Ленивый сын - Ив Лангле

много упражнений. Уставившись в землю, он понял, что чувствует себя по-другому. Осознанным, если в этом есть какой-то смысл. Как будто с него сняли завесу, и теперь он мог по-настоящему видеть. Чувствовать. И быть значимым. Он поднялся и стал выше, чем раньше, а ещё сильнее, что не подумал хмуриться на Люцифера, который смотрел на него довольно ошарашенно.

— Чертовски больно, мудак, — огрызнулся Крис.

— Чтоб меня трахнуло племя женщин-амазонок, с фаллоимитаторами и страпонами. Ты мой проклятый сын. — Люцифер не смог скрыть удивление.

— Я, нахрен, так тебе и говорил, мудак вафельный.

— Я мудак огненный.

— Неважно.

— Не могу в это поверить. Ты, на самом деле, мой сын. Моя плоть и кровь.

— И что с того? Ты всё равно не станешь папочкой. Отвали.

— Отвалить? — Он выгнул бровь. — Как раз тогда, когда всё стало интересным?

Когда-то давно Крису, возможно, было бы наплевать на то, что отец, наконец, признал его. Однако после всей боли и этого дерьмового дня, был не в настроении. Он махнул рукой в сторону Люцифера.

— Покинь мир смертных и возвращайся в преисподнюю, где тебе самое место, Люцифер.

— Ты же понимаешь, что меня так просто не прогнать.

— Раньше проблем не было.

— Ты из тех сыновей, которые жалуются на каждую грёбаную мелочь, которую не получил в детстве?

— Ты из тех отцов, которые настаивают на том, чтобы говорить о своих чувствах?

— Нет.

— Хорошо. Потому что я не собирался слушать.

— Что ж, это бесценно, потому что я не собирался тебя слушать. Но, должен сказать, ты меня разочаровываешь. Тебе почти тридцать. Почему ты до сих пор не правишь миром?

— Уже лекции. — Крис закатил глаза. — Я завоюю мир, когда буду чертовски готов.

— Не в наше время, Сын Погибели, — объявил напыщенный голос.

Крис не смог сдержать раздражённый вздох, когда авангард ангелов, на этот раз их было около дюжины, решил приземлиться рядом. Он отвернулся от отца — «чёрт возьми, Люцифер действительно мой отец» — и сказал:

— Слушайте, вы, крылатые уроды, я сейчас не в настроении разбираться с вами.

Чтобы не отстать, Люцифер протиснулся перед ним.

— Согласен с маленьким засранцем, но добавлю, что если хотите навестить нас в Аду, в эту пятницу состоится драка в клетке, и могут потребоваться дополнительные тела. Отличные призы. Девки. Богатство. Круиз по Стиксу. — Люцифер на каждом слове кидал карты в каждого из ангелов, большинство упали на землю, где превратились в пепел. Все, кроме одного ангела, который схватил карточку. И в этот момент его крылья стали серыми. Люцифер улыбнулся дьявольской усмешкой. — До скорой встречи.

Ведущий ангел сделал вдох и выпятил грудь.

— Не вмешивайся в это, Тёмный Повелитель. Божьи приказы ясны. Антихрист должен умереть.

— Должен — такое бескомпромиссное слово. Как насчёт того, чтобы присоединиться ко мне? Мне бы не помешали солдаты. — Крис обаятельно улыбнулся, но на ангелов это никак не повлияло.

Главный парень со светлыми кудрями уставился на него.

— Мы не станем испорченными.

Крис пожал плечами.

— Ну и зря. Подумал, что стоит спросить, учитывая, что когда-нибудь буду править миром.

— Только не в моё дежурство, — проворчал Люцифер. Обращаясь к ангелам, он сказал: — Не волнуйтесь, сексуально подавленные уроды. Я уберегу мальчика от неприятностей.

— Чёрта с два, — парировал Крис.

— Он в Аду. Пора тебе навестить мой дом.

Прежде чем Крис успел сказать Люциферу, засунуть эту идею в задницу, под его ногами открылся портал, и он резко упал. Падение заняло несколько минут, и он давно перестал кричать, особенно после того, как задался вопросом, закончится ли когда-нибудь спуск. Его окружала тьма. Паника охватила разум, заставляя плакать, как слабак.

Но Крис сдержался и изо всех сил постарался расслабиться и насладиться бесплатным затяжным прыжком. Он не терял самообладания, пока не попал в тёплую воду и не начал тонуть, как камень — «надо худеть» — и что-то проглотило его.

Глава 21

Поездка домой оказалась размытой, в основном потому, что Изобель рыдала, боль оказалась сильнее, чем она могла вынести.

«Как я могла так ошибаться?»

Изобель была так уверена в его любви. Бросила семью, чтобы быть с ним. А он хотел лишь её тело.

Не сердце.

Ни жизни, ни будущего.

Просто секс.

«Сын Дьявола».

Стук в окно заставил её оторвать заплаканное лицо от руля. Даже не осознавая этого, она добралась до дома и припарковалась. Опустив запотевшее окно — потому что катились горячие слезы, — она заметила, что мать ждёт у двери с пустыми руками.

«Где мороженое и шоколад?»

Этот день просто продолжал накапливать разочарования. Она судорожно вздохнула.

Громкое, неподобающее сопение — всё, что она смогла выдавить из себя под пристальным взглядом матери. В любой момент она могла услышать страшное:

«Я же говорила».

Вместо этого мать мягко спросила:

— Ты идёшь в дом, мышка? Завтрак стынет.

— Я не хочу есть, — икнула она. Аппетит улетучился вместе с глупой мечтой о том, чтобы жить долго и счастливо.

— Не глупи. Тебе нужна еда, для сил.

— Я не хочу быть сильной. — Слова вырвались с раздражением. Она открыла Крису сердце, а он растоптал его. — Ты была права, — сказала она шёпотом. — Ему плевать на меня. Всё это ложь. Я ненавижу его.

— Не будь мелодраматичной, мышка.

— Мелодраматичной? — взвизгнула Изобель. — Я сказала, что люблю его.

— Так скоро? — Её мать покачала головой. — Неудивительно, что ты его напугала.

— Напугала? Он был совершенно здоров, пытаясь залезть мне в штаны, пока не понял, что ты натворила. Серьёзно, мама, пояс верности?

— Хорошо, что я надела его. Юные леди не должны отдаваться кому попало.

— Эва так сделала.

— И стала счастливой? — уточнила мать.

Нет. Эва продолжала искать кого-то, кто мог бы принять её такой, какая она есть. Злой и нераскаявшийся.

— Как я могла так ошибиться? — Так глупо. Так слепо.

— Ты не ошиблась, — заявила мама. — Кристофер — эгоист, любой мог увидеть это, но мужчины и даже женщины — забавные существа. Мы не всегда знаем, что чувствуем, чего хотим, пока не становится слишком поздно.

— Что это значит?

Её мать шире открыла дверь и протянула Изобель руку.

— Что он, вероятно, испытывает к тебе больше чувств, чем ты думаешь, но он человек, который привык быть один. Человек, привыкший думать только о себе.

— Он глупый.

— И это тоже, — с улыбкой согласилась её мать. — Не совсем его вина. Большую часть времени мужчинам не хватает притока крови к мозгу. Это обязательно возымеет эффект.

Взяв мать за руку, Изобель издала слабый смешок, выходя из машины.

— Не могу винить интеллект — или его