Сказка нескольких столетий - Мария Росси

— Мы победили смерть, Рональд. Одна бы я не справилась. Твоя любовь спасла меня, — на ее слова Рональд прижал свою пару к груди.

— Теперь все будет в жизни прекрасно. Мы есть друг у друга, — Рональд прижимал к сердцу самое дорогое, что есть в его бессмертной жизни.

— Но как же тяжело стоять на четырех лапах, — Адель посмотрела на улыбающегося Рональда, — а еще укачивает от оборотов, — она рассмеялась.

— Привыкнешь, малышка. Я тебя всему научу, всегда буду поддержкой.

— Папа, — крикнула Адель, увидев Дина, подбежала к нему и обняла. — Ты тоже оборотень и молчал об этом?

— Он не помнил, что был оборотнем всю жизнь, — вмешалась госпожа Сайж. — Дело в том, что в момент, когда начало действовать заклятье, Дин Браун был в человеческом обличье, вдали от стаи, и утратил все способности оборотня и часть воспоминаний, которые сейчас к нему вернулись.

— Теперь многое объяснимо, например, почему меня приняла стая и мне так легко с ними общаться. Доченька, как я волновался, — он крепче обнял дочь. — А теперь обернись и посмотри, кто сзади тебя.

Адель повернулась и увидела высокую женщину, возраст которой не определишь. Она нежно улыбалась, глядя на девушку, а потом раскинула руки в стороны.

— Красавица? — Адель не верила своим глазам.

— Она самая. Твоя названная мама — Гела. Беги к ней, — Дин слегка подтолкнул дочь вперед.

— Красавица, любимая моя, — Адель расплакалась и обняла женщину, у которой из глаз текли слезы.

— Девочка моя хорошая, — она гладила Адель по волосам. — Моя доченька.

— Ты, правда, не возражаешь, если я буду тебя называть мамой? — Адель чуть отклонила голову, а женщина своими ладонями вытерла слезы с ее лица.

— Я буду только счастлива. Ты моя и всегда ею останешься, — Гела поцеловала девушку в лоб. К ним подошел мужчина лет 45, улыбнулся и хитро посмотрел на обнимающихся Адель и Гелу.

— Тогда я буду «лесным папой» после Дина, — мужчина улыбнулся и только по блеску его глаз девушка поняла, что это пара Гелы — вожак стаи Курт.

— Я согласна, Курт, — Адель рассмеялась.

Рональд не мог поверить в свершившееся чудо, участниками которого они все стали. Он не спускал влюбленных глаз со своей девочки, а в глазах невольно собирались слезы счастья.

Адель шла навстречу своему Альфе и улыбалась. Ей казалось, что сон, забытье, в котором она пребывала несколько дней, еще продолжаются, и страшно проснуться, чтобы не спугнуть счастье.

На несколько секунд все затихли, даже ветер не шумел в макушках елей, на рядом стоящих Рональда и Адель упал яркий поток света с самой большой звезды на небе.

— Я люблю тебя, Рыжуля. Прошу, стань моей женой и Луной, — он опустился на одно колено перед своей любимой и протянул ей на ладони кольцо в виде звезды и Луны из бриллиантов двух цветов. — До встречи с тобой я не жил, существовал более 135 лет. Люблю тебя так сильно, как небеса любят свои звезды, как все живое любит Солнце и Луну. Клянусь быть для тебя всем в нашей бесконечно счастливой жизни.

Пока он говорил, глаза Адель в свете звезды светились необычайным по красоте цветом. Она улыбнулась, наклонилась и поцеловала Альфу в лоб.

— Рональд, я согласна стать твоей женой и Луной. Я тоже тебя люблю. Спасибо, что ты верил в себя и в меня.

После ее согласия на небе несколько раз сверкнула самая яркая звезда, и вокруг нее зажглось еще больше маленьких звезд, отчего в тайге стало светло, как днем.

ГЛАВА 17

Прошло полгода.

— Рыжуль, какие планы на завтра? — Рональд держал свою пару на руках, массируя ей шею и плечи.

— В 11.00 читаю лекцию по праву в университете, потом поеду на тренировку, — Альфа тяжело вздохнул, а Адель удивленно на него посмотрела.

— Мало того, что никто не знал, что ты заочно закончила докторантуру, сделав нам с Дином подарок, так еще не бросаешь мотоспорт. Может бросишь?

— Люблю тебя, — она развернулась на коленях Рональда, села лицом к нему и сначала поцеловала в кончик носа, потом в лоб, щеки, а когда он расслабился, подарила ему страстный поцелуй.

— Ладно. Твоя победа, Рыжуля, — как всегда сдался своей любимой грозный Рональд.

Вот уже несколько дней Адель ничего не ест, только спит, что заставляет Рональда нервничать, на что его пара отшучивается, отказываясь обратиться к врачу, ссылаясь на простую усталость.

Альфа на рассвете, как всегда, проснувшись первым, нежно поцеловал свою крепко спящую в его объятиях Луну, потом задумался, поднес руку к её животу, прислушался и улыбнулся, а его сердце радостно запело. Он все понял — Рыжуля беременна двумя малышами.

«Теперь ясно, почему она не может ничего есть. Её овощи и соки мальчикам явно не по душе».

Он тихонько вытащил руку из-под Адель, укрыл ее одеялом, а сам спустился вниз, принял душ и начал готовить завтрак. Как только его пара начала просыпаться, он это сразу услышал и улыбнулся тому, что Адель сравнивает себя со зверьком, впадающим в спячку не по сезону.

Неожиданно для самой себя Адель, спускаясь со второго этажа дома, почувствовала, что Рональд жарит мясо и поняла, что с удовольствием это съест и именно этого ей хотелось все время. Альфа же смеялся в душе, ведь Адель еще не привыкла к тому, что тоже стала оборотнем, и малыши хотят именно мяса, причем не до конца прожаренного.

— Вкусно? — Альфа с нескрываемым счастьем смотрел на свою девочку, которая с аппетитом ела мясо.

— Никогда бы не подумала, что этот так вкусно! На меня прямо волчий аппетит напал, — сказав это, Адель засмеялась. — Это потому, что я тоже теперь оборотень?

— Не только поэтому, — хитро улыбнулся Альфа, подошел к своей Луне и поцеловал ее в нос. — У нас будут малыши, вот они и просят мяса, — после этих слов Адель замерла, перевела взгляд с куска мяса на вилке на Альфу.

— Малыши? — он кивнул головой. — Я беременна и ребенок не один? — Адель отложила вилку и опустила глаза на свой еще плоский и подтянутый животик. — Ты не ошибся?

— Это два мальчика, — сейчас он поднял на руки свою Рыжулю и посадил ее к себе на колени, начал целовать каждую клеточку ее лица. — Не волнуйся, все будет хорошо. Беременность у оборотней проходит в два раза быстрее, чем у людей, а раз ты у меня теперь тоже бессмертная, все пройдет хорошо. Я буду рядом все время. Ты нам с сыновьями веришь? — Рональд положил одну руку