Влада Крапицкая - Сила и надежда вампиров

— Ниоткуда, — пробурчала я.

Рассказывать Вайго, что когда-то Костя чётко и не стесняясь в выражениях, объяснил мне, за что он дарил подарки, я не собиралась. Его слова я запомнила на всю жизнь, и теперь, каждый раз, когда мне что-то дарились, я их вспоминала и вспоминала весь тот стыд и позор, который пережила в тот вечер.

— Ладно, а если, скажем, я подарю тебе подарок часа через три после секса — это не покажется благодарностью за него? — он хитро прищурился.

— Ну, смотря, насколько будет хорош секс. Если очень хорош — то да, покажется! — улыбнувшись, ответила я.

— Хм, и ещё один момент. Через сколько часов я могу тащить тебя в кровать, чтобы ты не подумала, что благодаришь уже меня, таким образом, за подарок?

— Наверное, тоже часа через три, — не выдержав, я рассмеялась.

— Да уж, ситуация, — он бросил на меня весёлый взгляд. — Я так ждал момента, когда ты узнаешь, что я богат, чтобы дарить тебе всё, что мне нравиться, а оказывается теперь обстановка стала ещё хуже.

— Ну что тебя зациклило на этих подарках? — беззаботно сказала я. — Тем, что ли других нет. У меня, кстати, к тебе масса вопросов.

— Каких?

— Сколько тебе лет?

— Много, — уклончиво ответил он.

— А всё-таки? — настойчиво спросила я.

— Таша, ну какая разница?

— Неужели так тяжело ответить?

— Шестьсот двадцать три.

— Ооо! — это всё что я смогла выдавить, и с изумлением стала пристально его рассматривать. — А больше двадцати семи и не дашь, — справившись с собой, произнесла я.

— Потому что меня обратили, когда мне было двадцать восемь.

— Значит, ты был человеком раньше?

— Да.

— И значит — ты не стареешь?

— Как видишь.

— А почему у тебя не ледяная кожа? Ведь везде пишется, что вы холодные, — говорить "живые мертвецы" почему-то не хотелось.

— Ну как мы можем быть холодными, если у нас по венам циркулирует кровь, мы испытываем голод, и у нас бьётся сердце. Мы практически такие же люди, просто у нас своя диета и мы боимся солнца, — Вайго притянул меня к себе и, обняв, прошептал, — Забудь всё то, что про нас пишут.

— А живёте вы сколько?

— По идее, вечно. Но, как правило, после тысячи прожитых лет, большая часть вампиров выбирают смерть. Самому старому вампиру, которого я встречал, было тысяча триста сорок семь лет, и он всё время жаловался, что устал от жизни.

— А ты устал от жизни? — нерешительно спросила я.

— Был такой момент, но я встретил тебя, и жизнь опять обрела яркие краски, — он улыбнулся.

— Ясно, — ответила я и задумалась.

Количество лет, прожитых Вайго, пугали меня. И я понимала, почему вампиры выбирают смерть — они искали успокоения.

После того, как умер мой папа, а следом за ним и мама, я долгое время была в депрессии, и не могла смириться с тем, что потеряла их. В голове крутился только один вопрос: "Почему они так рано ушли из жизни?". Ведь они были хорошими людьми и никогда не причиняли никому зла. Особенно сильно меня начинал мучить этот вопрос, когда по телевизору показывали какие-то криминальные новости. Глядя на лица преступников, я постоянно спрашивала: "Почему, такие как они — живут, а мои родители, которые и мухи не обидели, умерли так рано?". А однажды, я прочитала какую-то статью, и нашла наконец-то ответы на свои вопросы.

Там писалось, что всех нас посылают на землю для искупления грехов, и если человек жил хорошо и праведно, то его душу опять забирают назад. Именно поэтому так часто, хорошие люди умирали молодыми.

Это помогло мне смириться со смертью родителей, потому что теперь я твёрдо была уверена, что смерть это не наказание. Наказанием является жизнь. Когда до меня это дошло, я начала перечитывать Библию, и лишний раз убедилась в своей правоте. Ведь Бог, когда хотел кого-то наказать, давал им вечную жизнь, и пример Каина и Агасфера говорил в пользу этой версии.

И сейчас, получается, я сама вышла замуж за того, кого наказали вечной жизнью.

— О чём задумалась?

— Да так. О смерти, о жизни.

— Ну, проси уже, — снисходительно произнёс Вайго.

— Что — просить? — недоумевая, спросила я.

— Чтобы я сделал тебя вампиром.

— Я не хочу быть вампиром, — испуганно прошептала я, отстраняясь от него.

— Как не хочешь? Почему? — растерянно произнёс он.

— Я не хочу жить вечно.

— Но ты ведь постареешь и умрёшь!

— Так и должно быть. Это нормально. И потом, я никогда не смогу пить кровь, — от этой мысли меня передёрнуло.

— Таша, но ведь ты проживёшь так мало, и мы не успеешь в полной мере насладиться жизнь, — терпеливо сказал он. — Я не готов отпустить тебя так быстро. И потом, пить кровь не так уж и страшно, как ты думаешь. Поверь!

Я спокойно воспринимала то, что Вайго вампир, но становиться им сама никак не желала, да говорить на эту тему тоже я не хотела, поэтому решила задать ещё один вопрос, который меня волновал последнее время.

— А когда я в Уренгое порезалась, и ты попробовал мою кровь, она тебе понравилась? — спросила я.

— Да, — он улыбнулся. — Ты даже не представляешь насколько вкусная у тебя кровь.

— А как часто тебе нужно питаться?

— Раз в два — три дня.

— А много крови тебе нужно?

— Нет.

— А как это происходит? Ну, вы кусаете, или шприцом её набираете, или что?

— Таша, зачем ты это спрашиваешь?

— Мне просто интересно, — смущённо пробормотала я.

— Или ты хочешь разрешить мне пить твою кровь? — он выжидающе смотрел на меня.

— А тебе бы хотелось? — я затаила дыхание.

— Да, — он облизал губы, и перевёл взгляд мне на шею. — Обычно мы делаем маленький надрез на запястье или на предплечье.

Мы оба замолчали, и в комнате повисла тишина. С одной стороны мне было страшно, но с другой стороны очень интересно. И ещё хотелось хоть как-то отблагодарить Вайго за то, что он появился в моей жизни, и дал мне свою любовь. А как можно отблагодарить вампира, у которого всё есть? Только кровью.

— Ну и чем вы делаете этот надрез? — с нервным смешком спросила я.

— Таша, не ходи вокруг да около, и не мучай меня, — хрипло произнёс Вайго. — Или дай своё разрешение, или давай закроем эту тему.

— Ты олух?! Мне, что бумагу тебе официальную по почте выслать? Итак, по моему, понятно, что я разрешаю тебе это делать, — закатив глаза, ответила я.

— Честно? — он с такой надеждой и радостью посмотрел на меня, что я улыбнулась.

"Он как ребёнок, которому пообещали, что завтра купят игрушку, о которой он мечтал всю жизнь".

— Честно!

— Тогда сиди здесь, я быстро! — вскочив с кровати, он исчез из комнаты.