Кресли Коул - Удовольствие Темного Принца

Да, короткое путешествие с ликаном — то, что надо, и если Люсия сможет контролировать себя, то заимеет, знающего местность помощника с крепкими мускулами.

После поспешного душа она оделась. Какой-то внутренний чертенок заставил валькирию выбрать мини-футболочку и одни из самых коротких шорт, которые она упаковала. Настроенная весьма оптимистично, как никогда прежде, Люсия слегка подвела карандашом глаза и нанесла блеск на губы. Она уже собиралась выйти из каюты, когда ее взгляд упал на выпуклую спортивную сумку ликана. Гаррет был не единственным, кто отличался поразительным любопытством. Люсия встала на колени и углубилась в изучение его вещей. Помимо одежды она обнаружила большой кожаный сверток, перетянутый шнуром, и два презерватива.

Для других женщин? А они, вероятнее всего, были. Валькирии не могли забеременеть, если не предпринимали никаких шагов к этому, и им не требовалось беспокоиться о безопасном сексе. Хотя Люсия не имела никакого права ревновать — она сама всякий раз гнала от себя МакРива, — мысль о других женщинах поселила в ней необъяснимую зависть.

Нет, вполне объяснимую. Люсия никогда не отрицала, что поцелуи МакРива действуют на нее как наркотик. Хватало всего лишь раскатистого голоса с шотландским акцентом, чтобы валькирия начинала вздыхать о нем. С самой первой встречи она испытывала собственническое чувство по отношению к ликану…

Поняв, что услышала, как кто-то приближается, Люсия быстро засунула вещи обратно в сумку. Секунду спустя Гаррет ворвался в дверь.

— Опять принимала душ без меня? Ты не используешь меня по максимуму.

Прежде чем она успела ответить, спросил:

— Ты когда-нибудь видела каймана? — Когда она покачала головой, уточнил: — А хочешь?

— А почему бы и нет?

Тогда приклеившись к ней пытливым взглядом с ухмылкой коварного волка, Гаррет вывел Люсию из каюты.

И валькирии ничего не оставалось кроме как почувствовать себя подобно цыпленку в курятнике, на который он замыслил набег.

Глава 28

Возвратившись в каюту, Гаррет застал Люсию одетой в крошечный топ, подчеркивающий роскошную грудь, и самые короткие шорты, какие он когда-либо на ней видел. Можно подумать, валькирия нуждалась в дополнительных ухищрениях, чтобы привлечь его внимание. Прибавить к этому увиденное ранее обнаженное тело Люсии и ему обеспечен стояк на весь день с метаниями по палубе в ожидании ночи, когда он снова сможет увлечь ее в постель. Если только раньше не разразится буря. Сегодня, наверное, он будет молить о дожде как никогда.

В данный момент Гаррет следовал за Люсией по пятам, пока они взбирались по ржавой металлической лестнице с нижней палубы на прогулочную площадку.

— Кажется, прошлой ночью я поразил тебя своей выдержкой, — прошептал он ей на ухо. — Держу пари, что какая-то часть тебя задается вопросом, не стоило ли нам договориться и заняться этим несколько раньше.

Она обернулась через плечо, вздернув бровь.

— Можно подумать, ты бы согласился на такое вначале. Тебе пришлось пережить год воздержания, чтобы по достоинству оценить то, что между нами произошло.

Скорее всего, она права.

Когда они добрались до палубы, Дамиано как раз направлялся вниз.

— Bom dia, — весело поздоровался он.

— И вам доброго утра, — ответила Люсия с улыбкой, при виде которой Гаррету захотелось выпустить Дамиано кишки.

Ликан вздернул подбородок — жест, никоим образом не похожий на приветствие. В ответ мужчина сузил глаза, прежде чем спустился по ступенькам.

— Мне что — придется разнимать вас двоих? — спросила валькирия, когда они с ликаном остались наедине.

— Не придется, если он будет вести себя осмотрительно, — процедил Гаррет на полном серьезе.

Подведя Люсию к поручням, МакРив, остановившись позади, буквально припечатал ее к своему телу, спрятав на груди в кольце рук. Гаррет понимал, что Люсия вряд ли сочтет подобный захват оправданным, но ничего не мог с собой поделать.

— Видишь, вон там? — указал он через плечо Люсии на четырехфутового каймана, лежащего на листе кувшинки. — Это — молодая особь.

Существо с выпирающим костистым хребтом над красноватыми глазами и черным телом лежало, широко раскрыв пасть и выставив на обозрение острые неровные зубы.

— Создается обманчивое впечатление, что кайманы похожи на аллигаторов. Внешне. Ничего не знаю об их интеллекте. Хотя выглядят они коварнее.

Ловко выскользнув сбоку Гаррета, Люсия поинтересовалась:

— Какого размера они достигают?

— Самый большой из зарегистрированных — двадцать пять футов. Но Шектер прав — вверх по реке есть особи крупнее. Намного крупнее.

— Ты привел меня посмотреть на каймана, но я едва ли не больше поражена листом кувшинки под ним. Он просто огромен, размером со стол.

— Это Виктория амазонская[43]. И в верховьях эти растения, кстати, тоже гораздо крупнее и растут гуще.

Она внимательно огляделась вокруг.

— Как далеко мы продвинулись за ночь?

— Полагаю, мы находимся на том участке реки, который стерся на карте, так что, кто знает? — За все утро им не встретилось ни одной лодки. — Но достаточно далеко, чтобы вскоре повстречаться с еще большим количеством речных существ. Розовыми дельфинами и гигантскими выдрами.

— Звучит фантастически, — произнесла Люсия, прислоняясь к поручням. Она заплела карамельного цвета волосы над ушами, но непокорные блестящие локоны все равно свободно струились по плечам и вокруг эльфийского личика. Гаррет представил, как эти кудри рассыпаются по подушке, пока он вонзается в ее сексапильное миниатюрное тело, вообразил, как они оборачиваются вокруг его кулака, когда он берет ее сзади…

— Ну и с чего Трэвис так ополчился?

— А? — Гаррет встряхнулся, вернувшись из мира грез. — М-м-м, очевидно, у капитана есть определенный регламент, согласно которому судно никоим образом не должно изменяться внешне, и, судя по тому как выглядит эта развалина сие распоряжение отменяется очень редко. Чарли разрешается делать мелкий ремонт, но если он берется что-нибудь усовершенствовать, то получает по рукам.

— Странно.

— О да.

Когда дело касалось Трэвиса, многое казалось странным. Но человечишка «делал стойку» на хрустящие купюры. Гаррет уже подкупил капитана, чтобы тот придерживался курса на Рио Лабиринто.

Пусть Трэвис и был чудаком, но вот с Чарли определенно творилось что-то неладное. В то время как его сестра Изабелл казалась уверенной и открытой, он отличался тихим и стеснительным нравом. Сегодня Чарли выглядел каким-то бледным, даже болезненным. Гаррет поклялся бы, что здесь что-то нечисто, но не мог определить что.