Подставная невеста для упрямого принца - Элис Айт

призванным напоминать о греладской старине, – магия позволяла отапливать дворец другими, не такими заметными средствами. Возле камина – у лучшего места в зале – стоял королевский стол, как положено, на возвышении. Пониже вдоль стен тянулись еще два стола – для гостей.

Пока что в зале почти никого не было, если не считать слуг, выполняющих финальные приготовления, и музыкантов, тихонько настраивающих инструменты. За нами попытался проскользнуть какой-то лорд – по крайней мере, мне показалось, что он одет как придворный. Охрана вежливо, но настойчиво выпроводила его наружу. Значит, среди приглашенных этого человека не было.

 Король и королева, оба в легких золотых венцах вместо тяжелых корон, еще не садились и стояли у камина, разговаривая с управляющим. Ее величество Каринсию я уже встречала раньше. Статная седовласая женщина в облегающем парчовом платье устало опиралась ладонью на спинку кресла – она только сегодня вернулась домой из Мелхена, пройдя через Пути. Морщинки возле губ и глаз, хоть и были тщательно припудрены, сегодня казались более глубокими, чем обычно. Королева обладала легким нравом и любила посмеяться, но в таком возрасте путешествия переносятся тяжело и вряд ли доставляют удовольствие.

Ее муж, наоборот, имел славу мрачного человека. Внешне Баво походил на него как две капли воды – такой же внушительный рост, гордый профиль, буйная грива волос, только у отца они уже поседели и были коротко подстрижены, а у сына струились до плеч чернотой ночи. В молодости король Сигтрик наверняка был прекрасным воином, но вряд ли в последнее время часто брал в руки меч, наверняка предпочитая орудовать писчим пером. Камзол многозначительно натягивался на животе короля, а нездоровая бледность сообщала, что он редко покидает дворец.

Сигтрик нежно придерживал жену за талию, пока общался с управляющим, и чему-то хмурил разлетающиеся густые брови. Это выражение лица сразу вызвало у меня желание спрятаться где-нибудь подальше. Баво уловил мое неосознанное движение и крепче сжал мою руку.

– Не волнуйся, – шепнул он. – Мои родители могут быть прямолинейны, но на самом деле никто из них не желает тебе зла. Помни об этом. Особенно когда мать начнет спрашивать тебя о детях.

– Каких детях? – растерялась я, только еще отчаяннее захотев развернуться и сбежать – желательно в Мелхен.

Но было уже поздно.

– Ваше величество, – громко и чинно произнес Баво, подводя меня к родителям.

Мы поклонились. Принц – едва нагнув голову, я – присев в реверансе почти до пола.

Управляющий тут же отошел, оставив нас наедине. Королева тепло обняла сына, почти повиснув на нем и заставив меня улыбнуться. Каринсия была своеобразной женщиной, но Баво она явно любила.

– Можно без официоза, дорогой, ты же не к чужим людям пришел, – пожурила она его. – Мы столько не виделись, мог бы и покрепче обнять мать!

Принц не выдержал, расплылся в улыбке и сжал ее так, что королева закряхтела.

– Ну-ну, аккуратнее, годы меня не щадят, сыночек! Не поломай мне все кости нечаянно. Лучше представь-ка нам свою прекрасную спутницу. У вас, моя дорогая, знакомое лицо… – протянула она, вглядываясь в меня.

– Да, я бы тоже хотел знать, кто так неожиданно, после нескольких лет сплошных отказов, сумел растопить твое сердце, – насмешливо добавил король.

Он и не пытался скрыть сарказм. Я стыдливо уставилась в пол. По меньшей мере наивно было надеяться, что человек, долгие годы управляющий большой страной, в которой живет далеко не один народ, поверит в эту сказку. Да и Баво предупреждал, что король будет на меня давить. Но все же можно было, наверное, отнестись ко мне порадушнее?

– Отец, мы с тобой это уже обсуждали, – сухо ответил принц.

– Со мной не обсуждали! – всплеснула руками Каринсия. – Я срочно хочу знать, кто эта прелестница! Дорогая моя, вы так хороши! Все же есть у моего сына вкус, – с гордостью сказала она.

Королева умела заставить собеседника зардеться. Даже Баво как будто бы застеснялся, отвернувшись и принявшись чересчур внимательно изучать орнамент на камине. Я терпеливо помалкивала – заговаривать самой, пока меня не представили королевской семье, было не по этикету.

– Ты уже должна знать Нэри, мама, – неохотно назвал принц мое имя. – Леди Эванэрис Дэверим из Мелхена и бывала в замке.

– Так вы дочь лорда Генрика! – охнула она.

– Племянница, – поправила я. – У дяди нет родных детей.

– Теперь вспомнила, – кивнула Каринсия. – Он представлял мне вас как-то раз, верно? Я удивилась, почему он редко приводит вас в замок, а Генрик ответил, что вы почти всё свое время посвящаете сиротскому приюту. Это так самоотверженно!

– Надо полагать, приют и стал причиной вашего знакомства, случившегося в степях, так далеко от Мелхена, – вновь поддел Сигтрик.

Н-да, теперь ясно, в кого у Баво такой нрав.

Глава 19.3

– Вообще-то за мое знакомство с Нэри следует благодарить мою драгоценную матушку, – не менее едко парировал он. – Это ее идеей было выслать ключ письмом, чтобы отрезать мне все пути к отступлению и вытащить наконец сюда, проходить ритуал.

– Милый… – с тревогой начала королева.

Брошенный на меня взгляд недвусмысленно намекал, что мне не следует это слышать, однако Баво равнодушно пожал плечами.

– Поздно сохранять секреты. Ты отправила ко мне лорда Дэверима, но он заболел в пути, и срочное послание пришлось доставлять его племяннице. Золотой ключ в письме не заметить сложно. Я не испытываю восторгов по поводу хитрости, с помощью которой вы выманили меня из степи, но должен сказать спасибо: если бы не ты, мама, мы бы не встретились с Нэри.

Каринсия тихо ахнула. Она вовсе не выглядела польщенной – королева прекрасно поняла, какой смысл Баво вкладывает в слова.

– Сын, хватит, – жестко произнес Сигтрик. – Во-первых, ты болтаешь лишнего и этим расстраиваешь свою мать. Во-вторых, не знаю, кого ты пытаешься обмануть этим спектаклем. Простите, леди Дэверим, – король впервые одарил меня взглядом, да и тот был хмурым. – Вряд ли вам приятно это слышать, но вы и сами уже должны всё понимать. Мой сын был слишком упорен в своем нежелании жениться, чтобы вдруг взять и предложить руку и сердце девушке, с которой знаком всего несколько дней.

– Возможно, я понял, что мое воздержание подзатянулось, – ответил Баво, и его рука вдруг опустилась мне на… хм…