Заклинатели - Анастасия Александровна Андрианова

поднял глаза на Вольфзунда. Владыка порывисто притянул сына к себе и потрепал по голове.

– Ты молодец, Мелдиан. Я тобой горжусь.

Мел уткнулся лицом в камзол отца, вдыхая такой родной запах можжевельника, и горечь наполнила грудь. Их предали. Предали те, на чью помощь они так рассчитывали. Не просто перешли на сторону врага, а задумали подлое и низкое, осквернили их семейный замок, надругались над Владыкой, отняв ему руку ради перстней с заключёнными в них душами колдунов. Глаза Мела защипало от слёз.

– Мы их сохранили? – послышался взволнованный голос матери.

Вольфзунд шевельнулся, раскрывая объятия, и Мел отстранился.

– Мелдиан сохранил.

Вольфзунд вынул из кармана один из перстней и показал Перинере. Она поднесла руку ко рту и опустилась на один из стульев.

– Где мы находимся? – спросила Стриксия. Они с Гертартом выглядели самыми растерянными из всех и озирались по сторонам, пытаясь понять, куда их переместили.

– Моя резиденция, – глухо ответил Вольфзунд. Он поморщился и осел прямо на пыльный каменный пол, опустив голову почти к самым коленям и поддерживая окровавленный обрубок руки.

Сердце Мела сжалось: он ещё никогда не видел отца таким убитым и беспомощным. Сев рядом, он поднял целое облако пыли, но приобнять Вольфзунда за плечи не решался. Перинера тоже опустилась на пол, подобрав платье, и сжала здоровую руку мужа ладонями.

– Что произошло в замке? – спросила Диньяна. – Кто-то из гостей напал на вас?

– Именно, – ответил Мел. Он пристально посмотрел на Лиссу и едва заметно кивнул на закрытую дверь, ведущую к жилым комнатам. Она поняла его без слов, согласно кивнула и увела мать из гостиной.

– Убраться бы тут, – подала голос Стриксия. – Наверняка у вас припасено какое-то волшебство на такой случай, но я лучше по старинке. Где у вас кладовая? Швабру бы.

– Там. – Мел указал себе за спину, и Стриксия поспешила к двери. Герт повёл плечом – совсем как Ричмольд – и тоже пошёл в кладовую.

В наступившей тишине казалось, что настенные часы тикают слишком громко, и каждая секунда грохотом отдаётся в голове. Мел взъерошил волосы и уронил голову на сложенные ладони.

– Как же остальные, пап? – пробубнил он, не поднимая лица.

– Справятся. Они пришли за перстнями, им надо было действовать быстро. Сим, Хьёльд, Валестрод, Магрет – на нашей стороне по-прежнему много сильных альюдов. В замке всё будет… в порядке.

– Магрет заодно с ними. Ты же видел, как она держала за руку Кристеда! – выпалил Мел.

– Не стоило тебе так стараться, дорогой, – произнесла Перинера, бросив сыну предостерегающий взгляд. – Со смертными ничего не случилось бы, если бы ты оставил их в замке. – Она заботливо убрала прядь волос, прилипшую ко лбу Вольфзунда, и поцеловала его в щеку. – Я пойду поищу в шкафах, может, здесь осталось немного укрепляющих трав. Если нужно, возьми у меня немного силы.

– Нет уж, мам, – встрепенулся Мел. – Лучше у меня.

Вольфзунд протестующе замотал головой и отрывисто хохотнул.

– Успокойтесь. Возможно, всё обошлось бы, но если нет? Как я смотрел бы в глаза Фитцевт и Лаграссу?

– Сентиментальность, – закатил глаза Мел. – Отдыхай, пап. Надеюсь, на этом доме стоит надёжная защита?

Вольфзунд кивнул. Мел с Перинерой помогли ему подняться с пола и отвели в лучшую спальню. Стриксия преувеличила: в гостиной действительно было немного пыльно, но спальни и другие жилые комнаты оставались чистыми, а от балдахина даже шёл тонкий аромат цветочных благовоний. Мел щелчком пальца зажёг пахнущие мёдом свечи и, убедившись, что мать справится с остальным сама, почти бегом миновал гостиную и холл и вышел на воздух.

Бархатный вечер перерастал в ночь, по-осеннему зябкую, терпко пахнущую хвоей, мхом и сырой землёй. Звёзды мигали в небе, крупные, яркие, тяжёлые, как жемчужины. Одна из звёзд, выглядывающих поверх чёрных еловых макушек, сверкала пурпурным. Мел пересёк двор, прошёл за ограду с черепами. Несколько черепов приветственно щёлкнули челюстями.

– Не время для песен. Потерпите, ребята, – буркнул Мел.

Он сел на толстый ствол поваленного вяза, замшелый и поросший мелкими серыми грибами, чуть светящимися во мраке. Чья-то бледная фигура шмыгнула из калитки и приблизилась к нему. Мел напрягся, но облегчённо вздохнул, когда узнал свою невесту. Лисса взобралась на ствол и села так близко, что Мел плечом ощущал тепло её тела. Несколько минут они сидели молча, думая каждый о своём.

– Это огнелист, – промолвила Лисса, наклонившись за стебельком какого-то цветка. – Мы используем его, чтобы снять сильную боль. Он очень ядовит, но если употребить немного, не навредит. Сделать снадобье для твоего отца?

Она повернулась к Мелу лицом. Её серые глаза сверкали не хуже звёзд, бледное лицо было так прекрасно, а сама она – так хрупка и беззащитна, что Мелу захотелось крепко обнять её и целовать до самого утра. Он пожал плечами. Не время для этого.

– Сильный альюд умеет управлять своей болью. Вряд ли отец доверяет обычным снадобьям из трав, Симониса приготовит для него что-то особенное. Но пока он сам справится. Думаю, справится.

– Ты убеждаешь меня или сам себя? – Лисса чуть сдвинула брови. – А что, если Симонисе не удастся покинуть замок? Что, если она в такой же опасности, в какой были вы? Так и будешь надеяться на неё и отказываться от другой помощи?

Мел молча взял стебелёк огнелиста из пальцев Лиссы. Стебель, сплошь покрытый крошечными жёсткими ворсинками, слегка жёг кожу.

– Я поделюсь силой с отцом. Никто из нас не умирает от отрубленной руки. Сим – сильнейшая чаровница, она выберется. Да и на нашей стороне всё-таки довольно много альюдов. Всё образуется. Я хочу верить в это.

– Можно верить в лучшее, но готовиться к худшему. Если ты собираешься когда-нибудь принять власть над своим… нашим народом, то должен быть готов столкнуться с самым нежелательным.

Лисса мягко взяла его руки в свои тёплые ладони. Стебелёк упал на землю. Мел заглянул ей в лицо: решительное, уверенное, но светящееся сочувствием. В груди сразу стало светлее, и он глубоко вдохнул густой ароматный воздух. Лисса осторожно поцеловала его и слабо улыбнулась.

– Моя земля… Как я мечтала сюда вернуться! Когда лежала без сил там, в доме сумасшедшей старухи, мне снился дом. И ты… Я всё ждала, когда ты прилетишь за мной и мы вместе отправимся сюда: дышать лесом, ходить по