Наследница старой башни - Полина Ром

столе, с искренним любопытством разглядывая меня.

-- Что же вас, светлая госпожа, привело в дом старика Игнасио?

Больше всего кабинет понравился мне двустворчатым книжным шкафом, где за стеклом стояли тяжелые, переплетенные в темную кожу тома с золотым тиснением. Огромный письменный стол, за которым мэтр терялся, был слегка припудрен пылью, что вызвало у меня недоумение, работает ли мэтр вообще? Впрочем, кроме пыли на столе лежала стопка потертых картонных папок и стоял весьма недешевый бронзовый прибор с чернильницей и десятком гусиных перьев. А два подсвечника по краям стола также были залиты наплывами воска, сквозь которые проглядывала позеленевшая медь. Я с сомнением осмотрела кресло для посетителей, но как раз оно оказалось самым новым из мебели в этом кабинете, даже солидная бархатная обивка оказалась без пятен.

--Так что у вас за дело к старому Игнасио, баронесса? – мэтр чуть откашлялся и нетерпеливо заелозил в своем кресле, почти как ребенок в предвкушении подарка.

Я поколебалась и задала вопрос:

-- Господин Бульдор, вы еще принимаете посетителей?

-- Кхе-кхе-кхе… - мэтр то ли закашлялся, то ли засмеялся. Протерев заслезившиеся глаза, он пояснил: – Я уже года четыре не работаю. Сразу видно, что вы в Энкерте чужачка! Но я в вам скажу так, дорогая баронесса, вашему визиту я несказанно рад! Буквально пять дней назад я вернулся из загородного дома потому, что скука совсем съела меня. Так что с удовольствием помогу решить вашу проблему, – тут он значительно приподнял сухой кривоватый палец к потолку, потряс им и закончил фразу: – За вознаграждение!

Ну что ж, по крайней мере, это объясняло запущенность дома. Я начала аккуратно излагать мэтру свою проблему, но буквально через несколько фраз он перебил меня и потряс головой:

-- Нет-нет-нет, госпожа баронесса! Так у нас дело не пойдет! Законы законами, но есть же еще и житейский опыт! – он снова значительно поднял узловатый пальчик к потолку и потребовал: – Мне нужны все-все подробности. Возраст участников этого дела, их семейное положение, титул, состояние и все прочее. А главное: кто кого любит, кто кого ненавидит!

Я размышляла буквально считанные секунды, а потом махнула на сохранение тайны рукой. В конце концов, этот мэтр совершенно чужой человек, и, скорее всего, мы больше никогда не увидимся. Даже если он заядлый сплетник и потом растрезвонит эту историю всему городу, меня это никак не коснется. Поэтому я набрала полную грудь воздуха и начала:

-- После смерти моего мужа баронство вместе с титулом перешло…

Мэтр слушал очень внимательно, практически не перебивая, только несколько раз задавал уточняющие вопросы. При этом, желая добиться от меня паузы, он каждый раз значительно тыкал пальцем в потолок и только потом задавал вопрос. Больше всего его интересовали, как ни странно, отношения среди членов семьи: кто кого не любит и почему, кто враждует, а кто дружит.

Пытался он уточнить у меня, в чем именно были нелады с мужем. Тут я сослалась на потерю памяти после преждевременных родов:

-- …так что, уважаемый мэтр Бульдор, никаких подробностей я не помню, а врать вам не хочу.

Когда разговор закончился, он несколько минут думал, барабаня пальцами по столу, а потом вынес вердикт:

-- Замуж вам выйти придется, если вы желаете сохранить возможность влиять на судьбу девочки, но… Но! – тут он опять значительно потряс пальцем и продолжил: – Всегда можно внести дополнительные пункты в брачный контракт!

Мое радостное настроение после прогулки сохранялось даже во время рассказа. Мне казалось, что сейчас мэтр, как маленький гном-волшебник, разрулит все мои проблемы. После его слов я несколько минут сидела молча, пытаясь мысленно все же смириться с этим чертовым браком, потом вздохнула и спросила:

-- Так что вы мне посоветуете?

Мэтр резко отодвинул свое кресло, обежав огромные стол, который разделял нас, и, встав передо мной, улыбнулся, довольно потирая ручки.

-- У меня есть несколько идей, госпожа баронесса. Насколько я понял, для вас крайне важно, сберечь девочку? – я молча кивнула головой, соглашаясь, и он продолжил: – Почему бы вам, светлая госпожа, не удочерить малышку?

С этими словами он двинулся по периметру кабинета, заложив руки за спину и рассуждая вслух: -- Редкий… Очень редкий казус! Но совершенно прелестный! - он резко остановился, посмотрел на меня и пояснил: -- Вы, светлая госпожа, как вдова можете удочерить девочку с разрешения ее главного опекуна. Поскольку главным опекуном, упомянутым в завещании, является ныне действующий барон, то, разумеется, такого разрешения он вам не даст. Но! - очередное сотрясение пальцем со стороны мэтра я восприняла уже совсем спокойно. – Вы можете внести в брачный контракт требование, которое муж будет обязан выполнить после бракосочетания! Понимаете?

-- И что это даст? - признаться, я совершенно не понимала, как это может облегчить нашу с Элли жизнь.

-- Это даст то, госпожа баронесса, что вы и только вы, являясь приемной матерью девочки, будете вольны распоряжаться ее судьбой. Это даст вам следующие преимущества: брак и обучение девочки будут зависеть только от вас, так же как и ее местонахождение.

-- Ага…

Кажется, до меня стало доходить: барон может шантажировать меня благополучием Элли, например, отослав ее в какую-нибудь закрытую монастырскую школу. Наверное, есть и еще какие-то нюансы. Мэтр Бульдор между тем, победно глядя на меня, явно требовал восхититься его изворотливостью. Я улыбнулась забавному старичку и сказала:

-- Мне кажется, это потрясающее решение, и я бы точно не додумалась до такого сама! Вы просто гений!

У мэтра порозовели щечки, он озорно подмигнул мне левым глазом и, снова потыкав в потолок, провозгласил:

-- И это еще не все! Раз уж этот брак кажется вам столь тягостным, то я советую оговорить увеличение вашей вдовьей доли и непременно обязательную ежемесячную сумму