История Эверис Фэлс - Екатерина Котова

особой остротой ощущений. Я вытаращила испугано глаза и подумала «ну все, плакала моя стипендия», а Ливана уверенным голосом прокричала, всем весом наваливаясь на струю:

— Мы не одеты!

Хорошо, что порог был на ступеньке, иначе бассейн выплыл бы уже за пределы бортов!

А за дверью раздался смущенный голос Йена:

— Кхм. Доброе утро! Оставлю тогда «посылку» у порога. — явно на шифре проговорил кучерявый.

Я подбежала к двери, хлюпая босыми ногами по изрядно увеличившемуся уровню воды. И открыв, дверь явно обалдевшему северянину, втянута того внутрь.

— Эм. — только и успел он сказать, а затем обозрев картину в Даркмурте «Приплыли» выпалил: — Что случилось⁉ — неловко взмахнул он Ливаниным кардиганом и зонтом, последнее особенно было кстати.

— Вопросы потом! Колдуй!!! — скомандовала эртонка, а поток, будто услышав, что его собираются останавливать, рванул с особым напором, с которым Лив не справилась. Подушка отскочила пробкой в сторону кровати, успешно обдавая нас холодной водой. Эртонку отбросило в сторону парня, который был не готов к такому заряду. Он неловко перехватил ее, героически устоял, чуть не поскользнувшись сам. А затем, решительно, вручив ей уже намокшие вещи, схватил со стола мой гриф. Очень сноровисто начертил сложную схему, заключая ее в руну «Иса» с какими–то завихрениями, обозначающую лёд, остановку всех процессов. Миг и фонтан всосался в неведомые чертоги, из которых Ливана пустила к нам в комнату импровизированный водопровод. Фонтан на центральной площади Кеннингема был менее фееричным.

Тишину можно было разливать, простите за каламбур, по стаканам и пить жадными глотками.

Мы трое переводили друг на друга ошарашенные лица. Вода стекала с мокрых волос, хоть как–то разряжая тишину мерными каплями. А Йен, мягко сказать, умыв лицо, стал чертить ещё более сложную схему «поглощения», я такой не знала. И через десять минут работы дэрнийского мага, потоп был устранён. А мы с Лив сообразили, что конкурс мокрых майек — это из ряда вон выходящее гостеприимство и споро переоделись в сухое, что каким–то немыслимым образом сохранилось в шкафу. Когда шлепали в сторону купални, девочки смотрели на нас с лихим любопытством, но от вопросов воздержались.

Когда мы вернулись, Йен заканчивал с сушкой своей одежды и выразительно на нас поглядывал, как на нашкодивших котят с нескрываемой иронией. Я смутилась, а Ливана в своей неизменной манере выпалила:

— Как же ты вовремя! Спасибо! — оставалось поклониться в пол, как делали в глухих деревнях Россарии.

— Йен, огромные благодарности тебе. — добавила я, кутаясь в палантин.

Благо рыжий из их компании был более адекватный, чем, например, тот же Ингвар и скаверзничать не стал.

— Дамы. — в его взгляде читалась все, но что–то надежное однозначно мелькало и это вселяло доверие. — Рад, что удачно зашёл. — сказал он, одной этой, казалось бы, приличной фразой, вогнал меня в краску. — Если что, кидайте вестника. Комната 11. Буду рад помочь. — вышел за дверь, сделав вид, что ничего не было. Мне показалось, или его взгляд задержался на Ливане?

— Кажется, я объявляю сухой закон, больше ни капли. — приложила руку к пылающим щекам.

— Да уж. Хорошо, что этот рыжий так вовремя решил вернуть вещи. — Ливана бухнулась, на скрипнувшую после помывки кровать, и потёрла виски, а затем зачем–то раскрыла газовый зонт. Картина была настолько комична, что нас пробил дикий разбирающий хохот.

Глава 8

Люди играют в игры, не замечая, что игры играют людьми

Не известный автор

— Женщина в современном обществе должна помнить о долге, что ложится на ее хрупкие плечи: быть достойной женой и хозяйкой. — высокопарно вещала профессор де Ла Фэр, затем ее отвлёк шорох и она резко повернулась в нашу с Ливаной сторону. Эта мысль была явно для нас, потому что из всего потока было всего несколько девушек на факультете Хранителей.

Честно сказать, я удивляюсь, как эта женщина ещё не разнесла нас в пух и прах как павших созданий, вставших на этот путь, где недостаточно хорошо петь и играть на арфе. Подозреваю, что, когда в моду вошли брюки для верховой езды, леди также хватил инфаркт.

— Как представляется ее роль в глазах мужа? Мисс Мэнсон, прошу. — взмахнула длинной деревянной указкой. Подозреваю, что госпожа Кюстина хотела огреть большинство беспутных особей в аудитории, что хоть и сидели прямо, но откровенно входили в глубокий транс. На уроках медитации так бы.

Ливана поднялась, растеряв смешливость, разгладила складки на платье и сложила ручки, как примерная пансионерка, эх, с ее бы талантом да на столичные театральные мостки.

— Девушка должна быть кроткой нравом, госпожа профессор. Мягкой и деликатной, достаточно образованной, чтобы участвовать в беседах, развлекать супруга и гостей игрой на музыкальных инструментах, кроме флейты, разумеется.

— Верно, леди, садитесь. Не забудьте проявить эти добродетели в светском обществе, включая этот урок. — водяные глаза строго прибили нас к скамье, и мы невольно выпрямили спины. Хотя куда уж прямее?

Ливана грациозно опустилась, а парни кинули на неё смешливый взгляд. За два года обучения характер эртонки превалирующая часть нашей группы знала на зубок и предпочитала не спорить. Если женщина в ее лице пожелала быть кроткой, она такая, раз Ливана так сказала.

Я поерзала на стуле понимая, что сквозь карман юбки, что–то тревожит, а на предплечье ощущается слабое жжение. И пока профессор рассказывала о том, какие эмоции, в каком случае используются и, что при этом должно выражать лицо, тайком достала предмет беспокойства. Мы сидели около окна с краю, а профессор отошла в противоположную сторону. Воспользовавшись моментом, я развернула слегка помятый лист, освещённый полуденным светом, пока эртонка тихонько болтала с Кайей. И не поверила своим глазам! Чёрным по белому было написано:

'Уважаемый сэр Далл,

Коэн, вы глубоко мне противны в виду того, что ваша руническая метка невыносимо жжется, и супротив воли вам сообщаю: ваш племянник собирается на встречу с какими-то мутными джентльменами завтра вечером в восемь после полудня. Счастливого Мабона. Всего наилучшего.