Уроки избавления от злых сил для экспертов (ЛП) - Мари Аннетт

— Ты так… — слова прозвучали как-то слабо. Я прочистила горло. — Это так ты спаривался с payashē?

— Hnn, — он слегка наклонил голову, — Тебе понравилось, na?

Щёки вспыхнули, и я вдруг осознала, что была полностью обнажённой:

— Д-да.

— Хочешь ещё?

Я взглянула вниз. Мои ноги лежали поверх его тела, и я увидела, что он готов ко второму заходу. А был ли он когда-то не готов?

Тело обдало жаром, и я практически согласилась, но боль внутри охладила мой пыл.

— Позже? — смущённо спросила я.

Он что-то прорычал. Его тёплые руки обхватили мои колени, затем поднялись вверх по бёдрам:

— Я готов, когда бы ты меня не захотела, amavrah.

В животе запорхали бабочки, когда я уставилась на него:

— Amavrah? Что это значит?

Он одарил меня загадочной улыбкой. Но его руки так нежно обнимали меня, а тело обжигало теплом, что я даже не почувствовала раздражения. 

Глава 23

Осознание того, что я сделала — что мы сделали — пришло ко мне в душе, как раз за мытьём головы.

Я застыла на месте, зарывшись руками в намыленные волосы. Меня укутала масса различных эмоций. Шок, смущение, тревога, но в то же время и волнение, а также новый приступ желания. Опустив руки, я уставилась на запястья: на бледной коже не осталось синяков.

Он не причинил мне вреда. Я не почувствовала страха, даже когда была абсолютно беспомощна

Во мне бурлил коктейль эмоций, когда я наконец закончила принимать душ, вытерлась и поспешила в спальню, чтобы одеться в мягкие штаны для йоги и толстовку с капюшоном. Слава Богу, я додумалась захватить два бюстгальтера, потому что один из них был безнадёжно испорчен Зуиласом.

И эта мысль принесла с собой очередной приступ желания.

Вытерев волосы, я бросила полотенце в ванную комнату и, морально подготовившись, вышла в гостиную. Одеяло вернулось на место перед кофейным столиком, и на нём умостился Зуилас с амулетом Валиир в руках. Он взглянул на меня, когда я вошла в комнату, и я тут же потеряла остатки самообладания.

Я подошла к столу, но не смогла заставить себя сесть рядом с ним. Одна часть меня хотела в смущении выбежать из комнаты, в то время как вторая часть хотела забраться к нему на руки.

— Эм… Зуилас, — неуверенно начала я, нервно выкручивая пальцы.

Он молча смотрел на меня, ожидая продолжения фразы.

— Когда ты сказал… что демоны могут выбирать, когда им заводить детей… значило ли это, что ты тоже можешь выбирать?

— Var. Я пока ещё не хочу детей.

Я облегчённо выдохнула. В пылу страсти я как-то не подумала о возможных последствиях. Не знаю, возможно ли это вообще — человеку забеременеть от демона — но по крайней мере мне об этом не нужно беспокоиться.

Выдохнув, я подняла со стола осколок инферно и отсутствующим взглядом уставилась на него. Внутри вновь начала нарастать тревога и смущение. Ну почему мне так сложно посмотреть ему в глаза?

Он неожиданно рванул мою штанину, и вот я уже заваливаюсь к нему на колени. Он тут же обнял меня, отбросив амулет Валиир на кофейный столик.

— Ты zh’ūltis, amavrah.

— Не называй меня дурой. И что это такое…

— Ты покраснела. Ты сейчас думаешь смущающие мысли, na? Ты не хочешь сказать мне, о чём думаешь.

Я стиснула зубы, сжимая в руке инферно. Моё лицо снова вспыхнуло как будто по команде. То ли он и правда такой проницательный, то ли я как раскрытая книга?

— Я больше не могу слышать твоих мыслей, — напомнил он.

— Это хорошо, — промямлила я.

— Почему ты не хочешь мне их сказать?

Потому что это было неловко — слово, которое ему будет труднее понять, чем слово «эмпатия». Я попыталась встать, но он ещё крепче сжал меня в руках, притягивая к груди.

— Я отпущу тебя, когда ты мне скажешь.

— Ты не можешь так поступать!

— Я сильнее тебя.

Я сцепила зубы и беспомощно закричала:

— Зуилас!

— Ты боишься?

