Наталья Ткаченко - Принцесса. Как стать королевой (СИ)

Мой собеседник перевёл глаза с парящей сестры на меня и спокойно ответил:

— Вероятно, ты сама не хочешь, чтобы они сбывались.

— Как это? — не поняла я.

— Скорее всего, есть какое-то препятствие в тебе самой, — пояснил он.

— Какое препятствие? — снова не поняла я и для наглядности решила привести пример: — Вот я пожелала Челси лопнуть, изо всех сил пожелала, а он не лопнул!

Увы, вразумительный ответ я получила ещё не скоро: Гверфальф расхохотался до слёз.

— Что? — обиженно буркнула я, надуваясь. — Знаю, желание глупое, но какую-то более замысловатую смерть я ему всё равно пожелать не могла.

— В этом и дело, — всё ещё улыбаясь, Гверфальф тепло посмотрел на меня. — Такая добрая девушка, как ты, просто не может от всей души, совершенно искренне, представляя, что за этим последует, пожелать смерти даже такому мерзавцу, как Челси.

— То есть теперь этой крысе поганой и бояться меня нечего? — расстроилась я. И почему я такая добрая? И глупая, чего уж там…

— Как раз бояться тебя ему стоит, — усмехнулся Гверфальф. — Насколько я тебя знаю, малышка, ты не простишь ему всё то зло, что он причинил. И рано или поздно он будет наказан. А пока что, — он поднял голову, следя за заходящей на посадку Дани, — вам с Фёдором надо вызволять брата.

Федька с выражением абсолютного счастья сполз с шеи Дани. Молодец, я, помнится, просто свалилась после полёта с Гверфальфом. Брат постоял, покайфовал, и вдруг его голову явно посетила какая-то мысль — он нахмурился, пожевал губы… и неожиданно зажмурился, даже виски руками сжал.

— Федька, ты что сейчас желаешь? — подскочила к нему я, мгновенно вообразив очередной ураган или ещё что похуже.

— Хочу быть хаклонгом, — сквозь зубы пробормотал брат. — Хочу быть хаклонгом, хочу быть хаклонгом…

— Ты и так уже хаклонг, хотя и на одну восьмую, — заметила я и неосторожно подсказала: — Ты конкретней желай: хвост там, крылья… А-аааа!

Я с размаху села на пятую точку, чудом увернувшись от огромного чёрного крыла, едва не отправившего меня в полёт за край площадки. Я в ужасе уставилась на брата: хвост и крылья, Федька, конечно, пожелал, да ещё и со свойственным ему размахом, но обо всём остальном-то он забыл! И сейчас к его не слишком большому человеческому телу крепился огромный хвост (конечно же, с кучей шипов по всей поверхности) и просто гигантские крылья (с когтями по поперечнику, разумеется). И то и другие — глухого чёрного цвета с багровым отливом. Ужас! Зрелище было не для моей слабой психики и я, заикаясь, попросила:

— У… убери!

Бледный как смерть Федька, с трудом балансируя — крылья и хвост тянули его то в одну, то в другую сторону — просипел:

— Пытаюсь… не получается!

В голосе брата слышался откровенный испуг, и я судорожно пожелала, чтобы всё стало, как было. И выдохнула с облегчением, когда на месте чудища из преисподней встал мой обыкновенный, только немного трясущийся брат. Я вскочила, бросилась к нему и крепко обняла:

— Федька, ты меня не пугай так больше, хорошо?

— Хорошо, — прошептал ещё не пришедший в себя братец, слабо похлопывая меня по спине.

— А то вдруг в следующий раз у меня не получится вернуть тебе обычный вид, — на всякий случай припугнула я его, и успокоилась, когда мой стальной братишка ощутимо вздрогнул.

— Фёдор, пожалуйста, будь осторожней в своих желаниях, — попросил Гверфальф, и брат только кивнул. Похоже, эти слова и прозвучавшая в них искренняя встревоженная забота подействовали на него лучше любых укоров.

