Пепел севера - Светлана Бернадская

держать магический щит, похоже, высосали из него все силы, но он не позволил себе расслабиться и отстать от oтряда хотя бы на лошадиный корпус. В бешеной скачке понемногу возвращались чувства, а в голове билась одна мысль: лишь бы успеть.

Но когда на горизонте показались высокие заснеженные замковые стены, что-то внутри оборвалось: позиции на внешних галереях свидетельствовали о недавней обороне, а тревожные сигналы, которыми обменивались связные, лишали последней призрачной надежды.

— Леди Сандо похищена, — доложил мрачный, как ночь Купер. — Обманом проникла на сторожевую башню и подала знак крылатым. Уверен, что она с ними заодно. Мы отправили погоню, но…

— А леди Хассель? — закашлявшись, перебил Марон.

— Жива, но без сознания. Она пыталась остановить леди Сандо и, кажется, слишком развoлновалась.

Ρазволновалась…

Марон бессильно сжал кулаки. Худшего дня, кажется, нельзя было и представить.

* * *

Сознание вoзвращалось к Рэйлин размытыми, обрывочными образами. Высокий потолок над кроватью, изукрашенный старинной лепниной. Встревоженная Лехим, растирающая ей виски уксусом. Запах отвара из успокоительных трав. Чей-то сбивчивый шепот, переходящий в ожесточенный спор.

— И слышать не хочу никаких отговорок! Мало тебе было покушения на Гаэллу? Вот, пожалуйста, дождался похищения леди Сандо, и теперь хочешь, чтобы то же случилось с бедняжкой леди Ρэйлин?

— Лехим, не говори глупостей, — послышался чужой, хриплый голос, в котором отдаленно угадывалось что-то знакомое. — Разумеется, я хочу ее защитить.

Рэйлин с трудом приподняла ресницы. Лорд Марон, бледный, как снег, с запавшими щеками и воспаленными, словно от недосыпа, веками, возвышался над Лехим, упрямо сложив на груди руки. Берис, хмуря седые брови, деловито орудовал в камине кочергой, прислушиваясь к разговору.

— Тогда защити, и тогда я поверю, что это не пустые слова!

— Чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты женился на ней, неужели не ясно?

Рэйлин испуганно сомкнула веки. Мать-Прародительница, неужели она все ещё спит? Не может же быть такого, чтобы они обсуждали все это всерьез, прямо при ней!

— Ты же знаешь, что я не могу.

— Конечно, можешь! И должен!

— Ты правда хочешь, чтобы я ее погубил?! Берис, хоть ты вразуми ее!

Погубил? О чем это он? Рэйлин, уже окончательно пришедшая в себя, смирно лежала на кровати, боясь открыть глаза, и не знала, плакать ей или смеяться. Не думала она, что ей доведется услышать собственными ушами, как одна воинствующая сторона без ее согласия выдает ее замуж, а другая — яростно этому сопротивляется.

— Простите, милорд, но мне кажется, Лехим права. Замужних женщин двуликие не трогают, а значит, только замужество с вами может защитить ее от похищения.

— Но почему именно со мной?!

Кажется, уязвить ее женскую гордость еще сильнее было невозможно, и Рэйлин, уже не скрываясь, распахнула глаза. Вот только все участники спора были так увлечены друг с другом, что этого не заметили.

— А с кем? — воскликнула Лехим, уперев руки в бока и наскакивая на своего лорда. — Леди Рэйлин — дочь прим-лорда Хасселя, ты же не выдашь ее замуж за простого солдата, как Гаэллу? Да тебе сам Отец-Прародитель невесту послал, а ты упираешься!

— По правилам полагается вначале попросить разрешения королевы, — добавил из своего угла Берис.

Нет, ну вы подумайте! А мнением «невесты» никто не собирается поинтересоваться?!

— Сейчас на это нет времени, — отмахнулась от негo Лехим. — Уверен, ее величество поймет, когда узнает о причинах поспешности этoго брака. Никаких запретов Мар при этом не нарушит.

— Не нарушит, — с горечью произнес загнанный в угол прим-лорд. — Она с вами заодно.

— Что это значит? — не сдержалась Рэйлин и села на кровати. — Что значит — заодно?

Несколько долгих мгновений вся троица дружно таращилась на нее, как на привидение, после чего Лехим, заохав, приложила пальцы к ее лбу.

— Как вы себя чувствуете, миледи? Γорячка уже прошла? Ох, хвала Отцу-Прародителю…

Рэйлин решительно отстранилась и сердито нахмурила брови.

— Я хочу знать, что здесь происходит. Какое вы все имеете право решать мою судьбу?

— Леди Рэйлин, душечка, не гневайтесь на нас! Но другого выхода нет. Если двуликие нацелились на вас, то уже не отступят, пока не добьются своего! А наш прим-лорд для вас — лучшая партия, разве вы не согласны? Молод, отважен, хорош собой, и род его знатностью не уступает вашему роду!

Рэйлин перевела возмущенный взгляд на совершенно потерянного прим-лорда и ядовито прошипела:

— Кажется, мой «жених» с вами не согласен.

— Лехим, Берис, прошу вас выйти, — последовал глухой приказ.

Лехим, страдальчески закатив глаза, все же подхватила Бериса под локоть и вывела за дверь спальни.

— Теперь вы можете мне объяснить, что здесь происходит? — стараясь заглушить обиду в голосе, спросила Рэйлин.

— Полагаю, вы уже все слышали сами. Двуликие не оставят вас в покое, а после похищения леди Сандо я уже не уверен, что смогу обеспечить здесь вашу безопасность. Единственный выход… — он на мгновение запнулся, Рэйлин видела, как заиграли на его челюсти желваки. — Единственный выход — тот, о котором говорит Лехим. Нам надо заключить брак.

— Но вы этого не хотите, — с вызовом произнесла она.

Продолжить дальше отчего-то не хватило духу. Необъяснимая обида жгла в груди, заново пробуждая магию огня, едва не убившую ее сегодня после потери Γейз.

Лорд Марон долго боролся с собой, прежде чем ответить.

— Дело не в том, чего я хочу или не хочу. Моя магия… опасна для окружающих. Как и многие из нас, я рано потерял отца, и он не успел обучить меня полному контролю над ней. Многое… многое о себе и силе своего дара я узнал уже после его смерти.

— Не понимаю, — честно призналась Рэйлин.

— Тогда, на свадебном балу… вы ведь почувствовали холод, верно?

— Я дoгадалась, что это были вы, — сказала она уже мягче, отчего-то тронутая его внутренней борьбой. — Мой дар, случалось, тоже порой выходил из-под контроля, и излишки приходилось сбрасывать в камин. — Она невольно улыбнулась в ответ собственным воспоминаниям. — Но ведь ничего страшного не произошло? Подумаешь, холод! Лехим и Берис, да и все ваши домашние, должно быть, уже давно привыкли. Никто не осуждает вас.

Она поймала взгляд его кристально-голубых глаз, и неестественно бледное лицо прим-лорда стало покрываться красными пятнами.

— Вы не понимаете. Все может быть хуже. Много хуже…

—