Месть павших - Ивина Кашмир

ценность для них, не стоит вестись на подобное. Нимиэль, о котором вы переживаете, обречен. Даже, если его убьет не маг крови, это сделает Анарэль.

Я резко встала из-за стола и направилась к окну. Скрестив на груди руки, всеми силами сдерживала себя, чтобы не расплакаться.

В голове не укладывалось то, что рассказал Рэйнар. «Нимиэль обречен», «Мариса и Нимиэль состояли в близкой связи», «Дал свое согласие»… Я даже и представить себе не могла, что такое возможно. Нет оправдания тому злу, которая сеяла моя бывшая подруга, но и Нимиэль виновен… Почему он так поступил? Что такого пообещала ему безумная магичка? И как мне теперь жить с этой информацией? Нимиэля я знала плохо, чтобы судить о его поступках, но зная Марису и то, как она умеет притворяться, играя роль обычной милой девчонки, можно предположить, что эльф попал в ловко расставленные сети. Только мне от этого не легче. Разбирайся я хоть немного в кровавой магии, которой Боги меня наградили, я бы, возможно, и смогла помочь эльфу, но проблема заключалась в том, что магия крови хоть и подвластна мне, но о ее тонкостях мне неведомо. Пока я отрицала свою суть, пренебрегая даром владения проклятой магии, кто-то довел этот «дар» до совершенства, овладевая способностью виртуозно ломать тела и судьбы тех, кто пришелся не по нраву…

— Кайниэль, — ладони Рэйнара опустились на мои плечи, — прошу меня извинить, я не хотел вас расстраивать.

Набрав в легкие побольше воздуха, и стараясь не думать о его руках, жар от которых я чувствовала сквозь плотную рубашку, я решила прояснить один важный момент, который много дней не давал мне покоя:

— Рэйнар, когда мы с вами заключали договор, вы сказали, что я должна отчитываться перед вами о каждом своем шаге.

— Верно, — прошептал он где-то в районе моего уха. По телу предательски побежали толпы мурашек. Его близкое присутствии будоражило, волновало и заставляло сердце учащенно биться, щеки пылать и медленно, но верно, терять рассудок…

— Вы сказали, что должны быть первым, кто узнает, что со мной пытаются связаться проклятые, — хмуро произнесла я и резко обернулась. Рэйнар мгновенно отступил, спрятав свои руки за спину, и одарил меня обворожительной улыбкой.

— Да, — коротко изрек он.

— Вы узнали первым, что со мной пытаются связаться, назначив встречу. И для вас, как я понимаю, важно, чтобы те, на кого вы «охотились», продолжали пытаться выйти со мной на контакт. Если все так, как я сказала, тогда почему вы не разрешаете мне отправиться на встречу? Разве для вас не важно выйти на них через меня? Разве не цель вашего со мной сотрудничества — использовать меня в качестве приманки?

Все то время, пока я говорила, Рэйнар смотрел на меня не мигая, но ни одна эмоция не проскользнула на венценосном лице. И это, признаться, наталкивало на определенные мысли. Или мной пытаются манипулировать, желая сделать целиком и полностью зависимой от его величества, или просто играют, смеха ради. Иных разумных предположений я не нахожу. Я не настолько глупа, чтобы не понимать, что я просто запасное оружие в руках того, кто прибывает на тропе войны…

— Кайниэль, о целях нашего с вами сотрудничества я говорить не буду, — наконец, хрипло произнес он. — Однако один момент я все-таки обязан прояснить — вы не являетесь для меня той, которой я готов пожертвовать ради каких-то корыстных целей. Я никогда вас не отдам. Я удовлетворил ваше любопытство?

Я стояла как громом пораженная, растерянно хлопая глазами и кусая губы. Если я не «оружие» и не «предмет для обмена», то кто я для него?

— Желаете дессерт? — будничном тоном осведомился Рэйнар и, пройдя к столу, позвал кого-то из лакеев.

— Нет, — прошептала я, повернувшись к окну, но Рэйнар мой ответ услышал.

— Почему?

— Мне пора домой. Столько дел, — выдавила я, нервно сцепил пальцы.

Информация, которой поделился со мной мой покровитель, требовала тщательного обдумывания…

— О нет, Кайниэль, я вас не отпущу. — укоризненно произнес он, заставив меня мгновенно обернуться и с удивлением взглянуть на него. — Мы слишком много времени потратили на обиды, поэтому я хочу все наверстать.

Обиды? Громко сказано. Не думала, что синеглазый дракон окажется столь чувствительным. Казалось, что только я придаю нашим «отношениям» много значимости и налет романтики. С практической точки зрения это очень глупо.

— Боюсь, одного обеда будет мало, — хмуро пробормотала я, сделав шаг в сторону дракона.

Конечно, это была шутка, но то, как победно блеснули глаза моего собеседника, говорило о том, что мои слова восприняли всерьез.

— Вы правы, Кайниэль. Одного обеда недостаточно. Что насчет ужина?

— Согласна на дессерт, — я вздохнула. Отделаюсь, как говорится, малой кровью. — А после трапезы вы отправите меня домой.

— Да что вас тянет постоянно домой? — притворно возмутился Рэйнар, галантно отодвигая для меня стул. — Чем плох мой дворец?

— Дом — это дом, — «философски» пробормотала я, усаживаясь на стул.

— Должно быть, есть что-то еще, — задумчиво проговорил синеглазка, присаживаясь рядом. — Может, страстно желаете провести какой-нибудь ритуал? Не выносливости, так нечеловеческой силы, например, — красивое лицо моего собеседника озарилось улыбкой, которая тут же нашла отражение и на моем лице. Его обаяние обезоруживает, окутывает меня, заставляет мозг работать со сбоями…

— Да, вы абсолютно правы. Я собираюсь провести около дюжины ритуалов. Причем половину из них проведу этим же вечером…, - произнесла я, рассмеявшись.

«Дессерт», который подали лакеи, был изумительным. Двенадцать видов пирожных, кусочки фруктов в шоколаде, булочки с различными начинками, сливочный пудинг и…множество разноцветных конфет. К сладостям подали ароматный чай, и я, отбросив все сомнения, просто набросилась на все это великолепие. Не знаю, что поспособствовало моему внезапно разыгравшемуся аппетиту — то, что мы с синеглазкой прояснили скользкие моменты в наших «отношениях» или то, что я пыталась «заесть стресс». Хозяин дворца, медленно попивая чай, с умилением наблюдал за мной. В отличие от меня, Рэйнар даже не притронулся к сладкому. Его синие глаза неотрывно смотрели, словно пытались запомнить каждую черточку моего лица. Странно, но к пронзительно-пожирающим взглядам его величества я потихоньку начала привыкать.

— Все так вкусно, — блаженно прикрыв глаза, произнесла я, как только дожевала булочку с корицей. — У