Соломенное сердце - Тата Алатова

для парковки, как будто из ниоткуда появились три женщины в зеленых сарафанах, расшитых цветами. Напевая что-то тягучее, народное, они держали в руках подносы: с караваем, брагой и медом.

Поля, Даня и мрачный Потапыч вышли из машины, и женщина с хлебом выступила вперед.

— Так, — деловито сказала она, — кто жених? Это невеста? Когда будут гости? Калину-рябину в чужом саду наломали?

— Я жених, — Даня приосанился, — Поля — невеста, Потапыч — единственный гость.

— Понятно. Тебе — меда, невесте — браги, гостю — хлеба. Раз он один за всех, придется одному и съесть весь каравай.

— На хороших свадьбах гостям достается по крошке, — проворчал Потапыч.

— Всякая свадьба хороша, всякая свадьба к добру, — хором заверили его женщины, и Поля пригубила хмельной ароматной браги, отчего у нее тут же закружилась голова. Снова пробудился старческий голос на задворках сознания, отговаривая от глупостей. Но он звучал далеко, приглушенно.

Даня достал из автомобиля ветки калины и рябины и, следуя указаниям, положил их на круглый плоский камень у входа, напоминающий огромную чашу.

— Вы входите в пещеры, благословленные ушедшей богиней Дарой, — сообщили женщины, — здесь властвует только жизнь и ничего другого. Все лишнее, ненужное, фальшивое останется за порогом. Добро пожаловать!

Поля сделала несколько шагов под каменными сводами, и тут с нею что-то случилось. Старушечий голос исчез совсем, а сердце застыло на долгое мгновение и забилось с новой силой, и множество удивительных чувств захлестнуло ее.

Оглянувшись на Даню, Поля увидела его будто впервые — длинные темные волосы, живые блестящие глаза, узкое красивое лицо. И пришли сомнения: что она тут делает? Неужели и правда собирается связать свою жизнь с его? Сможет ли принять Данины легкомыслие и безответственность, его скитальческий дух, его безудержную болтливость? Всего мгновение назад ей казалось, что свадьба не такое уж и важное дело, но дымка равнодушия растаяла в сыром и прохладном воздухе, оставив после себя смятение. Поля испугалась всего сразу, явственно вспомнила тот поцелуй, после которого Даня потерял сознание. Тогда она не придала ему особого значения, а теперь вдруг смутилась и запереживала о супружеской близости, которая наступит после обрядов. Наверное, это будет еще более переживательно и откровенно, а она? Чего она хочет на самом деле? Довериться Дане или сбежать?

Он тоже казался сбитым с толку, растерянно смотрел на Полю, но это была растерянность другого рода. Похоже, Даня, наоборот, чувствовал себя довольным.

— Мое проклятие, — шепнул он, — я не чувствую его больше. Должно быть, оно здесь не работает.

— Именно так, — согласилась одна из женщин. — Ни проклятия, ни благословения духов, людей или других богов, кроме Дары, здесь бессильны.

Поля покачнулась от необыкновенной тяжести своих чувств, и Даня тут же подставил ей для опоры свою руку, встревожился.

— Плохо? — спросил он, и Поля покачала головой. Нет, не плохо. Просто сложно.

— Выпей еще браги, милая, — посоветовала ей женщина в зеленом сарафане, и Поля послушалась. Напиток показался слишком кислым, слишком одуряющим, и она закашлялась, вытирая слезы.

— На вот, — Даня торопливо поднес к ее губам ложку своего меда, и сладость угощения окутала теплым облаком.

Женщины заулыбались, глядя на них.

— Драгоценный гость, — обратилась к Потапычу та, что так и держала надкусанный каравай, — я отведу тебя в праздничный зал, где ты будешь три дня и три ночи пить брагу за жениху и невесту и говорить тосты, желая им счастья и благополучия.

— Три дня пить одному? — поразился Потапыч, только сейчас осознав, в какую передрягу влип. — Да я же помру!

— А надо, надо, — женщина уже увлекала его за собой, — слово гостя на свадебном пиру на вес золота. Стол должен ломиться от угощений, чтобы молодые не знали бедности.

Потапыч душераздирающе вздохнул, зыркнул затравленно и умоляюще, но потопал за своей провожатой.

— Дорогая невеста, — заговорила женщина с брагой, — время окунуться в живительные подземные источники, расплести волосы и покрыть тебя рунами. Следуй за мной.

Вместо этого Поля лишь еще сильнее вцепилась в Даню.

— Скоро увидимся, — он крепко обнял ее. — Не переживай ни о чем.

Она втянула в себя его запах — дороги, травы, ветра и мыла. Притихла, прислушиваясь к ровному дыханию. Попыталась найти равновесие в этих объятиях, но только разволновалась еще пуще, поспешно улизнула из Даниных рук и отступила назад.

Да что же это такое! Почему на входе нет огромных табличек с предупреждениями: «Внимание, внимание, в этой пещере с вами будут происходить очень пугающие вещи!»

Поля и сама была сплетена из разных пугающих странностей, но это выходило за пределы ее воображения.

Узкий туннель привел их к горячему источнику, и Поля впервые в жизни ощутила жгучий стыд, раздеваясь перед посторонними, пусть и женщинами.

Она с облегчением вошла в теплую воду, скрывая себя в ее мутности, и закрыла глаза, прислушиваясь к песнопениям. Чужие пальцы бережно расплетали ее запутанные волосы, пахло сушеными цветами и мшистой затхлостью, а многочисленные свечи делали воздух гуще.

— А плата? — спросила Поля, опомнившись.

— Плату вносит жених, — прозвучал тихий ответ, — невесте нужно всего лишь быть искренней.

— Что это значит?

— Вы не знаете? В обители ушедшей богини Дары нет места для лжи. Люди, которые хотят заключить брак по расчету, идут к старейшинам своего селения. К нам приходят влюбленные.

— Я не знала, — призналась Поля. — Что же будет, если невеста и жених не влюблены друг в друга?

— Их венки не сплетутся друг с другом. В таком случае мы не возвращаем оплату.

— И часто такое случается?

— Увы.

Что же, это утешает. Их с Даней венки не сплетутся, и на этом все закончится. Они всего лишь потеряют время и деньги, а потом снова вернутся под открытое небо, к своим легким и приятным отношениям. Но отчего так противно заныло в груди? Неужели любопытство сильнее здравого смысла?

Пусть же решает ушедшая богиня Дара, и будет, что будет.

Глава 23

— Сколько-сколько? — Даня ушам своим не поверил. Такая прорва денег за то, чтобы потерять свободу! Да это же настоящий грабеж.

— Одни угощения для гостей сколько стоят, — старенькая распорядительница со сдвинутыми на затылок очками усмехнулась.

— Но у нас ведь только один гость!

— Так что ж, ему оставаться голодным?

— Совести у вас нет, — сдался Даня, отсчитывая нужную сумму. — Надеюсь, сюда хотя бы входит еда для новобрачных.

— Все входит, касатик. Первая брачная ночь длится трое суток, за это время вам никто не помешает, даже если небо обрушится на землю. И вы ни в чем не будете нуждаться.

Трое суток! На радостях Даня насыпал еще