Истинные (не) изменяют в марте - Мария Самтенко

никуда не делся. С другой стороны, проще перечислить, чего он не боится. Например, втыка за длинный язык. Кто там опять трепался с любимым слугой Кейндагеля, а?

Сказала бы я, что об этом думаю, но обстановка не располагает: не буду же я обсуждать идиотскую сплетню про мою «нелепую влюбленность в судью» при этом самом судье! Так что карманнику, можно сказать, повезло.

– Джади, успокойся, это я пригласила господина Гейдена Ауруса к нам в приют, – спокойно отвечаю я, опуская «после того, как подобрала в сугробе». – А ты, Лисочка, поставь чайник.

– Он еще будет пить у нас чай? О ужас, – ворчит Джади на ухо Лиске, когда эти двое направляются в сторону кухни. – А морду ему вареньем не намазать?

– Вообще-то это моя реплика! – кричу вслед этому балбесу и оборачиваюсь к судье.

Он так и сидит на пуфике – бледный, молчаливый, с бессмысленным взглядом сквозь меня. Даже обувь не пытается снять. Шапка упала на пол, пальцы в перчатках судорожно вцепились в заледеневшую одежду. Надо, конечно, взглянуть, что у него с руками.

Вспоминаю, что последние двадцать минут у него проходили ну как-то не очень хорошо. Слишком долго валялся в овраге, замерз, и, видимо, движение больше не помогало согреться. Что, если судья уже себе что-нибудь отморозил? Ну уж переохлаждение тут как минимум!

Стаскиваю с рук судьи перчатки – никакой реакции! Возмутился бы хоть для порядка. Но нет, он просто сидит на пуфике и смотрит сквозь меня, и пальцы у него отвратительно-ледяные и влажные. Обхватываю их своими ладонями, пытаясь согреть, а толку? Тут нужен ковшик с теплой водой. Причем нагревать воду нужно постепенно, чтобы не сделать хуже. Перехватываю руку Гейдена Ауруса за запястье, бросаю взгляд на настенные часы, засекая минуту, и с трудом нащупываю слабый пульс. Пятьдесят три удара в минуту, если я ничего не пропустила. Маловато для взрослого человека.

Кажется, судью нужно греть, и срочно. Сам себе он помочь уже явно не в состоянии.

– Джади, иди сюда! Надо помочь снять... а, ладно!

Тут уж я сама разберусь. Раз уж рыжий помощник и без того готов намазать судье морду вареньем, от предложения разувать его он точно в обморок свалится.

Сажусь на корточки рядом с пострадавшим и пытаюсь стащить с него короткие сапоги. Вот уж задачка не из легких! Кое-как снимаю и ставлю на пол. Щупаю ноги – такие же холодные, видимо, зачерпнул снег через верх, пока летел в овраг. Ох, как бы не обморожение! Надо снимать, согревать сухим теплом. Или лучше в ванну?

Джади и Лиска появляются в холле на стадии «Марианна мародерствует, снимая с моривилльского судьи носки как трофей».

– Фу, ужас, – бормочет карманник. – Тебе не противно?

И он брезгливо тычет ногой судейский сапог.

Выпрямляюсь и размахиваю носком как флагом:

– А я не из брезгливых! А вот ты, я смотрю, давно не мыл кошачьих лотков! Избаловался! И вообще, человеку плохо.

Джади замолкает, а Лиска смотрит на нас с ужасом и на всякий случай предлагает сбегать за папой-некромантом. Нет, тут вроде не все так плохо, а вот за врачом бы сходить! Или, на худой конец, за ветеринаром. Бросаю взгляд в окно: солнце село, началась метель. Увы, в такую погоду лучше вообще не покидать приюта, а то скоро мы будем в таком же плачевном состоянии, как и Гейден Аурус.

– Джади, помогай, – командую я. – Помоги человеку снять шубу. Господин Гейден, пойдемте, вам нужна ванна.

– А нету! Там стирка! – влезает Лиска. – Но могу нагреть чайник и развести воду в тазике!

– Давай, – киваю я. – Знаешь, что? Неси все в южную гостевую комнату. И тазик, и чайник. Я сама буду разводить воду, там надо постепенно. И еще полотенца тащи.

Девчонка радостно убегает. Джади ехидно скалится, глядя, как я пытаюсь стащить с Гейдена Ауруса верхнюю одежду. Помогать не желает. Ну ничего! Кто мне не помогает, тот отправляется на внеурочное дежурство по кошачьим лоткам!

Моривилльский судья, кажется, начинает согреваться и приходить в себя. Он поднимается с пуфика, и, шатаясь, тянется озябшими скрюченными пальцами к застежкам. Секунду я скептически наблюдаю, потом беру дело в свои руки, стаскиваю с Гейдена Ауруса шубу и бросаю на пол, в компанию к шапке, перчаткам и сапогам.

Под шубой у него внезапно рубашка, даже без свитера. Это странно. Он что, смотрел на календарь, но не за окно? Или не собирался выходить из дома надолго? Ладно, обсудим это потом.

– Как вы? Можете идти? Идемте, вам нужно согреться. Вещи оставьте здесь, я потом их соберу. Джади! Помоги!

Никакой реакции ни с той ни с другой стороны. Джади все также ехидно скалится, делая вид, что ничего не слышит, а Гейдена Ауруса шатает от слабости и он, похоже, не совсем понимает, что происходит и куда я его зову.

Ну, сами виноваты!

Подхожу к судье, и, поддерживая одной рукой под локоть, веду к южной гостиной, а вредному Джади выразительно показываю кулак. Ленивый юнец отворачивается с притворно-обиженным видом и идет собирать валяющиеся возле пуфика вещи.

– Марианна... – срывается с губ судьи. – Не надо... так близко...

Он поворачивается, проводит рукой по моей спине и потом делает странное движение, словно хочет зарыться носом в мои волосы. От мысли о том, что это почти поцелуй, у меня перехватывает дыханье.

Секунда. Две. Три.

Только потом судья не прикасается, а, наоборот, разрывает дистанцию, отступая на шаг. А я остаюсь гадать, что это вообще такое было.

Нет, ну вы посмотрите, какая зараза! Вот и доставай таких из сугробов!

Впрочем, теперь я хоть вижу, что моривилльский судья в более-менее вменяемом состоянии. Провожаю его, босого, до южной гостиной, сажаю на край кровати. Рядом уже крутится Лиска с тазиком и чайником. Смешиваю горячую и холодную воду до еле-еле теплой.

Так. Сначала нужно смыть кровь с лица и осмотреть ссадину на голове. Вроде бы ничего серьезного, кость цела, но…

– Завтра вас посмотрит ветеринар, – решаю я, обработав рану йодом. – Не волнуйтесь, это хороший специалист, он в людях, или кто вы там, тоже разбирается. А теперь, – я ставлю таз с розовой после попытки смыть кровь водой на пол, – поставьте сюда ноги, их нужно греть.

Гейден Аурус опускает ноги в таз и, морщась, закусывает губы. Но постепенно отогревается, и я добавляю еще