Сквозь зомби стекло - Джена Шоуолтер

оставив меня наедине с ним.

Мое сердце бешено колотилось, пока я вытирала руки бумажным полотенцем.

— Если ты собираешься кричать на меня за то, что я обидела твою девушку, позволь мне избавить тебя от хлопот. Гнев взял верх надо мной, но это больше не повторится.

— Она не моя девушка.

— Ничего страшного, если это так. Тебе не нужно переживать за мои чувства. Я начала жить дальше.

Он не выглядел благодарным.

Я попыталась обойти его, решив поговорить с ним об обвинениях Трины и Маккензи позже, в месте, где нет зеркал. Он встал на моем пути.

— Подожди, — сказал он.

— Это приказ? — Я пристально посмотрела на него. — Ты же знаешь, что я не боюсь ударить тебя, да?

— Делай со мной что хочешь. Я не уйду, пока ты не выслушаешь меня.

Иногда я действительно ненавидела свою любопытную натуру.

— И что ты хочешь мне сказать?

Когда я отошла, он прислонился к раковине, окинул меня взглядом и нахмурился.

— На тебе другая рубашка.

— Да, — это все, что я сказала, борясь с внезапной потребностью прикрыть грудь.

— Почему?

Боролась… и потерпела неудачу. Я прикрыла грудь руками.

— Поэтому ты здесь? Потому что это тебя не касается.

Коул нахмурился сильнее. Он покачал головой, как бы желая вернуться в нужное русло.

— Я беспокоюсь о тебе и хочу обсудить это как разумные люди.

— Мне нечего тебе сказать.

— Почему? Ты сказала, что мы можем попытаться стать друзьями.

Урок усвоен: лучше думать, прежде чем говорить.

— Отлично. Давай поговорим.

Он что-то пробормотал себе под нос, а затем сказал мне:

— Анкх сказал мне, что ты ешь бублики у него дома.

«Подождите».

— Ты не будешь со мной говорить о том, что случилось в патруле? Или о Веронике?

— Бублики, — настаивал он.

Что это были за чертовы бублики?

— Да. Я ем бублики. Насколько я слышала, это не преступление.

— Да, только когда ты ешь только это.

Я уперла руки в бока.

— Почему тебя это вообще волнует?

Он проигнорировал вопрос, сказав:

— Ты не принесла свой обед и не собиралась ничего брать в столовой сегодня, не так ли? Я знаю, потому что на прошлой неделе ты сделала также. Ты голодаешь.

В его устах это прозвучало хуже, чем было на самом деле.

— Я коплю деньги, чтобы купить бабушке собственный дом.

— Тогда бери еду у Анкха. У него ее более чем достаточно.

— Я живу в его доме бесплатно. И не собираюсь быть еще большей обузой и брать от него еще больше.

— Ты не обуза.

— Как скажешь.

— Али.

— Нет, — сказала я.

— Тогда возьми у меня. — Он достал коричневый кожаный бумажник с цепочкой на конце. — Пожалуйста.

Я яростно замотала головой. Что, черт возьми, здесь происходило?

— Мне не нужны твои деньги.

— Али, — повторил он хриплым голосом. — Друзья делятся.

— Мы не настолько близки.

Он вздрогнул.

— Тебе нужно поесть.

— Я поем. Обещаю.

— Что-то лучше, чем бублики, — настаивал он.

Я кивнула, чтобы хоть как-то поддержать разговор. После школы я пойду в магазин рядом с Анхами и куплю хлеб и мясные деликатесы.

— Не позже, а сейчас, за обедом, — сказал он, как будто услышал мои мысли. — Пожалуйста.

«Пожалуйста».

Его забота что-то делала со мной, он плел вокруг меня одно из своих заклинаний, заставляя забыть об окружающем мире, о проблемах, все глубже погружая меня в одержимость, которая приносила мне только боль. Я хотела уйти. Мне нужно было уйти.

— Знаешь, это к лучшему, что мы расстались. — Я произнесла эти слова для своей пользы. — Наши отношения были настолько быстрыми, что мы никогда не находили времени узнать друг друга. Не совсем. И вот в чем вопрос, действительно ли мы заботились друг о друге или видения просто убедили нас в этом?

Он ударил ладонью по зеркалу и наклонился ко мне. Свирепо сверкнув глазами, Коул рявкнул:

— Я знал, что чувствовал.

В прошедшем времени. Почему это было больно?

— Я знаю, что ты чувствовал. Видимо, недостаточно сильно, чтобы бороться за меня.

Под его глазом дрогнул мускул, когда он выпрямился и прижал меня спиной к черно-золотой кафельной стене. Тепло его дыхания коснулось моего лица, уверенное и сладкое, как ласка. Его взгляд изучал каждую деталь моего лица, задерживаясь на губах. Губы внезапно заныли от поцелуев, в которых он отказал мне во время моего выздоровления.

— Мы оба знаем, почему я ушел, — сказал он. — И мы оба знаем, что произошло бы.

— Да, тогда, черт возьми, о чем ты думаешь, приближаясь ко мне вот так? — Хорошо. Я стряхнула с себя меланхолию и приветствовала немного решительности.

— Не знаю, — прорычал он, и я внезапно оказалась лицом к лицу с йорком Коулом. — Я больше ничего не знаю.

Для своего же блага я заставила себя сказать:

— Это твоя проблема, а не моя. — Затем обошла его и ушла.

На этот раз он отпустил меня.

У меня хорошо получалось не оглядываться назад.

В столовой я потратила три драгоценных доллара на гамбургер. Коул уже сидел за столом, когда я устроилась рядом с Кэт и Рив, и смотрел, как я съедаю половину… и пытаюсь сохранить вторую половину на потом.

Нахмурившись, он сел сбоку от меня, отодвинув Кэт в сторону, затем развернул бургер и вложил его обратно мне в руку. Я подозревала, что он попытается накормить меня силой, если буду сопротивляться, поэтому я съела остаток. Мой желудок чуть не плакал от благодарности.

Он подтолкнул энергетический напиток в мою сторону. Это был его? Половина уже была выпита. Я забыла купить напиток и с благодарностью сделала один глоток, затем другой.

— Спасибо, — сказала я, стараясь не обращать внимания на то, что ему не все равно.

— Для этого и нужны друзья, верно? Даже если они не настолько близки. — Он поднес свой рот к тому месту, где я пила и допил.

* * *

После школы мы с Кэт забрались в машину Рив. У нас троих был один урок, и мистер Томс, наш учитель, разрешил нам объединиться для специального гуманитарного проекта. Для этого мы поехали во «Дворец вечеринок» и купили горсть воздушных шаров «Скорейшего выздоровления».

— Совершенно несвязанный с делом вопрос, — сказала Кэт, — не хотите ли вы, втроем сделать подарок на день рождения ребенка Обри Уилсон? И под «втроем» я имею в виду, что твой отец оплатит большую часть, Рив. Мы хотим подарить ей что-то просто потрясающее.

— Она упоминала, что ей нужна кроватка, — сказала я. Бедная девочка. Она только начала показываться, а парень бросил ее.

Рив кивнула.

— Считайте, что я в