Развод со зверем. Он не отпустит - Анна Григорьевна Владимирова

уволен, и моё дело закрыто, муж Маргариты приговорен к смертной казни за ее убийство, Вильгельм Евстигнеев осужден на пожизненное….

— Так, стоп, — перебила меня Алёна и прокашлялась в трубке, — я думаю, что тебе всё же лучше доехать….

— Как скажешь, любимая, — улыбнулся я шире и выкрутил руль, нажимая педаль газа.

Эпилог

— Ну, что там? — бросился ко мне отец, когда я едва не выпал из дверей родильного отделения. Мама просто молча вцепилась в моё плечо и заглянула выжидательно в глаза.

Несмотря на дрожь в ногах, физиономию перекосило в улыбке.

— Мы родили, — сообщил я, тяжело дыша, — всё хорошо. И у сына, и у Алёны. Она справилась.

Родители бросились в объятия друг друга, ликуя, а я оперся спиной на стенку и запрокинул голову. Сегодняшний день проскакал по нервам какими-то осколками событий и не раз выбил почву из-под ног. Сначала, когда у Алёны отошли внезапно воды на физиопроцедуре. Потом — когда пришлось принимать решение об экстренном кесаревом. Непривычно было стоять в операционной и не быть хирургом. Я бы даже сказал, чертовски изматывающе. Когда вокруг суета, а ты можешь только обещать Алёне, что всё будет хорошо, не имея понятия об истинном положении дел, это — то ещё испытание.

Но мы всё преодолели.

Я отдышался и вернулся в палату. К этому времени Алёне уже отдали малыша, и она встретила меня сияющим взглядом:

— Север, он такой умничка! Такой спокойный! — шептала она со слезами на глазах. — Меня рассматривает.…

Сын и правда так серьёзно смотрел на Алёну, будто бы уже всё-всё понимал.

— Дашь его мне? — улыбнулся я. Мелкий комочек перекочевал ко мне в руки, и я серьёзно с ним заговорил: — Привет. Мы с тобой уже виделись сегодня….

Мне его сразу вручили, когда он прошел все проверки, но потом нужно было успокоить родителей, и пришлось ненадолго с ним расстаться. Теперь же казалось, что я не выпущу его из рук вовсе. Малыш сразу схватился за мои пальцы и принялся ощупывать, а Алёна смотрела на нас с усталой улыбкой:

— Вы классно смотритесь….

— Ты как?

— В истерике от счастья, — просипела она.

— Тебе нужно отдохнуть….

— Трясет немного….

— Это нормально. — Я сел рядом и взял ее за руку. — Твоей маме написать?

— Я сама ей напишу попозже, — отмахнулась она. — Не хочу сейчас ни о ком думать, кроме нас.

— Ладно.

Сегодня закончился сложный период нашей жизни, который начался девять месяцев назад, чтобы мы могла начать новый. Долгая реабилитация Алёны в параллель с беременностью вымотали Алёну гораздо сильней, чем мы с врачами ожидали. Я не раз ловил себя на мысли, что, если бы я знал, как это окажется непросто.… то я бы предпочел оградить Алёну от этого испытания. Но она не отступала. И всё, что я мог — быть рядом.

Несмотря на то, что Давид Горький дал мне возможность вернуться в мир людей, я этого так и не сделал. Всю беременность мы с Алёной провели в реабилитационном центре, и изредка — в доме за городом. Алёна боялась, что не справится, и спокойней ей было всё же в городе. И в эти дни я понял, что у нас, наконец, настоящая семья. Потому что я чувствовал себя с Алёной дома, где бы мы ни находились. Даже если наш мир сужался до одной койки, на которой приходилось спать, я был дома. И все остальные вопросы ушли на второй план.

— Оо, Свят звонит, — сообщила Алёна, глянув на экран своего мобильного.

Но это оказался не только Свят. На экране появилась довольная физиономия Рафа с сыном на руках. Наследник Стерегова елозил кулак во рту, с интересом поглядывая на крестного папу Святослава с бокалом в руках.

— Как вы? Как родили? — одновременно поинтересовались друзья.

— Нормально, — улыбнулась им Алёна и перевела камеру на меня.

Я расплылся в улыбке, а парни начали потасовку:

— Первый пошел. Ближе покажи! Ты уже давал ему скальпель подержать?

— Не ори ты так, испугаешь ребенка!

— Серьёзный какой волчара…

— Быстрее растите, а то нам одним скучно, не с кем по лесу пошастать.…

— Уааааа! Грррр!... — подтвердил младший Стерегов.

— Мы прямо сейчас этим и займемся, — заверил я.

— Давай мне малыша, — улыбнулась Алёна, когда я отбил звонок, — раз мы уже пообещали расти, не отвертеться.

Вскоре оба уснули, а я все смотрел на приборы. Завтра плановое исследование Алёны и новые прогнозы. Сердце сбивалось в груди при мысли о том, через что ещё придётся пройти, чтобы поставить ее на ноги полноценно. Наверное, я впервые молился, надеясь, что роды прошли для нее бесследно.

Вечером моя сладкая парочка почтила меня своим недолгим обществом и снова устало уснула, а я продолжал сидеть, не в силах оторвать от них взгляда. Внутри творилось столько всего, что я не успевал осознавать…

Я боялся потерять контроль все эти годы и отдать голос зверю, а зря. Зверь всегда выберет семью, расставит правильные приоритеты и напомнит о ценностях. Заблудившись однажды в иллюзиях человеческой жизни, я потерял слишком многое. И едва не лишился всего. Но сейчас никаких вопросов у меня не осталось. Мне стоило стать зверем раньше…

Вернусь ли я в человеческий мир?

Возможно.

Но уже не буду прежним. У меня теперь слишком много по-настоящему важного в жизни — Алёна и сын, и за их жизнь я отдам все, что у меня есть…