Террамагика. Полёт над бездной - Анастасия Гулина

махнул правой рукой и вокруг них запылало огненное кольцо, из него полезли языки пламени во все стороны, один даже почти дотянулся до них, но Марк резким движением все прекратил. После он щелкнул пальцами, и по небу рассыпались тысячи веселых искорок, они взлетели и опали вниз, попутно растворяясь в воздухе.

Довольный парень повернулся к оторопевшей на мгновение Оливе. В его глазах плясали веселые огоньки, которые медленно заползали за пределы зрачка и хотели уже поглотить коричневую радужку.

– Что с твоими глазами? – с тревогой в голосе спросила Олива, медленно отодвигаясь от него на какое-то расстояние.

Для Марка эти слова стали серьезным предупреждением, он быстро закрыл глаза и расслабился, вдыхая свежий воздух. Через секунду он уже слегка недоуменно взглянул на напуганную девушку обыкновенными глазами своего цвета.

– А что такое? – переспросил он будничным тоном, вглядываясь в ее обеспокоенное лицо.

– Они стали красными на мгновение, и мне показалось, что я вижу языки пламени в них. –боязливо проговорила Олива, а потом чуть остановилась. – Погоди, так ты же сам творил огонь, он и отражался в твоих глазах. Вот я глупая! – она чуть хлопнула себя по лбу и хихикнула.

Марк на это просто рассмеялся, пытаясь скрыть свое замешательство этим действием. Хорошо, что девушка сама для себя все объяснила. Но надо как-то перевести тему в другое русло… Что бы такое рассказать? Что бы предпринять?

Решение пришло само собой. Марк, все это время не сводивший взгляда с Оливы, поддавшись неконтролируемому порыву, потянулся к ней и наклонился к ее лицу. Девушка сначала замерла в нерешительности, а потом, когда губы юноши практически коснулись ее губ, она резко дернулась в сторону.

– Я думаю, это неправильно. Мы не знаем друг друга и дня. Прости, Марк, я не могу. – она резко встала и отошла в сторону.

Парень и сам понял, что этот порыв был настолько неожиданным и нелогичным в сложившейся ситуации, что не стал перечить, а даже слегка удивился своей наглости.

– Не думай, что я тебе отказала потому, что ты сделал что-то не так. Просто я не могу так быстро, это мои моральные принципы, – она стояла в пол-оборота к нему, но тот отчетливо видел ее серьезное лицо с легкой розовинкой на щеках. – Но ты же знаешь хорошие манеры, так что просвещен, как правильно ухаживать и общаться с дамой. Возможно, пройди еще время, я не буду так принципиальна, – ее лицо посетила легкая полуулыбка.

Марк принял это как очень верный и мудрый тактический ход с ее стороны. Олива очень вежливо отшила его сейчас, но не отказалась или запретила ему повторить это через некоторое время. Он успокоился, но немного покраснел сам.

– Я понимаю. Извини, я, правда, был очень резок, – произнес он, поднимаясь, и вдыхая порцию свежего воздуха, чтобы унять вдруг нахлынувшую дрожь и согнать краски с лица. – Ты не против спуститься вниз?

– Нет, я не против, но опять карабкаться по веткам не хочется! – ответила Олива, вглядываясь в разверзнувшуюся перед ней пропасть до земли.

– А кто сказал, что нужно будет спускаться таким же ходом, как мы сюда пришли? – спросил парень, делая шаг к беседке.

Он дернул колокольчик с красным бантом, что висел рядом с крышей беседки, и к нему тотчас спустилась небольшая корзина, похожая на ту, что была в самом дубе и служила для подъема.

– То есть мы могли подняться сюда на ней без этих обезьяньих лазаний? – удивилась Олива.

– Получается, что так, – развел руками парень.

– Ну ты даешь…А я-то думаю, почему беседка стоит в таких дебрях, куда и пути нормального нет? – Олива возвела руки к небу. – О, Боги, почему я так наивна!? Я больше не стану тебе так просто доверять, имей в виду! – она погрозила парню кулаком. Тот улыбнулся и жестом пригласил ее в корзину.

…Уже в домике, лежа на диване, который Олива получила в результате получасовой дележки кровати и бросания монетки с братьями Пальчевскими, девушка не могла не думать о сегодняшнем дне. Она не могла забыть их первую встречу с Марком: его вежливость и робость изначально, и вечернюю наглость. Что же такое нашло на него, почему это он вдруг решил поцеловать ее? Они же знакомы всего ничего!

В это же время Марк лежал на полу, глядя в потолок и думал об Оливе. О той, что за день вскружила ему голову. Он не часто встречал в своей жизни девушек, и крайне редко ему выдавалась возможность говорить с ними, но этот раз был особенным. Это было его первое самостоятельное знакомство с девушкой. Уже при первом ее виде у Марка застучало сердце сильнее, он не знал, как его усмирить, не понимал, что происходит. Но ответ был прост – Олива запала ему в душу. Марк настолько осмелел сегодня, что даже решился прикоснуться к ней, да не просто рукой к руке, а своими губами к ее устам. Пусть это было спонтанно и необходимо для конспирации выдавших его глаз, но все же ему хотелось этого. Хотелось прикоснуться к ней, ощутить тепло ее кожи, потрогать волнистые волосы и взглянуть в зеленые глаза. До сих пор он никогда не испытывал подобных чувств.

На душе заскребли кошки. И этого невинного человека он должен обмануть? Это Оливу он должен обокрасть и привести в замок отца обманом? Что же ему делать? Он не может ее предать, не может просто так сдать Вальдемару. Нужно что-то предпринять. Девушка не притворяется с ним, она его внимательно слушает и искренне сопереживает. Как можно поступать с ней так подло? В его жизни и так было крайне мало людей, что относились к нему хорошо. Придется перечеркнуть планы отца.

Марк положил руки на голову и устало потер виски. Он успеет найти выход. Он не предаст Оливу. Ведь она не виновата, что попала в эпицентр всех событий, сама того не понимая. Он справится.

Наступала глубокая ночь, уже кое-где виднелись звезды, ухали совы. Небо было черно. В лесу шумно шел дождь. Он стеной заслонял все вокруг. А в домике с красной крышей лежал парень, он не мог уснуть. Его компас сходил с ума…

Глава 16. Озеро Бездонное

Утром, в девять часов в домик Пальчевских постучали. Так как в гостиной спала Олива, то подскочила первой она. Девушка нехотя потянулась и направилась к двери. На пороге материализовался никто иной как новый знакомый. Олива едва разлепляла глаза, потому смотреть на солнечный свет, исходящий из-за двери, было невыносимо.