Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш

глаза, чтобы только не оборвать эту негу. Сон развеется, и я останусь одна в пустой комнате. Наконец все же решилась. У самой моей постели стоит Альер, в руках он держит поднос с божественным завтраком. Его зеленые глаза полны искр, горят в полусумраке мрачной комнаты. Я потянулась под одеялом так сладко, как только могла.

— Доброе утро, Диинаэ. Я принес завтрак, но не мог вас разбудить.

— Почему?

— Вы слишком прекрасны, когда спите. Я потерял способность говорить.

Перекинула волосы с плеча на плечо, улыбнулась. Красивый мужчина, моя постель, вкусный завтрак, что еще нужно для полного счастья? И тут я вспомнила о последней выходке сына.

— Как там Денис?

— Я могу поставить поднос?

Альер будто нарочно сменил тему, заозирался. Ни столика, ни тумбы рядом с моей кроватью нет. Как-то не обустроилась я еще здесь.

— Садись на постель рядом со мной. Подержишь поднос у себя на коленях, а я послушаю что еще сделал этот свинёнок!

— Боюсь, это может плохо закончится, — пробормотал он.

Щеки моего любимца при этом порозовели. Кажется, так его положение окрестил Эстон. Любимец — это забавно звучит.

Я откинула одеяло с груди, села, чуть согнула ноги, отчего наружу высунулась голая коленка. Альер сглотнул.

— Так чем плохим может это закончится?

— Опять все спалим, — вздохну Альер и осторожно устроился с самого краю. Я не поняла, что он имеет в виду. Ну и ладно.

— Так как там Денис?

— Королеве очень понравился мой сын, они довольно быстро нашли общий язык. Денису отдали мои юношеские покои. Там очень уютно, светло и просторно. Гувернеры по очереди станут спать в соседней с Денисом спальне. Стражей оставят снаружи у двери. Учителя уже наняты и разбирают учебники.

— Денис доволен?

— Мне показалось, что да. Мы поужинали все вместе. От колбас он отказался, зато охотно ел сыр и фрукты. Утром учителя примутся за его обучение.

— Я рада.

Альер устроился на постели рядом со мной. Его запах пьянит, наводит на совершенно не скромные мысли. Серебряный поднос кажется лишней помехой. И все же на нем кофе, я никак не могу от него отказаться, тянусь рукой к напитку. Альер чуть вздрогнул, подал мне кофе, наши пальцы соприкоснулись, обожглись, будто проскочила искра. Я улыбнулась, поднесла ко рту чашку. Сливки взбиты в пену, прикрывают горечь основного напитка, все совсем так, как в жизни. Я отпила глоток, облизнула губу. Альер тут же отвел глаза в сторону, закашлялся. Нет, так не пойдёт. Это утро должно быть прекрасным, я хочу хоть ненадолго отречься от всех мыслей и от тревог о Денисе.

— А что ты мне принёс из сладкого?

— Эскимо, горничная сказала, вы любите, — мужской бас перешел в высокие ноты. Мой любимый явно смущен. Почему же? Неужели я делаю что-то плохое? Ну-ну.

— Очень люблю.

— Нам вскоре нужно выступать. День уже начался.

— Да-да, — я взяла эскимо за тонкую палочку. Фея — чудо, раз подсказала Альеру моё любимое лакомство. Языком я скользнула по мороженому, немного причмокнула губами. Так вкусно! Альер побагровел, смотрит на меня, не мигая. А я что? Я просто ем, наслаждаюсь завтраком. Ничего такого. Обвила языком мороженое, немного глубже засунула его в рот.

— Мы торопимся. Нельзя задерживаться.

— Да-да, я понимаю. Тебе не жарко в этом камзоле?

— Ничуть! — на висках молодого мужчины выступила испарина.

Я слизнула шоколадную глазурь сверху, облизнулась и сунула в рот всю верхушек мороженого... Любимец подскочил, суетливо устроил поднос на полу, чуть не бросил.

— Простите, — выкрикнул он и удрал из моей комнаты. Совести нет ни на грамм! Куда мы настолько опаздываем!? Неужели нет получаса? Все, я обиделась. Окончательно и бесповоротно.

Я допила безвкусный остывший кофе, доела мороженое и встала. Хорошее настроение испарилось. Вот во что мне одеться? Идти спрашивать об этом мужа? Совсем не хочется его видеть.

— Хозяйка, к вам можно войти? — в дверь моей комнаты забарабанила кулачком фея.

— Можно, входи.

— Я платье принесла. Тем Эстон его для вас выбрал. Посмотрите? Мне развернуть?

— Давай.

Фея ловко расправила на своих руках длинное черное платье. Материал — скорей всего шелк, прикрытый вставками кружев. В целом симпатичное, только уж очень длинное.

— В таком только на костер, — хохотнула я, вспомнив временя святой инквизиции.

— Ну вы скажете тоже. Ручная работа, вам оно обязательно должно подойти. Другого-то все равно нет. Украшения тем Эстон тоже купил. Только цветов, чтоб вплести в косу, нет. Сбегать в цветочный? Или вы у себя в саду их поищете?

— А какие нужны?

— Надо подумать, чего вы хотите от Верховной. Каждый цветок несет свой смысл.

— Не хочешь со мной вместе прогуляться в тот мир?

— Очень хочу. Только переоденусь. И вы тоже переодевайтесь, хорошо? А там я помогу вам с причёской. Ну, уже в самом особняке.

— Хорошо.

— Эрта Форей столько мне всего рассказывала о своем саде! Только два раза брала с собой, но я толком ничего и не разглядела.

— М-м-м, — я пробормотала невнятное, живо вспомнив о гусеничке, — Цветов там и вправду было много.

— Вот и прекрасно! Вот и хорошо!

Я переоделась, взглянула на себя в зеркало. Ну, Альер! Обманщик! Волосы дыбом, лицо после сна все помятое. Это я-то во сне «чудо как хороша?!» Теперь ясно, почему он сбежал от меня! Зачем было врать? В коридоре я лицом к лицу столкнулась с Антониной.

— Доброе утро.

— Не такое уж оно и доброе! — свекровь сжала в руках открывашку. Её-то зачем она взяла? Неужели, не захотела завтракать вместе со всеми?

— Как вам спалось?

— Ты шутишь? Я так переживала из-за Дениса, что меня одолела бессонница! За целую ночь глаз не могла сомкнуть.

— Я тоже очень переживаю.

— Ну-ну. Ты-то спала. И выглядишь замечательно.

— Спасибо, вы тоже.

— Надеюсь. Там тебя ждут эти двое. Эстон и Альер. Кстати, Эстон весь не в себе после вчерашнего. Бедолага, он еще не привык к нашему мальчику. Ты была бы с ним помягче.

— Я постараюсь, — по старой детской привычке я сунула руки в карманы. Когда нервничаю, всегда так поступаю. Под пальцами левой руки смеялась бумажка.

— Ты постарайся. И ко мне не ходи, может быть, мне удастся поспать.

— Да, конечно.

Свекровь кивнула и с поразительной скоростью скрылась за дверью своей квартиры. Будто бы кровать — это поезд, который вот-вот отойдет с перрона, а она очень боится остаться на платформе. Ну, у всех свои причуды. Я тоже иногда спешу лечь поспать.

Я достала из кармана смятую бумажку, развернула ее и вчиталась в текст записки: «Мне жаль, что так получилось. Я