я люблю тебя, – твёрдо произнесла, сделав акцент на третьем слове.

– О! В этом нет никаких сомнений, – самодовольно улыбнулся Заноза и неожиданно чмокнул меня в нос. Я рассмеялась и вернула поцелуй, но уже в губы.

За дверью послышалось настойчивое царапанье острых коготков по пластику внутренней корабельной обшивки, и я кое-что вспомнила:

– Кстати, почему ты потерял сознание в пещере?

– Из-за памяти Дилана. В плену его весьма изощрённо пытали. Поэтому я не люблю крыс и похожих на них животных. А в той ситуации у меня ещё и кровь от головы