Дракон ведьме не товарищ, или суженый за рекой Смородиной - Светлана Калинникова

- Длинный я. Худой да длинный с самого детства, - проскрипел Дрын. - Мне девятый десяток, а мяса на теле так и не нажил.

- А меня папа болтушкой прозвал.

- Так ты только в себя пришла, ни на минуту не замолкала, - засмеялся он. - То проклинала, то пить просила, то заладила «спасибо» да «спасибо».

- А где мы с вами? Это какой-то дом заброшенный?

- Не твоего ума дела. Заткнись уже.

Маша умолкла, потому что Дрын взорвался от гнева. Ему нужно было время, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Маша понятия не имела, сколько сейчас времени. Повязка на лице, впитавшая ее слезы, теперь высохла. Но ей было очень плохо, под этой проклятой тряпкой невыносимо зудело. Сколько еще продлится этот кошмар? Она снова пошевелилась, руки-ноги оцепенели. Нет, она не сдастся. Она жива, и это главное.

- Можно мне хотя бы ноги развязать? Я понимаю, что повязку с глаз вы не снимете, и руки тоже не освободите. Но, может, хотя бы ноги можно развязать? Куда я сбегу?

Вдруг раздались громкие шаги. Уверенные и твердые. Одновременно с этим Маша почувствовала тонкий, едва уловимый цветочный аромат. «Женщина», - мгновенно поняла Маша. Теперь она почти не сомневалась, что сейчас услышит знакомый, властный голос. С толикой капризности.

- Дрын, как себя ведет ведьма? Не шалит? – раздалось через мгновение.

- Да как можно, Ваше Высочество? Я с нее глаз не спускаю, - почтительно отозвался старик.

- Здравствуй, Злата! – усмехнулась Маша, - Может, ты мне развяжешь руки и ноги? А Влад тебя вознаградит! За то, что ты спасла его Истинную, он обязательно пригласит тебя на торжественный прием.

- Замолчи! - взвизгнула Злата.

А Маша почувствовала, как ее грубо ударили в бок. Похоже, все только начинается.

ГЛАВА 25. Кочевники.

Когда с Машиных глаз сняли повязку, ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, где она находится. Первое, что она почувствовала – это резкая боль в глазах, словно они долго были закрыты от света. Перед ней, на круглом подносе, стояли свечи, но их пламя сливалось в одно яркое, слепящее пятно, не давая разглядеть ничего конкретного. Постепенно, когда глаза привыкали, Маша начала понимать, что оказалась в какой-то пещере.

Маша замерла, увидев Злату. Та стояла в нескольких шагах, и на ее лице играла зловещая ухмылка. В глазах плескалась ярость.

- А ты думала, что уведешь у меня Лютыча, унизишь, обольешь меня водой и будешь себе жить-поживать припеваючи? - голос Златы сочился ядом.

Маша почувствовала, как по спине пробежал холодок. Злата была в ярости, и эта ярость ощущалась почти на физическиом уровне.

- Ну, знаешь ли, со связанными руками и ногами, как-то не очень удобно разговаривать на равных, – заметила Маша. - Может, освободишь меня для начала?

Злата же, с явным высокомерием, покачала головой:

- Равные? Ты, без роду и племени, и я, дочь Тугарина-Змея? Ты, видимо, забыла, кто есть кто.

- Боишься? - Маша смотрела на Злату с вызовом.

Злата рассмеялась, но в смехе звучал металл. Железная леди просто!

- Тебя? Да я тебя одним своим огненным дыханием, как дракон, в пепел превратить могу. Или просто, как человек, прикончить. А ты мне что сделаешь? Твоя ведьмина сила – это так, сказки и преданья, фикция просто. Руки-то у тебя связаны, так что вся твоя мощь – чистая теория.

- Ну, конечно, ты думаешь, что справишься. Наняла двух громил, чтобы меня похитить, и еще этого бедолагу Дрына держишь тут с нами, как будто это что-то изменит, - ехидно усмехнулась Маша.

Злата была одета по-дорожному. Только что она хвасталась своим драконьим аристократическим происхождением, а одета была довольно просто, в удобные брюки, рубашку с коротким рукавом, на ногах были крепкие ботинки.

«Ну, молодец же! - подумала Маша. - Выглядит как туристка, и не подумаешь, что она здесь человека удерживает».

Злата явно была не в своем уме, это было заметно. Маша, повидавшая всякое в Трибунале, понимала: для нее это будет долгое и непростое приключение. Даже страшное.

- Ну, чего тебе от меня нужно? - спросила Маша, устало и с пониманием всей опасности.

- Убить тебя? Ты серьезно? - усмехнулась Злата. – Ну, ты и наивная! Тебя тут просто подержат, пока не закончится лунный цикл. А потом - обратно, в твой мир, через портал. Все просто.

Ей было жутко. Она, конечно, поверила Злате, что та не собирается ее убивать. Но две недели до полнолуния – это же целая вечность! Маша ведь такая слабая, кто знает, что с ней может случиться. Заболеет в пещере. Или, как Людочка любит говорить, «коньки отбросит»? Что будет тогда?

Маша вдруг осознала, как сильно устала. В голове промелькнула мысль: «Вот бы сейчас отпроситься в туалет, умыться и просто поспать, без всяких тревог». Она усмехнулась своим мыслям. «И это я говорю, будучи в плену? Значит, не так уж мне и страшно, раз такие желания появляются. В конце концов, жизнь-то мне обещали».

Ее начало подташнивать, голова закружилась, и она почувствовала, как силы постепенно покидают ее. Сознание стало уплывать, словно туман, окутывая кругом.

- Смотри за ней в оба. Помни, что она ведьма, - напомнила Злата Дрыну. Но ее голос Маша слышала сквозь шум в ушах.

Маша медленно приходила в себя. Легкие, но настойчивые похлопывания по щекам вырывали ее из забытья. Голос Дрына звучал рядом, призывая очнуться.

- Давай, давай, приходи в себя! – говорил он. – Я тебя накормлю. И, кажется, тебе нужно в туалет. Уже пора бы, правда?

Маша смогла лишь слабо кивнуть. Дрын помог ей, так как она не могла даже поднять руки. Он развязал их и снова предложил воды. Но стоило Маше сделать пару глотков, как ее снова охватила тошнота. Рвота была долгой и изнуряющей. От еды и воды она решительно отказалась.

Когда Маша дала понять Дрыну, что ей необходимо в туалет, он помог ей подняться и отвел туда. И потом снова осознала, что ее руки и ноги теперь стянуты веревкой .

«И какой в этом смысл?» – промелькнула мысль. – «Я и пальцем пошевелить не могу. Единственное, на что хватило сил, так это сделать свои маленькие дела за кустом.»

Маша погрузилась в забытье, словно в глубокий сон без сновидений.