Джулия Кеннер - Кейт, истребительница демонов

— У нас вечеринка, — сказал он, и, хотя голос его звучал достаточно твердо, мне представилось, как он, спотыкаясь, входит в кухню и бормочет что-то невнятно, пуская под откос свою политическую карьеру.

— Давай посидим немного, чтобы я могла убедиться, что ты в порядке.

Через ветровое стекло я заметила, что Ларсон исчез. Вероятно, вернулся в дом. Оставалось надеяться, что он не станет объявлять о приезде Стюарта. Я не хотела, чтобы наши политические союзники увидели моего мужа, залитого квартой крови.

Кровь!

Я попыталась получить ответы на свои вопросы.

— Давай-ка еще раз. Что с тобой произошло? — Я быстро оглядела Стюарта и поморщилась. — Твоя голова, милый. Нужно наложить швы.

Он поднял руку и коснулся царапины на лбу.

— Она неглубокая. Раны на голове всегда сильно кровоточат.

— Да, оно и видно. — Я сжала его ладонь. — Расскажи мне. Постарайся убедить меня, что ты в порядке, иначе я отправлю твоих гостей по домам и отвезу тебя в больницу.

— Врачи меня уже осматривали. Все в порядке. Я выгляжу паршиво, но пострадал только лоб и мой проклятый нос.

Он не сумел меня убедить, но я достаточно знала Стюарта, чтобы понять: в больницу он не поедет.

— Хорошо. Как ты умудрился порезать лоб и разбить нос?

— Когда я сворачивал на Калифорния-авеню, мне в бок врезалась машина. Дверь с моей стороны сильно повреждена. Даже не знаю, удастся ли ее восстановить.

— Что?

Тут только я заметила, что передние и боковые воздушные подушки валяются на полу, украшая машину, словно чудовищные драпировки. Видимо, я была слишком взволнована, чтобы сразу обратить на них внимание.

— Господи, Стюарт, с какой же скоростью он ехал? Ты успел записать его номер? А номер страховки? Ты действительно уверен, что с тобой все в порядке?

Стюарт взял мою руку, поднес ее к губам и поцеловал ладонь. Обычно мне нравится, когда он так делает. Только не говорите про эрогенные зоны. Но сегодня мне это совсем не понравилось. Я чувствовала себя отвратительно.

— Стюарт…

— Успокойся, любимая. Все хорошо. Я в порядке. Даю слово. Я получил неприятный удар по голове, разбил нос и поранил запястье, но в целом мне повезло. Сначала у меня немного кружилась голова, но сейчас все прошло.

Я погладила его по щеке.

— Ты уверен? Но почему ты не позвонил?

Он наклонился вперед и показал половинку своего сотового телефона.

— Это все, что от него осталось.

— Теперь я понимаю.

Стюарт потер висок.

— Я не сообразил, что можно было попросить телефон у врачей. — Он осторожно улыбнулся. — Ты меня прощаешь?

Мне очень хотелось устроить мужу сцену, ведь он сильно меня напугал, но, поскольку он извинился, я не стала нападать на него.

— Ты уверен, что у тебя нет серьезных ранений? Судя по всему, удар был довольно сильным.

— Врачи сказали, что я в полном порядке. Они утверждают, что я не получил сотрясения мозга. Я же говорил тебе — мне повезло. Мне даже можно ходить.

— Твоей одежде повезло меньше, — заметила я.

Он рассмеялся.

— Тут ты права. У меня в портфеле есть чистая рубашка. Достанешь ее?

Я хотела еще немного задержать его в гараже, дать возможность прийти в себя. Но Стюарту не терпелось поиграть в политика. Я мысленно вздохнула. Мой муж всегда любил находиться в центре внимания.

Я забралась на заднее сиденье, взяла портфель, затем вылезла из машины, быстро открыла дверцу фургона и вернулась с детскими пеленками. Стюарт вышел из машины и снял рубашку. Я протерла ему лицо, осторожно промокнула царапину на лбу — казалось, ему совсем не больно. Он надел чистую рубашку и начал застегивать пуговицы.

— Скажи, я прилично выгляжу?

Я хотела еще немного поспорить, рассчитывая отговорить его от участия в вечеринке, но потом передумала. Вместо этого я улыбнулась и поправила ему галстук.

— Сойдет, — сказала я.

Получив мое одобрение, он двинулся в дом. Я немного подождала, а потом последовала за ним, грустно размышляя о том, что, даже если я уничтожу всех демонов на свете, мне все равно не удастся обеспечить безопасность своей семьи.

Окончание вечеринки прошло изумительно, несмотря на разбитую голову Стюарта. (Да, знаю, это была всего лишь царапина. Мне свойственно преувеличивать.) Чтобы меня успокоить, Стюарт ничего не пил, а когда гости ушли, уселся в кресло и разрешил мне посветить фонариком себе в глаза. Зрачки сужались и расширялись, как и следовало, и я почувствовала себя лучше.

Между тем Стюарт расхаживал по дому, словно король в замке, начисто забыв о своих ранениях; по меньшей мере три человека, в том числе и известный ресторатор, обещали поддержать его избирательную кампанию. Стюарт объяснил это своим обаянием и политическим опытом. Я же отнесла успех на счет замечательных пирогов.

В десять часов домой вернулась Элли, толкая коляску, в которой спал Тимми. Пока я укладывала его в постель (он проснулся, потребовал медведя Бу и тут же снова заснул), Элли и Стюарт собирали остатки еды в специальные коробочки, которые обошлись в кругленькую сумму, но вполне оправдали себя.

Таков, по крайней мере, был мой план. Но когда я вернулась, контейнеры оставались пустыми, а эта нахальная парочка угощалась остатками роскошной трапезы.

— Вы должны были наводить порядок, — возмутилась я.

— Но если мы все съедим, не нужно будет наводить порядок, — возразила Элли.

Я немного подумала, поняла, что в ее словах есть известный резон, и взяла кусок пирога. Наша семейная трапеза продолжалась минут тридцать. Элли рассказала о подробностях первого школьного дня (когда речь идет о четырнадцатилетних, подробности — вещь весьма своеобразная), Стюарт под охи и ахи Элли поведал о своем столкновении с другой машиной, а я сидела и размышляла о том, рыщут ли сейчас по городу собаки-демоны и что я могу по этому поводу сделать.

— Мама?

Я встряхнула головой.

— Ммм?

Элли рассмеялась.

— Ты засыпаешь?

— Уже поздно, — сказала я. — У меня был длинный день. — Я посмотрела на нее строгим материнским взглядом. — Как и у тебя. Тебе не кажется, что пора спать?

— Вовсе нет, — ответила моя дочь, но тут же зевнула, испортив эффект от решительного отказа. — Ладно, может быть, ты права.

Она поцеловала нас обоих и пожелала спокойной ночи.

— И не звони Минди, — бросила я ей вслед.

Потом я повернулась к Стюарту.

— Тебе тоже следует лечь в постель. У тебя получился трудный день, но, насколько я понимаю, завтра ты не станешь звонить в контору, чтобы сообщить, что заболел.

— Не стану, — согласился Стюарт. — У нас в работе серьезный проект об использовании земли. Если я скажусь больным, то подставлю Кларка — таким способом мне не сохранить его любви и уважения.