Брачные контракты (СИ) - Ром Полина

— Пойдём мыться, Кана.

Мыльня оказалась чем-то похожей на сауну. Сухой горячий воздух, чугунная печурка с котлом горячей воды, деревянные тазы-шайки, в которых Кана стирала то, что я сняла с себя. Мыло больше всего напоминало хозяйственное, но я и этому была рада. А волос-то под мышками…

— Кана, мне нужна бритва.

— Это зачем ещё?

— Я хочу вот это всё сбрить.

— Вот, кир Васса правильно говорила! Разбаловал тебя отец! Ты, Фания, не модница городская! Это в городе всякие там… глупостями занимаются! А ты – приличная девушка. Где это видано, бриться, как мужчина!

Понятно. Думаю, в следующий раз я пойду мыться одна. Не хватало ещё раздражение заработать из-за таких вот правил приличия. И вообще, как-то я не привыкла, чтобы мне под одежду заглядывали и советы давали, что можно брить, а что нельзя! Но сейчас я ещё была слишком слаба и не уверена, что не ляпну что-то лишнее. Немного можно и потерпеть.

Я молча надела чистую сорочку, накинула тёплый шерстяной халат, который мне был уже маловат и отправилась на чердак.

— Ложись уже, детка, спать. Я тебя завтра расчешу перед приходом гостей, одежду я приготовила, так что спи.

После мытья меня и правда сильно тянуло в сон.

Утром Кана принесла мне завтрак и ушла по делам. Спокойная ночь на чистом, хоть и штопаном белье, доставила мне удовольствие. Я лениво потянулась, умылась прохладной водой из кувшина и села завтракать. Ну, вполне съедобно. Рисовая каша с мёдом. И какой-то растительный напиток. Возможно – местный аналог чая. Не понравился только хлеб. Серый и не слишком свежий. Я вполне обошлась и без него. Осмотрела чердак и решила проверить шкаф. В конце концов, гости – гостями, но не могу же я до их прихода в ночнушке и халате ходить. Тем более, что запашной халат еле-еле сходится на груди. Содержимое шкафа меня уже и не удивило. Вещи недешёвые, платья, блузки, несколько юбок, красивые вышивки и дорогие ткани. Только всё уже мало.

Похоже, за последний год у местной Фании не появилось ни одной новой тряпки. Прямо классика жанра – злобная мачеха и забитая сиротка. Ну-ну…

Время до обеда я провела, убирая чердак. Заправила кровать, хотя и не нашла покрывала. Обнаружила в углу веник, смела паутину по углам, спрыснула пол водой и вымела кучу мусора и грязи вместе с пауками. В кувшине для умывания ещё оставалась вода. В шкафу, в самом низу, нашла пару совсем уж старых, ветхих наволочек, протёрла везде, где дотянулась, пыль. Попросила забежавшую за посудой и поражённую моей деятельностью Кану принести ещё воды. Вымыла окна и остатками наволочки протёрла пол. Стало значительно легче дышать.

— Фания, давай уже одеваться.

— Кана, дай мне полотенце чистое.

— Зачем это ещё?

— Я умоюсь, я вся вспотела.

— Вот ещё, придумаешь же! Что, теперь каждый раз умываться нужно?

— Кана, я не буду перепираться с тобой. Я сейчас просто возьму любое, которое подвернётся под руку.

Ворча и что-то бубня под нос, она достала ветхое, но чистое полотенце. Я умылась прохладной водой, намочила его и протёрла всё тело. Душа нет, а взмокла я от работы сильно.

— Я готова, где одежда?

Одежду Кана принесла с собой.

Первое, что подала мне Кана, были широкие, пышные панталоны длиной до колен! Сей целомудренный предмет одежды имел разрез на самом интересном месте. Ну… Слов нет… Одевалась я молча, боялась, что, если открою рот и начну возражать, это вызовет массу вопросов. Завязала портки на талии и получила тонкую батистовую сорочку, которая села на меня довольно плотно.

Кана привычно встала на колени и натянула на меня шелковистые, но толстые чулки. Их она подвязала довольно туго чуть выше коленок. Следом – туфли из мягкой серой кожи. Они подвязывались к лодыжкам лентами крест на крест.

Пришёл черёд накрахмаленной нижней юбки. Благо, хоть не до самого пола. Синее бархатное платье с белым отложным воротничком шнуровалось на спине. Идиотизм какой! И оно мне мало! Оно жало под мышками и рукава явно коротки. Но и это ещё оказалось не всё!

