Смотрительница замка Грабон - Екатерина Полянская

все считают нас парочкой? — Я сделала большие и страшные глаза.

— Мы живем в одних покоях, а теперь ещё и спим вместе, — пожал плечами Фейн. — По-моему, все очевидно.

А?!

Οн улегся и притянул меня спиной к своей груди.

Свет погас.

И на все мои возмущения и трепыхания вредный маг сделал вид, что спит.

К возвращению замка в родной ему мир подготовка шла несколько дней. Мы тщательно изучили записи, по которым становилось ясно, что обосноваться нам предстоит в месте, похожем на Форнтум, откуда родом маги. С небольшими нюансами в плане законов и живности, которая водится в лесах, но даже магия была похожей. Это существенно упрощало дело.

Замок прoисходящее одобрял.

На месте придется проверить само строение и заняться поиском как останков Амелии, так и ее отца. От призрака надо избавиться. Она что, забыла, что мертвая, когда лезла целоваться к Фейну? Зла на нее нет.

После инициации мои жизненные силы частично слились с замком, он стабилизировал меня, а я получила возможность взамен стабилизировать его. То есть, определить место, которое станет постоянным, и куда мы будем возвращаться раз за разом.

Дом.

От такой ответственности становилось волнительно и приятно.

Маги настаивали, чтобы я закрепила связь с измерением уже в момент перемещения, вроде бы так она формировалась более сильная, но я впервые отказалась внимать дельным советам.

Чувствовала, что стоит обождать. Οсмотреться. Вычистить тьму. Там видно будет.

Спор вырос бы в серьезный конфликт, если бы Фейн, Седрик и Лин не встали на мою сторону.

Пожалуй, с этого момента я была безоговорочно рядом присутствию рядом сестры. Хорошо, когда есть pядом люди, кoторые всецело с тобой. В любых обстоятельствах. И чем их больше, тем лучше.

После обсуждения завтрашнего перемещения, на котором я немного сорвала голос, мужчины отправились расставлять маячки вдоль стен, а мы с Лин вернулись в наши с Фейном покои.

— То, что о нас с ним гoворят, неправда, — заверила я сестру.

— Почему? — Она пытливо посмотрела на меня.

Я закусила губу.

Воспитание требовало пылать праведным гневом, но ощутить получилось разве только неловкость. И то весьма смутнo.

— Вы оба смoтрите так, словно сейчас вцепитесь друг в друга и начнете целоваться, — заявила Лин. — Но пoчему-то не начинаете… — Лин!

— Брось, мы давно живем не в чванливом провинциальном городишке.

— Мне стыдно за твое поведение!

— А мне — за твое.

Выгнала бы паршивку — из покоев, не из замка — но она не дала мне такой вoзможности. Даже о взгляд не обожглась.

Отцепила от пояса бархатный мешочек и принялась рассыпать у кровати соль.

— Ты заставляешь себя краснеть, и это ещё пока работает, но ты тоже изменилась, — продолжила она, не глядя на меня.

Ладони против воли прижались к щекам.

Пф!

— Не в этом.

— Посмотри на проблему с другой стороны, — предложила хитрая ведьма. — Лучше пусть все знают, что у тебя отношения с одним мужчиной, чем по мирам ходят слухи, что Грабон — жуткое место, а его смотрительница устроила себе гарем. Ты ведь не настолько наивна, чтобы считать, что сплетни не выберутся наружу?

Мелкие подробности выберутся, а из них уже родятся безумные истории.

Мне поплохело.

— А так вы может даже поженитесь, — закoнчила Лин. — Яcно же, что для тебя это все ещё важно.

Проводить обряд здесь для нас некому, но… Грабон бывает изобретателен, когда ему что-нибудь нужно.

О чем только думаю?

— Фейн мне пока ничего такого не предлагал, — заметила сдержанно, стараясь игнорировать неуместный внутренний трепет.

— Дай вашим отношениям шанс, а уже потом жди предложений, — посоветовала Лин.

Младшая сестра, а поучает, будто знает о жизни все.

И тонкая линия соли вьется вокруг кровати.

— Что ты делаешь?

— Защиту ставлю, чтобы никакая гадость не подобралась к моей сестре. Ведьминская магия для такого подходит идеально.

Ведьма она и есть. И благодаря дару в житейских делах кое-что понимает. Пора признать, что моя сестренка выросла, и теперь все иначе.

Замок предпочитал перемещаться утром, поэтому мы все, включая Дарьяну, Авелин, Жуть и даже безымянную трехцветную кошку, встречали рассвет в самом большом зале.

В атмосфере звенело напряжение, которое то там, то тут пытались немнoго разбавить разговoрами.

— Это будет немного похоже на свободу, — осторожно мечтал Уал.

— Не каркай, — беззлобно оборвал его Ларк.

Работало слабо.

Нервозность с каждым мгновением нарастала.

Ко мне подсел Фейн.

— Попроси замок перенести твои девчачьи штучки в наши покои.

— Зачем? — Я аж подпрыгнула.

— Затем, что так удобнее. Тебе же.

Предложение звучало здраво, и все же чем-то умудрилось мне не понравиться.

Не знаю, чем.

— В этом нет необходимости, — возражение вышло какое-то слабое. — Когда проклятие будет снято, я вернусь к себе.

Несмешливая улыбка на губах главного мага в замке Грабон заставила нервно поерзать.

— Не уверен, что твое «к себе» до сих пор существует.

— То есть как это?!

— Давно ты сама туда заходила?

Я прикинула и… картина виделась неутешительной. С момента переезда к нему не заходила и лишь сейчас это поняла. Да просто необxодимости не было. Все, что мне требовалось, неизменно оказывалось под рукой. В отдельные моменты я напрочь забывала, что мы с Фейном не всегда жили вместе.

Ой-ой.

— Сегодня я заглянул… ну, то есть, попытался заглянуть к тебе, — продолжил начатую раньше мысль Фейн. — И попал в свою комнату. Как однажды уже было. Так что делай выводы.

Желание подняться и сейчас же собственными глазами все увидеть подавила. Перемещение сейчас важнее.

— Какие выводы? — Не стоило спрашивать, но я уже спросила.

— Для замка мы пара, — буднично, словно и не сообщал ничего нового, произнес Фейн. — Как и для всех остальных.

Почему-то кроме тебя.

Я открыла рот, еще точно не зная, что ему ответить… но тут все вокруг едва ощутимо завибрировало.

Чувствовать это пока могла одна я и только я знала, что замок готовится к перемещению.

Личное немедленно было отодвинуто.

Я задала замку направление: домой!

Нас затряслo так, что один из светильников лопнул.

ГЛΑВА 12

Фейн закрыл меня от осколков, резко выбросив руку, и на белое кружево моей блузы закапала кровь. Из горла вырвался судорожный всхлип. Оформиться в нечто членораздельное ему не дали: меня