Давно забытый Зимний король (ЛП) - Мари Аннетт

Мальчик сжимался в паре дюймов от меня. Он обвил руками голову, чтобы защитить ее. Прятался от бьющихся друидов и фейри.

Наши взгляды пересеклись.

Его зеленые глаза смотрели пристально. Уставший и напуганный. Пустой и отчаявшийся. Крохотная жуткая искра надежды была глубоко внутри.

Я смотрела на его лицо, поднялась и отчаянно побежала к кедру Фараны. Она появилась в коре, протянула древесные руки. Сжав мои плечи, она втянула меня в кору, в странный мир внутри дерева дриады.

Я не видела остальной жестокий бой, не видела, как огонь Декса взорвался, а опасная теневая магия шакала отравляла лес, и листья на деревьях таяли, кора чернела, страдала. Я не видела, как Киллиан и Аконит атаковали друг друга магией фейри.

Но теперь я это видела.

И я видела, когда Аконит добавил магию мифика к своему оружию, стал бросать в Киллиана заклинания. И я видела, как лес умирал вокруг Декса, шакал отражал его огненные атаки облаками ядовитой тени. Я видела, что огонь Декса терял силу, Аконит и его фейри получили преимущество, захватили власть над энергией умирающего леса.

А потом я увидела, как умер Декс.

Это было быстро. Огромная пасть шакала лязгнула. Декс не кричал, не издал ни звука, когда его тонкое тело раздавили. Шакал замотал головой. Хрустел костями. Проглотил. И фейри огня пропал, остались только капли его крови.

Киллиан застыл. Он упал на колени, и Аконит с насмешливой ухмылкой направил меч тьмы на горло Киллиана. Он поднял оружие, чтобы нанести последний удар, и Киллиан не успевал отреагировать, вызвать защищающее заклинание.

— Нет!

Голубая дымка наполнила лес. Воздух мерцал, ядовитое облако, которое создавал шакал, растаяло голубым мерцанием.

Хрустя ветками, Мейрид ворвалась на поляну. Рядом с ней была водная нимфа с голубой кожей и синими волосами. Элланира выстрелила клинками воды из пальцев в Аконита. Он рассек их мечом, отпрянул от Киллиана. Мейрид опустилась на колени рядом с мужем, Элланира встала перед ними, синяя магия мерцала на ее ладонях.

— Еще друид? — Аконит оскалился. Он взглянул на шакала, чья темная кожа была в ожогах и волдырях от магии Декса, а потом хмыкнул. — Друид Адских Врат, считай, что тебе повезло. В следующую нашу встречу я не остановлюсь, убив твоего фейри.

Он пошел прочь, его меч растаял. Проходя по гниющей поляне, он схватил за руку сжимающегося мальчика и поднял его. Шакал брел за ними, несколько выживших варгов были в его тени. Утомленно фыркнув, олень, который нес все вещи Аконита, зашагал следом. Они пропали во мраке леса.

— Киллиан, — Мейрид сжала руку мужа, ее темные растрепанные ветром волосы упали на лицо. — Декс…

Он опустил голову и плечи.

— Нет, — прошептала она, ее голос дрожал, а потом она напряглась, испуганные глаза осмотрели зону боя. — Где Сейбер? Где…

Она умолкла, когда я вырвала ладонь из хватки Фараны. Видение пропало, уничтоженный лес постарел на двадцать лет. Жуткая магия шакала осталась, мешала чему-то расти.

Я отшатнулась и опустилась на колени, обвив себя руками, все тело содрогалось. Я не всхлипывала. В глазах не было слез. Я дрожала, потому что сердце страдало от обновленного горя.

Я услышала голоса родителей снова почти двадцать лет спустя. Увидела их лица. Увидела их снова так ясно и идеально, словно они были тут, живые, передо мной, словно я могла коснуться их, обнять, ощутить их объятия…

Но их тут не было. Они были мертвы.

Я несколько минут успокаивалась, а потом встала, шатаясь, и повернулась. Фарана отступила. Она стояла в корнях своего кедра, с тревогой смотрела на меня.