— Фёдор, в хаклонга невозможно превратиться, — сочувственно сказала Дани. — И не советую тебе пробовать превратиться во что-то похожее: магия оборотничества очень коварна, ты можешь навсегда застрять в одной ипостаси. Либо вообще между ними, как сейчас.

Братишка уже не побледнел, а прямо-таки позеленел.

— Федька, соберись, нам ещё Тана спасать надо! — решила я отвлечь его насущными проблемами.

— Да, — хрипло согласился брат, поёжился и кивнул: — Пошли. Только, это… ты там, в общем, пожелай сама, что надо…

Ага, братишка решил перестраховаться! Что ж, тем лучше, надеюсь, больше таких кошмарных сюрпризов он мне не преподнесёт!

— Пошли, — кивнула я, обнялась на прощание с Дани и Гверфальфом, взяла брата за руку и отчаянно пожелала оказаться рядом с Таном, но так, чтобы никто этого не заметил — а вдруг там Челси?

И что самое весёлое, так это то, что всё в точности сбылось. Открыв глаза, я увидела несущегося прямо на меня Тана, которого я опознала только по невероятным сиреневым глазам — всё остальное было скрыто доспехами, похожими на самурайские. Брат легко крутил в обеих руках что-то блестящее, слившееся в сплошной свистящий хоровод, и с умопомрачительной быстротой бежал в мою сторону, глядя сквозь меня — на что-то за моей спиной. Я обернулась: сзади со зверским выражением на лицах на нас неслось сразу трое воинов. Чем они вооружены, я разглядеть не успела, потому что Федька вырвал свою руку из моей и занялся этим вопросом вплотную. Я же развернулась обратно как раз, чтобы увидеть Тана, налетающего на меня с какой-то ужасно острой штукой в занесённой руке…

Я успела пожелать стать для него видимой в последний момент. Под мой крик: «Тан! Это я!» — брат походя сбил меня на пол с такой силой, что я прямо-таки впечаталась в плиты. Не успела я застонать, как прямо надо мной зазвенела сталь. Кое-как извернувшись, чтобы в буквальном смысле не путаться под ногами, я огляделась и поняла, что мы с Федькой угодили прямо в разгар драки. Причём, на нашей стороне явно был не только Тан! Почему-то я считала, что брат отправился отвлекать Челси один, и даже не подумала, что любой разумный человек в таком случае взял бы с собой небольшой отряд. И как мне теперь всех их вытаскивать?! Тана бы я просто схватила и пожелала перенестись с ним домой. А что желать, чтобы никого из его соратников не забыть, если я с трудом понимаю, где кто, и они так и мелькают?! Да, надо бы вернуть видимость Федьке, пока его свои же случайно не зарубили…

Неожиданно я поняла, что возможность спокойно паниковать была мне предоставлена Таном, с молниеносной скоростью крутящимся вокруг меня, отбивая удары сразу четырёх противников. Один из них упал на моих глазах, на его место тут же заступил другой, а я отвела глаза — Гверфальф прав, к смертям, пусть даже врагов, я не привыкну. Надо что-то пожелать! Чтобы всё это прекратилось! Хочу, чтобы всё это остановилось! Нет, что-то более конкретное… чтобы у противников Тана исчезло оружие!

Прямо на моих глазах меч Тана просвистел во внезапно образовавшейся пустоте и снёс голову замешкавшемуся воину. Больше я ничего не видела, поскольку зажмурилась, обхватила себя руками и сжалась в комочек. Нет, лучше я ничего желать не буду, потому что только что из-за меня снова умер человек. И пусть он враг, и не первый, кого я убила, и знаю, что мучиться глупо, но ничего поделать с собой не могу. Ну почему я не пожелала что-то безобидное?! Вот… например… чтобы они уснули! Да, в следующий раз так и пожелаю!