— Нет. Я злюсь.

От его хриплого смеха по спине побежали мурашки:

— Тебе нравится, когда я тебя обнимаю, na?

Щёки полыхали огнём:

— Хорошо. Я просто хотела спросить — а ты…ты всегда так держал payashē, как ты держал меня?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так безопаснее. Иногда payashē может испугаться того, что лежит под мужчиной. Или же она может решить, что не хочет спариваться — прямо в середине процесса. Так что, если держать её за руки, то она не сможет атаковать своим vīsh.

Я глупо моргнула:

— Payashē могут бояться?

— Не меня, потому что я маленький по сравнению с другими демонами. Но я всё равно держал их руки — так безопаснее.

— Ты же знаешь, что я не могла атаковать тебя магией.

Он зарылся лицом мне в шею и слегка прикусил:

— Знаю. Но ты хотела, чтобы я тебя держал.

Я снова покраснела. По телу побежали мурашки, а пульс участился. Осколок инферно выскочил из моих внезапно ослабевших рук, отскочил от моей ноги и неслышно ударился об одеяло.

Зуилас оторвался от меня, переведя взгляд на сломанный медальон. У него вдруг перехватило дыхание, затем он рванулся вперёд — чуть не сбросив меня с колен — и схватил его.

— Lēvh! Kir tūiredh’nā nul id?

Прежде чем я успела спросить, что случилось, он повернулся в другую сторону и взял со стола амулет Валиир. Он держал оба предмета прямо перед нами, и я вслед за ним уставилась на них, оказавшись в ловушке его рук.

— Обозначение души, — быстро произнёс он. — Оно есть на обоих амулетах. Это два места, где встречаются дух демона и душа человека.

Отбросив осколок инферно, он схватил меня за запястье и прижал амулет Валиир к моей ладони. Его рука прижалась к другой стороне медальона, пальцы накрыли мои, тем самым соединив наши руки вместе.

— Ты помнишь слова, amavrah?

Сердце начало биться с удвоенной скоростью. Я никогда не смогу забыть эти чужие для меня слова. Они спасли мне жизнь. Изменили мою жизнь. С тех пор как я произнесла их, моя жизнь не была прежней.

Я кивнула, и его пальцы сжались, а затем мы заговорили в унисон, произнося ту самую фразу, что связала наши души и судьбы в тот ужасный, судьбоносный день.

— Enpedēra vīsh nā.

Амулет стал горячим, и мир вокруг вспыхнул ярким, кроваво-красным светом.

Всё вокруг было красным.

Бескрайнее безоблачное небо сияло бледно-розовыми красками. Куда не глянь повсюду был алый песок, продуваемый ветрами дюны. Из песка, словно гигантские копья, торчали огромные кристаллы, пытающиеся пробить недостижимое небо. В причудливой красной дымке они отливали оттенком нежной розы.

У меня ушло всего мгновение, чтобы понять, что я всё ещё сижу на коленях у Зуиласа, под нами постелено одеяло, а наши руки сжимают амулет. Я всё ещё чувствовала его и свои пальцы, но не видела их.

— Ahlēvīsh, — прошептал Зуилас. Его голос был таким мягким, когда он назвал эти кристаллы. — Я знаю это место. Я был там.

Дрожащей рукой я потянулась к ближайшему кристаллу, который был высотой чуть больше двух метров. Мои пальцы прошли сквозь него. Иллюзия.

Видение замерцало. Заколыхались песок и небо, а потом оно снова стало чётким. И я ахнула.

Рядом с нами присел демон.

Он смотрел куда-то вдаль, по-видимому, не подозревая, что мы за ним наблюдаем. Он мог бы быть старшим братом Зуиласа — его лицо было немного острее и мужественнее, а мышцы более крепкими. Вместо доспехов у него была простая повязка на бёдрах, связанная плетёной верёвкой. Его голени также были обвязаны тканью.

Его чёрные волосы были неровно подстрижены и торчали в разные стороны, но я это практически не заметила, уставившись на его двадцатисантиметровые рога. Они были тёмными и ребристыми, и элегантно выгибались из его волос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Демон смотрел светящимися глазами прямо перед собой, а затем он пополз. Он держался поближе к земле, передвигаясь как тигр, руки едва касались песка, а босые ступни двигались медленно и плавно. Когда он прошёл вперёд, я увидела его хвост, оканчивающийся двумя острыми шипами.