Академия: Прощение и согласие - С. Л. Стоун

— Мистер Блэкборн сказал мне на этой неделе, что, вероятно, я не попаду в Академию.

На лице Натана отразился шок.

— Он что? Почему он сказал это? Он сказал никогда?

То каким образом он ответил мне, я застыла. Это было почти точно так, как Виктор отреагировал, как если бы он почти ожидал присоединения, как он тоже хотел подтверждения этого.

— Он сказал, что есть крохотный шанс.

— О, — лицо Натана смягчилось, он выглядел облегченным. Он прижал ладонь ко лбу. — У меня почти случился сердечный приступ.

— Почему? — спросила я.

Его брови взлетели, и он медленно повернулся ко мне.

— Это другая длинная история. И я не знаю ответ на этот вопрос. Давай я расскажу тебе другую.

Я поджала губы, пристально смотря на его лицо, боясь сказать что-нибудь, чтобы прервать его.

— Я знаю Коту почти вечность. Мы всегда жили через улицу друг от друга. Наши мамы были подругами. Мы делились всем, например игрушками, и мы носили почти одного размера, поэтому даже делились одеждой. Ну и дрались тоже. Мы дрались как братья за лучшие игрушки, и ругались по поводу того, во сколько мы должны ложиться спать. В общем-то, в основном это было из-за меня. Моя мама часто уходила ночью, так что я спал в доме Коты на той кровати, из-под которой он выкатывался. В том, что мы всем делились, по большей части, назвать причиной можно тот факт, что наших отцов никогда не было дома. Когда они были, мы не любили их.

Мои глаза широко распахнулись.

— Что ты имеешь ввиду?

Глаза Натана потемнели.

— Они были жестокими, Сэнг. Кота и я оставляли синяки друг другу, но наши отцы оставляли нам их чаще.

Я вцепилась в худи Коты, застыв от этой информации.

— Кота никогда не упоминал его…ты…никогда.

— В действительности мы не говорим об этом, — сказал Натан. — Мы никогда никому не говорили, даже Виктору или Люку, или Габриэлю, когда мы их встретили в школе.

— Их нет сейчас с нами. Ваших отцов, я имею ввиду…

Он покачал головой.

— Нет. Ну мой отец показывается иногда.

— Где отец Коты? Что случилось с ним?

Натан нахмурился.

— Ему следовало, вероятно, рассказать тебе эту историю. Но его отца нет больше здесь. Это важная часть.

Он махнул рукой.

— В любом случае, что я хочу сказать, Кота и я прошли через многое. У всех такое было, но я думаю, что это было между нами, по-разному. Когда Академия взяла нас, мы и не думали, что времена, когда мы соперничали по несущественным причинам, как игрушки, одежды и другое, это было имитация наших отцов. Работа в Академии, которую мы выполняли, чтобы добиться успеха, включала и работу с завистью.

— Ты завидовал ему?

Он усмехнулся немного.

— Ты шутишь? Кота — умный. Всё, что ему только нужно сделать — это взглянуть в книгу, и он всё знает. Он действует во много раз умнее, чем я. Он привык говорить мне, что делать. Не так как раньше, сейчас он тактичнее. Я имею ввиду, что когда он отдавал приказы, то говорил так, будто я тупой, из-за того, что не мог читать его мысли и делать, как он хотел без того, чтобы он говорил мне. Потом появилась Эрика. Его мама была рядом чаще, чем моя. Когда моя мама ушла и мой отец…

Тяжёлый вздох вылетел из моего рта. Я не думала о матери Натана, потому что он никогда не говорил о ней. Внутри себя я думала, что, возможно, она умерла или что-то ещё.

— Она ещё жива? Где…

Натан вздохнул, закрыв глаза и покачал головой.

— Она ушла, Сэнг. Она не вернётся. Я говорил себе всё время, что однажды она вернётся, но это ложь.

Он снова открыл глаза и пристально посмотрел на моё лицо.

— Но я завидовал тому, что его мама осталась, а моя — нет. Это была не его вина, но какое-то время я винил себя. Я думал, что если бы я был умнее и идеальнее, как Кота, то, возможно, она бы осталась.

Я закусила нижнюю губу, придержав вопросы, готовые сорваться с моих губ. Я не могла спросить.

Когда мистер Блэкборн привез нас в Академию, они потребовали, чтобы мы поделились всем. Не только делами, но всем, что мы чувствовали друг к другу и скрывали. Я рассказал Коте о том, что завидовал ему из-за матери.

Я сжала консоль между нами, прислонившись к ней, глазами приклеевшись к его лицу.

— Что случилось?

Намек на улыбку появился в уголке его рта.

— Ты знаешь, что он сказал? Он рассказал, что у его мамы была привычка сравнивать его со мной. «Ты должен быть мягче с сестрой. Натан мил с ней. Ты должен делать как он.» Или она говорила: «Натан такой джентльмен. Ты должен учиться у него.» Кота тоже завидовал, потому что думал, что его матери я нравлюсь больше, чем он.

— Это заставило чувствовать тебя лучше? Знание, что он завидует тоже?

— Нет, — сказал он. — Только стало хуже.

— Как?

Он вздохнул, откинулся и посмотрел на лобовое стекло.

— Мы всё ещё были злы. Нам сказали, что нужно было сказать. Да, было хорошо выговориться, но мы всё ещё были злы на всё. Но у Академии был ответ и на это тоже. Когда нам было по двенадцать, мы должны были поехать в учебный лагерь. Там нам показали, что некоторые вещи не особо важны. В Академии не было места для людей, жаждущих денег больше всего другого. Деньги не значат для нас ничего. Например, у Виктора есть шикарная машина, а у меня нет. Что он имеет и чем он обладает, не беспокоит меня, потому что это не то, что мне нужно. И это не важно, в любом случае, если я захочу одолжить её, всё что мне нужно — это просто попросить.

— Виктор — хороший, — сказала я. — Он позволит взять тебе её.

— Да, но это больше. Это…

Он поджал губы. Он сдвинулся, выловил ключи и держал связку перед моим лицом.

— Это, — сказал он. — Вот. Всё что мы имеем, у нас есть ключ и доступ ко всему. У нас есть полное разрешение использовать всё, что нам нужно. Что твоё, то и моё. Мы придерживаемся этого принципа во всем. Как Габриэль повёл тебя за покупками, а Виктор заплатил. Да, они делают это, потому что они хорошие. Иначе они бы не позволили нам остаться в Академии. Но сейчас это