Игры богов - Нина Линдт

— Алиса, я… — оправдываясь, начал он, но она вдруг сделала большие глаза и посмотрела куда-то за его спину.

Обернувшись, Рэй замер в изумлении. К ним шла красивая пара: маг под руку с эффектной блондинкой. Макс и Анна. А за ними шел мэтр Берггрен под руку с какой-то девушкой с серебристыми волосами и такими же необычными глазами.

— Макс, Анна… — Алиса в изумлении смотрела на них. — Что вы здесь…

Макс приложил палец к губам.

— Поговорим в моем кабинете, — предложил Рэй, побыстрее уводя друзей из залы.

ГЛАВА 21

В покоях Гессы звенели китайские колокольчики, навевая покой и умиротворение. Тихо шумел где-то вдалеке фонтан. Астар, гневно делая огромные размашистые шаги, шел через пустые комнаты, разыскивая супругу. Бог был зол на свою жену, поэтому на темно-синем мраморном полу от шагов оставались трещины, которые после медленно затягивались.

Астару хотелось разгромить тут все в пыль: все эти вазочки, скульптуры, картины, что молчаливо встречали его в покоях. Но он понимал, что так позволит гневу схлынуть, а хотелось обрушить всю его силу на темноволосую голову Гессы.

Но когда он вошел в патио, где шумел умиротворяюще фонтан, и увидел жену на ложе под прозрачными занавесями, Астар остановился в немом удивлении. Он никогда не заставал свою жену спящей на свежем воздухе, поэтому был поражен, что она лежит обнаженной, нежные шелковые простыни прикрывали лишь округлые бедра богини, скульптурными складками подчеркивая изящество позы. В мягком свете патио кожа казалась перламутровой, тело манило мягкостью и утонченностью линий.

Он приблизился, рассматривая Гессу. Под полупрозрачными, танцующими на ветерке занавесями легко было спутать ее с другой женщиной. Да и знал ли он ту, что была его супругой столько солнечных оборотов, что уже потерян им счет? Видимо, не знал, раз она действовала за его спиной.

Хотелось схватить ее за плечо и грубо потрясти, Астар уже протянул руку, раздвинув занавеси, но отвлекся на изящный профиль своей жены, на изгиб ее темной брови и легкое движение ресниц: ей что-то снилось. Интересно, на чьей она стороне во всей этой истории? И играет ли сейчас или на самом деле видит сны? С Гессой всегда было так сложно угадать… Он знал, что по своей материнской доброте она стремится к миру и любви во всех мирах, но порой дарящие безусловную любовь матери бывают строгими, если дело касается безопасности ее детей. Гесса прекрасно могла и по голове настучать самому любимому из своих героев, если он шел к своей гибели. Отшлепать и развернуть в другую сторону.

Тут Астар усмехнулся в бороду, окончательно смягчаясь. Они все-таки с ней очень разные. Он играл беспристрастно, равнодушно, легко жертвуя фигурами на шахматной доске. А она всех пыталась уберечь и спасти. Но поговорить все равно было необходимо.

Астар мягко положил ладонь на прохладное плечо Гессы, и она тут же проснулась.

— Что случилось, Астар? — сонно потягиваясь на ложе, невинно спросила она, погладив его по бедру. — Тебе надоело играть в шахматы и захотелось других игр?

Астар, приготовивший гневную отповедь, задохнулся от неожиданно игривого поведения Гессы. Ах, чертовка, знает, что провинилась, и теперь пытается соблазнить его!

— Зачем ты надоумила небесного дракона обратиться к своему брату? — строго спросил он, отбрасывая руку жены.

— А зачем ты позволил ему же наломать дров в кружевном мире? — парировала Гесса, приподнимаясь на ложе. Она совершенно не собиралась прикрываться, нежный розовый цвет ее кожи на груди в свете заходящего солнца манил Астара.

— Я все равно сделаю по-своему, Гесса. Если Небесный Ветер вмешается в мою игру, я разнесу все в клочья.

— Не разнесешь. Потому что миры должны существовать в своей триаде. Разрушишь один — рухнут остальные. Они уже начали расходиться. Или ты не заметил?

— Это все мелочи, — отмахнулся Астар.

— Мелочи могут обернуться крупными неприятностями, — ответила Гесса. — Хозяин времени заслуживает свободы. А моему брату пора взять ответственность за свои хаотичные отношения с женщинами.

— Всех спасти все равно не получится, Гесса. Так что лучше не вмешивайся, — Астар бросил последний взгляд на аппетитную грудь Гессы и ушел прочь.

Гесса улыбнулась. От нее не скрылся взгляд Астара, она знала, что он еще вернется. Потом она встала с ложа, подошла к фонтану, зачерпнула в его мраморной чаше воды и умылась.

— Не ты один ведешь свою игру, Астар, она у каждого из нас своя. У меня есть пара козырей в колоде, — прошептала Гесса, проведя рукой по поверхности воды. Но она понимала, что Астар прав: всех спасти не получится.

— Я ничего не понимаю, Рэй, — Макс первым вошел в кабинет и тут же развернулся, пропуская Анну и остальных. — Ты в порядке? Что происходит? Почему ты не выходил на связь? То, что Алиса про тебя рассказала — это правда?

Остальные молча смотрели на Рэя, но на их взволнованных лицах были написаны те же вопросы. Только странная девушка с серебристыми глазами смотрела на него скорее с любопытством. Тихо скрипнула дверь. Рэй обернулся: в кабинет молча протиснулись Ива, одноглазый Сью и Басилун.

Басилун в ответ на вопросительный взгляд хозяина времени неожиданно застенчиво шаркнул лапой по полу:

— Теперь все. Честно говоря, я не думал, что поведу столько народу. Но они все настаивали…

— Как ты провел их всех во дворец? — спросил Рэй дракона.

Басилун улыбнулся, став похожим на собаку, и ответил:

— Украл несколько пригласительных. На самом деле сложнее всего было найти подходящее платье для Анны.

Анна закатила глаза. Она согласилась на первое платье, в котором не стыдно будет явиться на праздник во дворец, чтобы не было лишних вопросов у стражи. Но на дракона она не злилась. Куда больше ее волновал Рэй.

Одноглазый Сью сразу попросился на ручки к Алисе, она машинально подняла его.

— Ты снова стал котом? — спросила она, уже по привычке лаская его за ухом.

— Так удобнее, — замлел Сью.

— Я не в порядке, — ответил Рэй, собравшись с мыслями. — Мне жаль, друзья, что я укрывал от вас свое прошлое. Я действительно принц Люме. Изменения во внешности всего лишь моя прихоть как хозяина времени. Я злодей. Убийца. Насильник.

Он опустил низко голову, собрался с мыслями. Анна плакала тихо, только слезы катились по лицу. Она до последнего надеялась на какое-то другое объяснение. Значит,