Элли Каунди - Воссоединенные

Калеб молчит.

— То есть, Восстание думает, что они могут вернуть людей к жизни? — уточняю я. Командир снова начинает что-то говорить, но на этот раз мы с Калебом забиваем его слова.

— Нет, — говорит Калеб. — Они знают, что не могут. Они знают, что Общество также не могло. Они просто хотят иметь образцы. Как страховку.

— Я не понимаю. Такой человек, как Лоцман, должен был насмотреться на смерти, чтобы понимать, что пробирки не представляют никакой ценности. Зачем ему тратить ресурсы на подобные глупости?

— Лоцман знает, что вы не сможете вернуть людей с помощью образцов, — продолжает Калеб. — И никто не может. Он использует это в своих интересах. — Парень выдыхает. — Я рассказываю вам все это потому, — поясняет он, — что вы должны верить в Лоцмана. Если вы не будете верить, мы потеряем все.

— Я не знал, что я настолько важная птица, — говорю я.

— Вы с Инди являетесь одними из лучших пилотов. Ему понадобится каждый человек, прежде чем все это закончится.

— Что это? — спрашиваю я. — Чума? Восстание? Ты прав. Лоцману нужна вся помощь, которую он может получить. Ему пока не удалось взять под свой контроль хоть что-то.

— Вы даже не знаете его, — голос Калеба звучит сердито. Это хорошо, он понемногу оживляется.

— Я — нет, — соглашаюсь я. — Но ты определенно знаешь. Ты знал его еще до того, как Восстание пришло к власти.

— Мы оба из Камаса, — говорит Калеб. — Я вырос на военной базе, где размещался его отряд. Он был одним из тех пилотов, летавших в Иные земли. Он вывез в каменные деревни больше людей, чем любой другой пилот. И его ни разу не поймали. Когда пришло время для нового Лоцмана, было очевидно, что он лучше всего подходит на роль лидера Восстания.

— Я жил в Отдалённых провинциях, — говорю я, — но никогда не слышал о каменных деревнях или Иных землях.

— Они существуют. Иные земли — это места, расположенные далеко за территорией Врага. И каменные деревни были построены Аномалиями вдоль границ Отдалённых провинций в те времена, когда Общество пришло к власти. Эти деревни похожи на каменные уступы в реке, так они и получили свое название. Они растянулись с севера на юг, и от одной деревни до другой можно дойти всего за сутки. А когда дойдете до последней, то придется пересечь территории Врага, чтобы попасть в Иные земли. Вы серьезно не слышали об этих деревнях?

— Только не под этим названием, — говорю я, но мысли уже забегали. Фермеры из Большого Каньона жили в стороне от других Аномалий, но на их картах была отмечена какая-то деревня в горах. Эта деревня могла быть самой южной из каменных деревень, самой последней в цепочке. Такое вполне возможно.

— Так что же делал Лоцман? — спрашиваю я.

— Он спасал людей, — говорит Калеб. — Он и некоторые другие пилоты вывозили людей из Общества практически до самой последней каменной деревни. Граждане платили ему за побег, а Отклоненным и Аномалиям он помогал бесплатно.

— Так вот кто царапал те рисунки в кораблях? — до меня начинает доходить суть дела. — Прятавшиеся там люди, которым Лоцман помогал сбежать.

— Это была глупо с их стороны, — с ноткой злости говорит Калеб. — Они могли накликать беду на пилотов.

— Я думаю, что они таким образом выражали свою благодарность, — я вспоминаю рисунок, нацарапанный на одном из кораблей, где Лоцман давал людям воду. — Для меня это выглядело именно так.

— Все равно это было глупо, — повторяет Калеб.

— Люди еще живут в тех деревнях? — спрашиваю я.

— Не знаю. Возможно, они все уже переселились в Иные земли. Лоцман пытался связаться с ними, привлечь к Восстанию, но они не захотели.

Это похоже на случай с Аномалиями, жившими в Каньоне. Они бы также не присоединились к Восстанию. Здесь возникает вопрос, что случилось с людьми Анны, когда они добрались до деревни, отмеченной на карте. Они встретились с жителями каменных деревень? Смогли они наладить отношения друг с другом? Помогли ли жители каменных деревень людям из Каньона или прогнали их или ещё хуже? Что случилось с Хантером и Элаем?

— Другие дети росли на рассказах о Лоцмане, — говорит Калеб. — Но я рос, наблюдая за его полётами. Я знаю, что он тот, кто может вывести нас в лучшую жизнь.

Голос Калеба ужасен. Боль прорывается наружу. И я знаю, что происходит.

Его скоро парализует.

У него же был иммунитет. Значит, что-то случилось с чумой. Появилась ее новая форма, против которой бессилен наш иммунитет?

— Я хочу, чтобы ты записал все, что я рассказал о Лоцмане, — говорит Калеб, — в том числе то, что я верил в него до конца.

— Это конец? — спрашиваю я.

Молчание.

— Калеб?

Тишина в ответ.

— Он стал неподвижным? — спрашивает Инди. — Или ему больше не хочется говорить?

— Я не знаю, — качаю я головой.

Она встает, как будто собирается спуститься в трюм. — Нет, — говорю я. — Инди, ты не должна рисковать заразиться, что бы там ни было.

— Он не так много рассказал тебе, — говорит Инди, усаживаясь на место. — Бьюсь об заклад, было еще много людей, которые знали о пробирках и Лоцмане.

— Но не мы, — напоминаю ей.

— Ты веришь Калебу, потому что у него есть эти насечки на ботинках, — говорит она, — но это не значит, что он был в лагерях. Любой мог бы так порезать свою обувь.

— Я думаю, он был там, — возражаю я.

— Но ты не знаешь этого точно.

— Нет.

— Однако, он прав в отношении Лоцмана.

— Так ты веришь Калебу, — говорю я. — По крайней мере, насчет Лоцмана.

— Я верю себе насчет Лоцмана, — уточняет Инди. — Я знаю, что он реален. — Она наклоняется ко мне, и на минуту я думаю, что она снова хочет поцеловать меня, как  делала все прошедшие недели. — Деревни тоже реальные, — шепчет она, — и Иные земли. Все реально.

Её голос столь же страстный, как у Калеба. И я её понимаю. Инди любит меня, но она борец. Когда я сказал, что не сбегу с ней, она отвернулась и продолжила заниматься другими делами. Я верю в Кассию. Инди верит в Восстание и Лоцмана. Мы оба нашли что-то, что подталкивает нас.

— Всё могло быть по-другому, — шепчу я еле слышно. Если бы я ответил на поцелуи Инди, если бы я не знал Кассию, до того как встретил Инди.

— Но все так, как есть, — отвечает Инди, и она права.

            Глава 20. Кассия

Мир не так хорош.

Я выглядываю из окна своей квартиры, прислонив ладонь к стеклу. Темно. Народ, как обычно, толпится у заграждений, и скоро придут офицеры Восстания и разгонят всех, как ветер гонит лепестки, как листья на воде.

Восстание не говорит нам точно, что случилась, но последние пару недель мы остаемся узниками в своих квартирах. У кого есть такая возможность, отправляют свою работу через порт. Все контакты с другими провинциями прекращены. Восстание уверяет, что это все временно. Лоцман самолично обещает, что скоро все будет хорошо.