Мои прекрасные длинные волосы Кана разобрала на прямой пробор, заплела две косы и уложила их «баранками». А сверху нацепила на меня такой же чепец, как и у неё! Только не войлочный, а из белого крахмального полотна. И кокетливо отогнула мне с ушей уголки!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну вот, Фания! Смотри, какая ты красавица!

Я молча скрипнула зубами...

Глава 5

— Ты, детка, спускайся в залу. Скоро придут гости. А я переоденусь. Нельзя при гостях в простом ходить.

Меня резануло слово «залу». Зал, а не «зала». Как ни странно, я, пусть и не понимая, на каком языке говорю в этом мире, слышала, когда слово употребляется в простонародном стиле, неграмотно, в исковерканной форме. Думаю, это связано с тем, что Стефанию учили. Надо бы выяснить, занималась ли она дома или ходила в школу местную. Хотя, меня ещё удивляло и «богатство». Двадцать два дома в деревне – не слишком большой куш, прямо скажем. Ну, что ж, посмотрю на жениха и свекровь, а там и буду решать, как дальше жить.

По узкой лестнице я спустилась к залу. Заметила, что окно в стене чуть приоткрыто и там кто-то звякает посудой. Если Кана ушла переодеваться, значит, есть ещё и повариха в доме? А там, за окном – кухня?

Мачеха, кир Васса, ждала меня в комнате, сидя, как кукла, на диванчике. Странная дама. То ли и правда такая замороженная, то ли что-то строит из себя и показывает, какая она тут «владычица морская».

Здороваться она не стала, ну и я промолчала. Села я на один из стульев у стола, руки сложила на коленях и принялась исподтишка рассматривать её. Так мы и сидели в полной тишине, прислушиваясь к звукам с кухни.

Стол был сервирован на четырёх человек. Ничего необычного, кроме одной детали – ножи столовые не с правой стороны, а с левой. Зато вилки – с правой. Ладно, это непривычно, но не критично.

В комнату зашла Кана в синем шерстяном платье, со шнуровкой на груди, белым простым воротничком, манжетами у локтя и белым передником.

— Кир Васса, Тина сказала, что первое готово.

— Гости, похоже, задерживаются, Кана.

Ужасно неприятный у неё голос!

В этот момент раздался стук в дверь и служанка пошла открывать. Несколько минут невнятного шебуршания в прихожей и на пороге возникла высокая, сухопарая дама, в коричневом тусклом платье, нелепом белом чепце-шапочке с коричневой же окантовкой и очень постным лицом. Кир Васса встала с дивана, вежливо улыбнулась и, подойдя к даме, чмокнула воздух у её щеки. Выглядело это ужасно нелепо и нарочито, но я этого почти не заметила, я с ужасом смотрела на предполагаемого жениха.

Синдром Дауна всегда оставляет на лице неизгладимый отпечаток…

— Стефания! Поприветствуй наших гостей! – голос кир Вассы резанул по нервам.

Я совершенно машинально поднялась, подошла к гостям и автоматически присела в полупоклоне. Тело проделало всю эту работу без моего участия. Какая-то мышечная память на движения. Подняла глаза – жених радостно скалился мне.

— О, кир Васса! Ваша девочка так нравится Жожелю! Он уже давно скучает без жены, бедный мальчик…

Бедный мальчик весил под сотню, имел небольшое брюхо и ростом был не обижен.

На женихе была брусничная бархатная куртка с атласной отделкой, белая рубашка с кружевным жабо, бархатные чёрные штанишки чуть ниже колена и белые чулки. Огромные туфли из чёрной кожи украшали золочёные пряжки. Если бы не его дебильноватое лицо со струйкой слюны в углу рта, то я бы сочла наряд красивым. Очень низкий лоб, чёрные, смазанные маслом или воском волосы зачёсаны назад, несколько прыщей, тщательно припудренных, пухловатый, неловкий, большие ладони с короткими жирными пальцами. И этими руками он взял меня за щёки и потискал, как ребёнка, счастливо улыбаясь при этом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мама, смотри, мама… Это — жена.

Меня передёрнуло, и я, невольно, шарахнулась в сторону. И получила очень неодобрительный взгляд будущей свекрови.

— Кир Стефания! Не стоит стесняться! Жожель просто очень рад вас видеть! Он, на правах жениха, имеет некоторые привилегии, кир Стефания! И кир Васса подтвердит это.