Ученица Велеса - Ева Бран

— Не верю, что ты на это способен, — глажу мужа по плечу, заглядывая в глаза. Они потемнели, превратились в два бездонных омута.

— Я вспоминаю, какой тебя застал… тогда… — Ярик прижимает меня к себе, гладит по спине, целует в макушку и тяжело вздыхает.

— Я тоже не испытываю к нему тёплых чувств, — шепчу. — И как ты, тоже в смятении. Не знаю, что мне делать, как вести себя, как быть?.. Возможно, нам стоит с ним поговорить. Только мне и Сергею. Получается, что он больше трёх лет в волчьей шкуре ходит…

— И тебе его жалко? Он заслужил это наказание! Я не верю, что этот гад изменился, Вель. Такие, как он не меняются!

— Я не знаю, что думать! — сжимаю голову руками. — Мне надо поговорить с Вуяной, — приходить неожиданная мысль. — Необходимо, чтобы кто-то со стороны посмотрел на ситуацию. Кто-то мудрый, беспристрастный. Возможно, она совет даст, поможет разобраться в моих чувствах и страхах. Надеюсь, Велес не откажется выполнить мою просьбу.

Впервые за все года я воспользовалась подарком Бога. Достала его фигурку и попросила, чтобы он пришёл. Велес явился незамедлительно.

— Знаю, что тревожит тебя, милая, — говорит, когда с мольбой смотрю на него. — И готов отвести тебя в пограничье.

Беру Бога за руку, и мы проваливаемся в пустоту.

— Я тебя подожду здесь, — Велес останавливается возле кромки леса. — Погуляю, посмотрю, что да как в моих владениях.

Киваю и быстрым шагом направляюсь к дому Вуяны. Женщина встречает меня ласковой улыбкой.

— Чувствую, в смятении твоя душа. Что-то случилось?

Повинуясь внезапному порыву, бросаюсь к Вуяне, обнимаю её и начинаю плакать.

— Я не знаю, что мне делать! — шепчу сквозь слёзы. — Он вернулся, и у меня всё в душе всколыхнулось! Обида, боль, страх! А ещё за дочку переживаю. Она поняла, что это её отец. На Сергее и его друзьях проклятие сильное, и я знаю, что это маминых рук дело. Чувствую её магический отпечаток. Она заставила всю компанию в волчьей шкуре ни один год бегать, а мне ничего не сказала. Сергей просит познакомиться с дочкой, но мне страшно! Я не хочу, чтобы Леся от Ярика отвернулась, узнав, что он ей не настоящий отец. И врать ребёнку не хочу. А ещё вижу, как Яр переживает. Он ведь любит Лесю всем сердцем…

— Да… непросто всё, — вздыхает Вуяна, подводя меня к скамейке. — Присядь, милая. Скажи, ты простила Сергея или также носишь боль и обиду в сердце?

— Я… не знаю… Мне сейчас очень тяжело. Думала, забылось всё, улеглось, но когда его увидела…

— Тяжело с таким грузом на сердце жить. Прошло больше трёх лет, а ты всё продолжаешь отравлять себя. Сергей понёс наказание, поплатился за свои деяния.

— Изменило ли его это?

— А сама как думаешь?

— По глазам его и по тону, по словам, сказанным, мне показалось, что изменился. Но я не могу найти в себе сил, чтобы поговорить, чтобы простить.

— Ищи эти силы в любви, — Вуяна улыбается, ласково глядя мне в глаза.

— Я его не люблю. Как можно, после того, что он сделал? Да и не любовь то была… Страсть, дурь по молодости… Я очень сильно люблю своего Ярика и дочку, но к этому мужчине, у меня не осталось ни одной положительной эмоции!

— А я не про то совсем, — Вуяна качает головой. — Про истинную любовь глаголю.

— Я не понимаю…

— Невозможно любить кого-то одного. Это сентиментальность, привязанность, но не любовь. Подожди, не перебивай, — Вуяна жестом останавливает меня от возмущений. — Помнишь, я говорила тебе про жив атму? Только человек, познавший свою истинную природу, способен на любовь. Настоящую, всеобъемлющую. Частичка тебя в каждой пылинке на этой земле. Ты прошла все стадии, была травинкой, насекомым, животным. Ты — это весь необъятный мир. Ты — божественная суть, как и Сергей. Он проходит свои уроки, ты свои. Остановиться в своих негативных эмоциях — значит, загнать себя в клетку. Развитие твоей души остановится. Понимаешь?

Тяжело вздыхаю и киваю.

— Значит, мне надо его простить, — бормочу.

— Не просто умом. Сердцем и душой. Искренне. Даря ему свой свет, который вернётся к тебе приумноженным. Таков закон природы.

— Хотите сказать, что необходимо даже маньяков прощать? А если бы человек убил моего близкого? Маму, мужа или ребёнка? И в этом случае его простить надо?

— Да, — тихо вздыхает Вуяна. — Простить, чтобы душа не копила груз и могла развиваться, идти дальше. Но для этого необходимо осознавать, что всё в мире взаимосвязано. Возьмём твой пример — убийство близкого. Ты ведь не знаешь, чем такую смерть заслужил человек в прошлой жизни. Значит, есть на то причины. Это урок для души. Маньяк тоже проходит определённую ступень. Он на Земле для того, чтобы тебе урок дать, который ты усвоить должна и принять.

— А как же садисты, которые животных мучают и убивают? Как это объяснить и принять? Это же абсолютное зло! Причинять вред существам, которые не могут тебе отпор дать!

— Любая смерть — это переход. Если животное не доживает до старости, значит, пришло ему время переродиться. Прошла жив атма нужный урок в этом теле. Что касается изуверств… Веленька, ведь не только чистые души находятся на Земле. Есть бездушные оболочки, есть тёмные, одержимые. Но всё это делается не просто так, а по божественному разумению. Ведь есть и противовесные силы, кто противостоит тьме. Люди сердечные, добрые, сострадательные. Те, кто спасает беззащитных, борется с тьмой. Во всём должен быть баланс.

Я надолго замолчала, обдумывая слова этой мудрой женщины. Она мне не мешала, ожидая, когда в моей голове уляжется информация, а в душе эмоциональная буря.

— Я поговорю с ним. Выслушаю и постараюсь принять и простить.

— Значит, ты услышала меня и приняла истину, — с доброй улыбкой кивает Вуяна. — А ещё, Велес скоро тебя домой отпустит. Но если понадобится, ты обязательно приходи в гости. Мы все будем рады.

Обнимаю женщину, чувствуя, что она мне стала как мать.

— Спасибо вам. А если не будет веской причины? Можно просто в гости?

— Конечно, — смеётся Вуяна. — Если Велес разрешит. Я всегда тебя ждать буду, стала ты для меня, словно дочь родная. Решила, как сына назовёшь?

— Да, — улыбаюсь, гладя живот. — Данила. В честь отца Ярика.

Глава 43

Дома долго успокаиваю Ярика. Он кипит и клокочет, но, в конце концов, сдаётся, вняв моим рассуждениям.

— Пойми, милый, мне тоже нелегко. Одно дело понять, а другое действительно принять, пропустить через сердце и отпустить. И