Три дня на перекрёстке - Андрей Белкин

диджейскую трибуну, и громким визгливым выкриком: «Сегодня я порадую вас самыми свежими хитами, прямо оттуда! Эта музыка в СССР есть только здесь!» Это был Вальдемар. Иван вспомнил его по своим студенческим походам в Молоко. Только тогда, он не знал его имени, а лишь видел на месте небожителя за диджейским пультом. Музыка резко прервалась и Карина услышала начало своего сета. Резкий и явный контраст с предыдущей записью, даже на поганом звуке (дека – усилитель – колонки), прошил советскую дискотеку. Вальдемар покинул своё гнездо и, вернувшись за стол, с жаром стал трясти руку Арсена:

– В плеере я немного успел послушать, пока сюда ехал – чистота записи исключительная. А на большом звуке – просто потрясает! Арсен, колись, кто тебя снабжает такой музыкой!

Иван и Карина стояли за спиной Арсена, который сел, чтобы пожать восторженную руку Вальдемару. Вальдемар заметил стоящих гостей, а узнав, что это сестра и друг Арсена, тут же выловил девушку официанта и попросил её принести два стула и ещё коньяку. Когда дополнительные стулья вклинились в периметр стола, а бутылка коньяка нежно исчезла в пустой вазе для цветов, Вальдемар настойчиво напомнил свой вопрос:

– Арсен, не будь жлобом, хочешь, будем вместе вести дискотеку!

Все присутствующие с жадностью склонились к поставщику самой последней и самой разлагающей СССР музыки. Арсен, не зная, что ответить, он, конечно же, не собирался сдавать сестру и её любовника, упрямо молчал. Вальдемар обидчиво вскочил, запрыгнул на трибуну и, проорав в микрофон что-то бессмысленное, вернулся за стол. Его рука выхватила из вазы коньяк, и по стаканам для молочных коктейлей расплескала коричневатую жидкость из пяти звёзд. Откуда-то появились две обугленные грилем курицы, а Вальдемар, не чокаясь и не закусывая, залпом выпил изрядную дозу коньяка. Компания, кроме ди-джея, Ивана и Карины, накинулась на курицу. Арсен тоже ел, и делал вид, что ему плевать на напряжение, душившее стол, и на барыгу из Мелодии, уже дважды пнувшего Арсена ногой по белым Адидасам.

– Что за звук у вас здесь? – внезапно для всех спросил Иван.

– Польский, через райком комсомола директор Молочки выбил, – Вальдемар повторно разлил коньяк по стаканам.

– Печально, но в принципе сносно, – продолжал Иван.

– А вы знаток, я посмотрю, – то ли соглашаясь, то ли сердясь, сузил глаза ди-джей.

– Я не знаток, так, любитель. Это моя запись.

Стол, побросав жирную курицу и коньяк, сосредоточился на Иване. Вальдемар выбросил руку в сторону своего неизвестного друга и азартно поприветствовал его крепким рукопожатием. А затем, всё-таки он был на работе, дежурно заскочил за пульт и, анонсируя уже подвывающий медляк, развязно потребовал от пляшущих «не соблюдать пионерского расстояния». Пары на большом подиуме рассредоточились под мигающим тусклой радугой самодельным светом, и закачались в чувственных движениях нелепого медленного танца. Вальдемар вернулся и посмотрел на Ивана, очевидно ожидая интересного рассказа о происхождении кассеты, ставшей бесспорным хитом этого и скорее всего, многих последующих вечеров. Иван же, уже собиравшийся что-то наврать и, зная, что даже самый искушённый советский человек имеет очень отдалённое и слабое представление о мире там, за загадочным и вожделенным железным занавесом, был остановлен воплями на американском английском. Иностранная речь магнитом отвернула от несостоявшегося вруна головы в сторону бара. Там, в стельку пьяный иностранец – невысокий, щуплый, со светлыми длинными волосами, и в одежде типичного американского red neckа: клетчатой мятой рубашке невнятного цвета, измочаленных джинсах и стоптанных до земли ковбойских сапогах, что-то вопил, с возмущением тыча в полки за спиной девушки-бармена. Дискотечная советская поросль, не понимая ни слова из выкриков red neckа, смеялась, образовав полукруг вдоль бара, а барменша, матерясь и злясь на незнакомый язык, требовала охранника вмешаться. Охранник, тот самый, который услужливо провёл Ивана и Карину, и позаботился целостностью малиновой восьмёрки с номерами 04, МОС, подбежал к буяну и попытался схватить его за клетчатый рукав. Буян извернулся и, нырнув под рукой у серого костюма, на отходе, пьяным хуком съездил охранника по затылку. Нет сомнения, что будь red neck трезв, охранник, не взирая на свои габариты, уже был бы в партере, забиваемый стоптанными ковбойскими сапогами. Но любезный охранник не только устоял, но и получил подкрепление в виде толстого высокого официанта. Карина и Иван переглянулись. Они уже представили, как несколько нарядов милиции прибудут на дискотеку и всё закончится всеобщей проверкой документов.

– What's the matter, my friend, – выкрикнул Иван, напрягая свои знания в английском, чем вновь обратил внимание на себя не только лучшего стола, но и всей дискотеки.

– This shitty bartender refuses to give me a beer, in a white jar! – red neck опёрся о стойку бара и перестал подныривать под охранника, и вообще драться.

Дискотека затаила дыхание, с уважением вслушиваясь в диалог двух невиданных людей. Иван воспользовавшись замешательством, беспрепятственно приблизился к red neckу и, кивнув охраннику, попросил барменшу подать ему пустую белую банку из под какого-то немецкого пива. Получив банку, Иван безжалостно, под негодующий вопль барменши, расплющил её движением кисти, положил на стойку бара и вынес приговор всем гротескным украшениям советских кофеин, баров и ресторанов:

– These are empty dishes, my friend. Nothing that you see on these shelves is in this bar. It's all a decoration.

– Nothing?! – red neck не верил.

– Девушка, пусть он выберет любую вашу банку, а я её так же точно поломаю. Иначе, всё может закончиться вызовом американского консула. Зачем это вашему директору? – урезонивал Иван барменшу.

Барменша заколебалась, но любезный охранник безапелляционным жестом потребовал выполнить странную просьбу человека, одетого как работник торгпредства в какой-нибудь западной стране.

– Какую банку? – с обидой спросила барменша.

– Choose what you want, it will also be empty. There's only grilled chicken and milkshakes, – Иван с трудом выуживал из своей головы английские слова.

– This, – как-то неуверенно и, даже не глядя на декорацию, ткнул указательным пальцем red neck куда-то над стойкой бара.

Все с благоговением смотрели на фирмача и пьяного американца. Барменша лихорадочно вспоминала, что из пустых банок в декорации есть в подсобке, но, так и не вспомнив, выдала Ивану Dr. Pepper. Иван отдал невесомую, цвета вишни, банку, американцу, тот потряс её, посмотрел внутрь и вернул барменше с детской виноватой улыбкой. Барменша аккуратно пристроила Dr. Pepper на полку и с ненавистью извергла:

– Всё, больше ничего у меня ломать не будете?

Американец, почти протрезвев, и будто поняв вопрос недобродушной к иностранцам барменши, тихо, тихо, так, что услышали только Иван, охранник, официант и барменша, прошептал без акцента: «Извините!»

– Let's go to our