Рэйчел Кейн - Фактор холода

Выглядел Льюис ужасно. Он стал еще бледнее. Глаза налиты кровью. Трость в трясущихся руках – в отличие от Эшворта он использовал ее для поддержки своего тела, а не для охаживания чужих голов. Двигался он словно старик. Куин взял его за локоть и проводил к креслу. Он опустился в него с едва слышимым вздохом облегчения.

Я не чувствовала к нему жалости. Ни за что!

– Ты в порядке? – спросил он меня.

Его голос не изменился, все тот же слегка грубоватый теплый тенор.

– Да, черт возьми, никогда не чувствовала себя лучше, – ответила я, пытаясь дать понять, что использую спинку кровати отнюдь не для поддержки головы. – Мне следовало это знать. Все вокруг отдает твоим запахом. Ты знаешь, я была такой идиоткой. Думала, все эти годы ты скрывался от Хранителей. Но, похоже, у тебя было все в порядке и ты развлекался, между делом работая на нашу оппозицию.

– Нет, – устало ответил он. – Я организовал ее. Не то чтобы это была полностью моя идея. Многие видели, что творится в рядах Хранителей. Я стал силой, которая объединила всех оппозиционеров. Маат официально начал свою операцию около семи лет назад. С тех пор мы делаем все возможное, пресекая все злоупотребления Хранителей.

– Ты, я вижу, герой. Скромный, как всегда, – хмыкнула я в ответ. – Так в чем же дело? Хранители не позволили тебе стать властителем мира, и ты нашел кучку старых хрычей, которые проголосовали «за».

Куин мрачно глянул на меня. Очевидно, ему не нравилось, когда я поносила его хозяев.

– Хочешь, чтобы я позвал Лэзло?

– Нет.

Льюис продолжал смотреть мне в глаза.

– Джо, после того, как я сбежал от Хранителей, я потратил уйму времени, пытаясь понять, почему они меня так боялись. Я узнал гораздо больше, чем хотел. Я знаю, тебе хочется верить, что Хранители невинны… Я тоже так думал. Мы доверяли им во всех смыслах этого слова. Они нас растили, тренировали и формировали. Но формировали неправильно. А то, что они сделали с джиннами… Знаю, ты видела, что испытал Дэвид. Это не исключение, Джо. Это правило.

Я могла сказать только одно – он определенно верил в то, что говорил. Его слова шли от самого сердца, в них чувствовалась безошибочная вера. Он хотел, чтобы я поняла его и стала истинным верующим.

– Они погрязли в коррупции, – продолжал он. – Я не говорю об отдельных экземплярах… Осталось еще много Хранителей, действительно преданных своему делу. Но такое не продлится долго. Власть меняет человека. Ты знаешь это лучше, чем остальные. Тебе пришлось иметь дело и с Плохим Бобом, и со Звездочкой. Ты знаешь.

– Ты несешь чушь. – Я медленно встала на подкашивающихся ногах и приняла воинственную позу, чтобы как-то скрыть тот факт, что я придерживаюсь о стену. Моя ключица молила о пощаде, но я проигнорировала сей факт. Лоб стал влажным от пота. – Послушай себя, Льюис. Вы думаете, что вы – хорошие ребята? Ты стоял рядом, пока мое сердце не прекратило биться, помнишь? Куин похитил меня под дулом пистолета! А твой бесценный Маат пытал меня!

– Но мы дали тебе пять штук после этого, – вставил Куин. – И, черт побери, ты же ходила по магазинам?! – Я испепелила его взглядом, и он заговорил по-другому: – Они допрашивали тебя, потому что ты являешься Хранителем. Ты это понимаешь? Половина Ассоциации имеет метку Демона, а вторая имеет хорошие перспективы для этого в ближайшем будущем. Ты первая Хранительница без этой метки, которую я видел. Хранители полностью коррумпированы.

– Кому как не тебе говорить об этом.

Похоже, я снова сболтнула лишнее. Куин бросил на меня убийственный взгляд. Это вызвало определенный эффект.

– Ты немедленно заткнешься, пока я не разозлился вконец.

Нет, я этого не хотела, зато мне было что обсудить с Льюисом. Повернувшись к нему, я спросила:

– Что заставляет тебя думать, что ваш Маат лучше? Вы носите более дорогие костюмы? Ваши старые хрычи слишком озабочены моральной стороной, чтобы грешить?

– Нет, – тихо ответил он. – Просто у них нет силы, чтобы искушать судьбу, используя ее. Они все находятся в стороне от того, что Хранители называют материальным даром.

Он медленно подошел ко мне и взял за локоть. Я поняла его жест после того, как мои колени начали подгибаться. Он довел меня до кровати и уложил в постель. Голова у меня пульсировала так, что в глазах метались красные вспышки. Я застонала.

– Ей нужен доктор, – услышала я голос Льюиса где-то вдалеке. Куин проворчал что-то. – Есть кто-нибудь, кому можно доверять?

– У нас есть дела поважнее. Послушай, подлечи ее так, как ты умеешь, и пойдем. У нас нет на это времени.

– Я сказал, ей нужен доктор! – Когда голос Льюиса приобретал такой тон, с ним лучше было не спорить. – Пригляди за этим.

Я разлепила веки, но ресницы все равно мешали мне. На меня смотрел Куин. Его лицо оставалось каменным – полное спокойствие, но также было видно, что он сильно беспокоится. Не за меня. Обо мне.

– Не нужно зря терять время, – сказал он. Льюис не ответил. – Нет времени возиться с ней. Ты знаешь наши ставки в этой игре. Если она встанет на пути…

– Куин, – Льюис говорил мягко, но непреклонно, – позови доктора. Немедленно.

Куин повернулся и вышел. Дверь закрылась за ним легким щелчком. Льюис положил мне руку на лоб, пульсация слегка ослабла.

– Месяц назад я починил бы тебя за две секунды, – с грустью произнес он.

– Месяц назад я бы не нуждалась в этом, – прошептала я. – Льюис?

– Да.

– С каких пор одним из качеств хороших парней тало заказное убийство?

Ответа не последовало. Он отвернулся к заходящему солнцу, лицо было залито золотыми и оранжевыми красками.

Самые печальные глаза в моей жизни.

– Льюис?

– Ты не понимаешь… – Он не смотрел на меня. – Отдыхай.

Меня не тянуло в сон, но, в конце концов, я провалилась в сладкую дрему.

Не ощутив никакого перемещения в пространстве, оказалась в другом месте. Я, прихрамывая, шла куда-то, хотя приглушенная боль давала о себе знать. Моя кожа была обожженной и красной, белая футболка – грязной и порванной, спортивные брюки разорваны покрыты пятнами грязи.

Я хромала по пустынной дороге. Один болезненный шаг за другим. Над головой нещадно палило солнце, округ ни малейшего дуновения ветерка, птиц тоже не слышно. Звуки полностью отсутствовали. Все равно что пребывать в мертвом мире. Я тоже была мертвой, просто еще не знала об этом.

Пыль носилась в спокойном и сухом воздухе, словно тальк, во рту ощущался вкус горелой изоляции.

Я остановилась и посмотрела назад. Черная полоса рваного асфальта тянулась вдаль к тусклому горизонту. В отдельных местах дорога была стерта ветром до грязно-серого цвета. У обочины виднелись обломки автомобиля. Краска полностью отсутствовала. Груда металлолома.