Зак стоял в нескольких широких шагах от меня, смотрел на лес. Туда, куда Аконит утащил его детскую версию. Просто смотрел, на лице не было эмоций, но глаза — от его глаз осколки в моей груди двигались.

— Ты знал? — прошептала я. — Ты помнил об этом?

Казалось, мои слова не сразу долетели до него. Он отвел взгляд от леса и сосредоточился на мне.

— Я не помню, чтобы видел тебя, — хрипло и тихо сказал он. — Но я помню остальное. Помню твоего отца. Потому Аконит сказал мне, когда он умер. Он знал, как я хотел, чтобы меня спасли, и новость, что единственный человек, который пытался мне помочь, умер… это…

Он утих, закрыл глаза, отвернул голову.

— Когда он умер, — тихо повторила я. Я сжала кулаки до боли. — Ты понимаешь, что случилось, да?

Зак не двигался. Молчал.

— Декс и Элланира вместе оберегали моих родителей во Вратах Ада. Одной Элланиры не хватило, чтобы защитить их, — я зажмурилась. — Аконит убил Декса, до конца того лета Лутир убил моих родителей.

Наверное, убийство произошло случайно. Лутир не мог беспокоиться из-за Декса,

Элланиры и двух друидов, которые держались своей группой. Но, когда мои родители забрели близко к перекрестку, пока искали скалолаза, и одна Элланира не смогла их спасти, Лутир использовал шанс вырастить больше своих деревьев из трех новых трупов.

Я помнила на каком-то уровне, что Декс был мертв, но не удивляло, что я не помнила детали. С чего бы я помнила жуткую встречу с Аконитом, когда недели спустя случилось самое ужасное в моей жизни, подавившее все другие травмы? Как я могла помнить тот бой после внезапных смертей родителей?

Я открыла глаза, Зак смотрел на меня. Он сжимал губы — от горечи, боли, может, тревоги.

— Думаешь, это судьба? — хрипло спросила я. — Мы встретились впервые детьми. Потом нашли друг друга случайно подростками. И как-то столкнулись, будучи взрослыми.

Он смотрел мне в глаза, словно пытался вскрыть мою голову.

— Думаешь, это судьба? — повторила я.

— Нет.

— И я так думаю, — ногти впились в мои ладони. — Это не судьба. Это проклятие. Каждый раз, когда мы встречаемся, происходит что-то ужасное. Каждый раз.

Лицо Зака стало пустым и холодным, все эмоции стерлись.

Я задыхалась от горького горя в моей груди.

— Когда мы встретились впервые, Декс и мои родители умерли. Во второй раз ты предал меня, и я попала в тюрьму. А в третий раз… — я покачала головой, не хотела перечислять весь кошмар, который разрывал мою жизнь с тех пор, как он появился две недели назад. — Когда мы близко, одни трагедии. Только боль и страдания.

Зак отчасти отвернулся, посмотрел на гниющий лес, где бились его наставник и мой отец.

— Если, когда мы встречаемся, одни трагедии, — тихо сказал он, я едва услышала его слова, — почему мы все встречаемся?

Осколки в моей груди поднимались в горло, и я сглотнула. У меня не было ответа, объяснения. Две встречи могли быть случайностями, но три? И не просто встречи, а события, меняющие жизнь, меняющие траектории нашего будущего.

Зак стоял еще миг, а потом пошел прочь, минуя мертвые деревья, где он когда-то прятался, надеясь, как мог только отчаявшийся ребенок, что его спасут.

Что мой отец его спасет.

Слезы пришли, полились по моим щекам.

— Папа, — прошептала я, пока Зак пропадал во мраке. Я обвила себя руками. — Дурак с мягким сердцем.

Он увидел несчастного мальчика, и хоть его дочь была рядом, плохо спрятанная и в опасности, он попытался спасти его. Потому что Киллиан Ориен не мог иначе. Часть меня была в ярости из-за того, как он рисковал, а другая часть меня знала, что на его месте я поступила бы так же.

Он рискнул всем. И он все потерял.

И я могла повторить это ночью, пытаясь спасти Рикра.