Мисс Эндерсон и её странности - Анастасия Зарецкая

Он довольно быстро догнал Алесту. Она была быстра, но всё-таки величественна. А Кей, поставивший перед собой цель, потерял всякую стать и аристократизм. Бросился по следу, как собака. И в этот раз взял её за оба рукава сразу. Развернулся, чтобы самому ехать спиной вперёд и не нарушать ход движения Алесты.

— Но ведь у вас прекрасно получается, мисс Эндерсон, — заметил Кей, не сводя с неё глаз. — Почему же вы так не любите кататься? В Плуинге не было катка?

— В Плуинге есть озеро, — ответила Алеста. — Которое становится катком каждую зиму. Дело в другом.

На их пути внезапно оказался человек. Если бы не бдительность Алесты, могло произойти весьма неприятное столкновение, но она вовремя свернула в сторону.

— И в чём же?

— Некому было со мной туда ходить, — она пожала плечами. — Остальных сопровождали, а меня нет. Потом я немного повзрослела, и сопровождение мне уже не требовалось. Но к тому времени стало просто неинтересно.

— А ваша бабушка? — спросил Кей.

— Моя бабушка — чудесная женщина. Которая и без того, чтобы водить меня на каток, всю жизнь слишком многое на себе несла.

Разговор свернул не туда — это стало понятно по глазам Алесты, которые стали стремительно угасать. Пришлось пойти на одну весьма коварную уловку. Замедлить движение так, чтобы мисс Эндерсон этого не заметила. И угодила в ловушку Кея.

И опять всё пошло не по плану. Тормозить пришлось быстро и резко, когда глаза Алесты округлились при взгляде на нечто за спиной.

— Кейден!

Стоило мисс Эндерсон лишь почувствовать опасность, как формальности тут же оказались отброшены в сторону. Это было приятно. Ради такого хотелось рисковать. Брызнули под коньками ледяные искры, лезвия перекрестились, как шпаги во время дуэли. Кей замер на месте, и Алеста врезалась прямиком ему в грудь. Но не заставила пошатнуться.

— Всё в порядке, Алеста. Не волнуйтесь.

Она подняла на Кею голову — и рассмеялась вдруг. Плавно скользнула в сторону, чтобы взглянуть на Кея с расстояния вытянутой руки. И призналась:

— Больше никогда в жизни не пойду на каток.

— Честно признаться, я рассчитывал, что вы, напротив, катком воодушевитесь… — заметил Кей.

— Сердце бьётся, как будто сбежать пытается… — призналась Алеста.

— Правда?

Хватило одного взмаха, чтобы к ней приблизиться. Кей осторожно взял Алесту за запястье, приложил большой палец к углублению, в котором проходит вена. Сердце и правда стучалось учащенно, будто исполняло вальс птицы, заточенной в клетку.

— Вам не нужны мои ответы, Кейден, — шепнула Алеста. И Кей услышал, будто на льду сейчас были лишь они вдвоём. — Вам нужны от меня лишь тайны, которые вы попытаетесь раскрыть. Не так важна истина, как путь к ней, верно?

Он не стал оправдываться, лишь предложил:

— Ещё пара кругов, и навсегда уходим с катка, договорились?

— Хоть десяток. — И зачем-то добавила: — Когда вы держитесь за мою руку, это место кажется чуть более безопасным.

— Я понял вас.

Алесту не нужно было больше догонять. Всё остальное время, проведённое на катке, она оставалась рядом. И её сердце продолжало биться под пальцами. К безмятежному состоянию, правда, оно так и не вернулось. Значит ли это, что Кей вызывал в Алесте некоторое волнение?

Чем стремительнее темнело небо, тем ярче разгорались огни. Мягче становились черты лица, теплели улыбки. Кей и Алеста покидали каток, когда пространство над головами полностью захватила темнота, густая, как мазута. Этот длинный день приблизился наконец к концу.

А потому перед ними встал выбор: где именно провести этот поздний вечер и грядущую ночь.

Вариантов было, в общем-то, не слишком и много. В собственную съемную квартиру Кей привести Алесту не мог — если даже не брать в учёт то, что места в ней едва хватает одному Кею, стоит помнить, что никакая порядочная леди не согласится ночевать у малознакомого мужчины. Ночь в Управлении тоже была привилегией избранных — такое удовольствие ещё следовало заслужить. Гостевые дома в связи с последними событиями потеряли всякое доверие. Только если найти для Алесты гостевой дом подороже и понадежнее, но этот вариант тоже кажется не слишком привлекательным, если вспомнить ещё об одном.

Кей давненько не навещал родителей. Пожалуй, они обрадуются его появлению. Если поспешить, можно даже успеть на традиционный ужин.

Когда огни катка остались позади, Алеста наконец решилась спросить, каков следующий пункт их прогулки и не пора ли её вовсе заканчивать. Но Кей уже знал, что именно нужно на это отвечать.

— Есть здесь неподалеку один дом. Там всегда радушно принимают гостей. И места, чтобы провести безмятежную ночь, в нём достаточно.

— Быть может, я сама решу, где переночевать, раз уж речь зашла об этом? — предложила Алеста.

— Не забывайте, вы все ещё подозреваемая. — Кей попытался сказать это строгим голосом, хотя сам еле сдерживал улыбку.

— А ведь ещё недавно была помощницей. Вы бы уже определились, мистер Гилсон.

— Главное, не сообщницей. Все остальное вполне преодолимо. Только… — Кей замер, заставив Алесту остановиться. Посмотрел в её яркие зелёные глаза, свет которых не могла затушить никакая темнота. — Прошу вас… Продолжайте звать меня Кейденом, мисс Эндерсон.

— Так и быть, Кейден, — Алеста кивнула. — Тогда и вы зовите меня Алестой.

И при этом посмотрела на него взглядом совсем не Алесты. Лукаво и хитро — будто ей была известна тайна, к осознанию которой Кей вряд ли когда-то сможет приблизиться. И повторила:

— Так и быть, Кейден. Ведь я должна вам то утро, что вы провели в кругу моей семьи.

Точно так же когда-то смотрела на Кея Бернис.

Так что он почти поверил, что понемногу начинает сходить с ума.

Глава 6.

Отличить зажиточного человека от того, кому вечно приходится экономить, до банального легко. Зажиточные не выключают свет. Даже если знают, что в следующий раз заглянут в эту комнату лишь долгий вечер спустя, они все равно бросают свет включенным.

Улица, по которой Алеста шла вслед за Кеем, была именно такой. Издалека каждый отдельный дом казался вагоном, жёлтый свет в оконцах которого был обязательным условием существования этого вагона. Следуя друг за другом, вагоны составляли поезд, устремленный неизвестность. В то светлое будущее, в котором никто