Ну ты и ведьма! - Лана Ежова

коварно толкнула его ладонями в грудь. Маг упал на кровать.

– Зея?.. – удивился он.

Глаза Фарийского распахнулись шире, когда я молниеносно уселась сверху.

– Ты что делаешь, Зея?

Я чуть не захихикала. А на что похоже?

Ведьма завалила в постель мага, чтобы добиться от него того самого, ага. Абсурдная ситуация, невероятно смешная.

Я опять едва не захихикала. Нет, нельзя, а то еще вспугну. Зелье еще не начало действовать, сбежит.

– Йенран, помоги мне, пожалуйста, – попросила я тихо, называя Фарийского по имени.

Заметила давно, что он добреет, когда я так делаю.

– Что случилось, Зея? – Тело мага подо мной закаменело. Он попытался ссадить меня с себя – я не позволила, наклонилась ниже, удобнее устраиваясь и вдобавок сжимая коленями его бока.

– Йенран, я не хочу в Занебесье, – сказала чистую правду.

Дыхание Фарийского сбилось. Руки после неудачной попытки снять меня остались лежать на моих бедрах.

– Почему не хочешь? Ты ведь станешь потом хранительницей Источника.

– Потом – это через двадцать лет, – напомнила я.

Говорить, что также хочу выйти за принца, чтобы помочь ведьмам, не стала. Пусть к утру он все забудет, настолько раскрывать планы нельзя. Да и не поймет он, а то и из мужской солидарности не станет помогать. К тому же принц его друг, он не захочет обманывать его.

Ох, не о том думаю! Не сейчас! И уж точно не до морали, когда решается судьба всех ведьм Фирозии.

Я медленно провела кончиками пальцев по груди мага – хм, а приятно ощущать под гладким синим атласом рубашки твердое горячее тело.

– Так ты поможешь мне, Йенран? – шепнула вкрадчиво, почти касаясь мага грудью.

Кадык на смуглой шее дернулся.

– Как, Зея?

Что же он непонятливый такой?

Ой, да я же еще ничего не объяснила толком! И он точно не слышал о пожеланиях Вечного, какой должна быть ведьма. В голове у меня туманится. Хаосово зелье!

– В древней книге перечислены требования к ученице Вечного, и одно из них – непорочность.

Темные брови Фарийского взлетели на лоб.

– И ты хочешь… – догадался он.

Я кивнула.

– Да, я проведу с тобой ночь – и мне не придется уходить в Занебесье, Вечному выберут другую ведьму в ученицу.

Лицо Фарийского напоминало сейчас маску – неподвижное, без эмоций.

– Назови причину, по которой ты не хочешь учиться в Занебесье, чтобы стать хранительницей.

Странный какой! Зачем все усложнять? Другой маг обрадовался бы предложению.

– Я ведь уже говорила: не хочу терять целых двадцать лет.

Фарийский помрачнел.

– То есть все дело в этом? А я, глупец, решил, что тебе важно и с кем ты проведешь эту ночь.

На секунду меня озарило. Я ощутила недовольство Фарийского, обиду, что не отвечаю взаимностью на его тягу, так кристально четко, что ахнула. Елки-метелки, а ведь правда я его зацепила! И сильно! Можно подумать, что даже любит, но… это глупость, конечно.

Миг понимания лежащего подо мной мужчины улетучился, но я сделала выводы и чуть изменила тактику.

– Йенран, мне важно, очень. – Я с наслаждением огладила его мускулистые плечи. Странно, что прикасаться к принцу никогда не тянуло, а Фарийского хочется трогать. Так действует коварное зелье? – Я счастлива, что от двадцатилетней ссылки в Занебесье меня спасешь именно ты.

Он молчал. И я добавила, глядя в темные глаза:

– Помоги мне, Йенран. – И, чтобы точно не устоял, прошептала: – Ненаглядный мой, пожалуйста, помоги.

Замерла, ожидая ответа. Затаила дыхание в надежде.

– Нет, – хрипло выдохнул маг, на котором я сидела.

Возмущенный, категорически уверенный в принятом решении мужчина. При этом его ладони не спешили покидать мои бедра. Жили своей жизнью.

– Да, ненаглядный мой, да, – прошептала я.

И, наклонившись, коснулась своими губами его.

Чуточку обветренные, но мягкие и теплые, они не хотели мне отвечать. Но я же упрямая, не отступлю. Не сегодня.

– Зея, прекрати! – потребовал возмутительно стойкий маг. – В тебе говорит отчаяние! И ты потом сильно пожалеешь о принятом решении.

Он прав, но я не могу иначе. Стыд окончательно испарился.

Я прогнулась в пояснице так, чтобы прижаться грудью к торсу моего упрямца. Он застонал болезненно и попытался сбросить меня на кровать.

Кошкой вцепилась руками в его плечи, стиснула бедрами бока. Теперь если скинет, невольно перевернется на меня, так даже удобней будет.

– Зея, хватит!

– Почему, ненаглядный? – Я ласково поцеловала подбородок тяжело дышащего мужчины. – Ты же этого хотел целый год.

– Нет… да! Но не так, Зея!

– Ты уж определись, чего хочешь, – мурлыкнула ему в шею.

Крепкую, сильную шею, которую безумно хотелось нежно прикусить. Хм, а почему я должна сдерживать свои желания?..

Маг зашипел. Его самостоятельные руки заскользили вверх и остановились на моих ягодицах.

– С огнем играешь, Зея. Я же не отпущу тебя потом, – предупредил он глухо.

– С огнем? А ощущение, что подо мною снеговик, – с мнимой обидой в голосе пожаловалась я.

Ну же, отбрось свое благородство! Ты же сгораешь от страсти, я чувствую!

– Зея, еще немного – и я утрачу контроль над ситуацией, – тихо предупредил этот упрямец.

Его ладони то нежно, то с силой оглаживали мой тыл. И я четко ощущала явное неравнодушие, внушительное неравнодушие…

– Ты только обещаешь, – прошептала с обидой и ловко расстегнула сразу две пуговицы его рубашки.

Я провоцировала, прижимаясь к стальному телу мужчины, соблазняла, толком не представляя, как это делать. А он, боевой маг, не знал, что делать со мной, как избавиться, чтобы не навредить.

Забавная ситуация, вот только смеяться не хочется.

– Зея! – Благородный гад снова попытался меня снять с себя.

Я покосилась на окно, за которым ясная ночь серебрила грузные темные ели. А ведь минуты бегут… Зелье, усиливающее страсть, смешанное с зельем забвения, должно уже действовать. У меня мало времени, а этот зловредный мужчина… никак не соблазняется!

– Ты же понимаешь, что у меня нет выхода? – спросила я, глядя в его темные, затуманенные страстью глаза.

– Выход есть всегда, Зея. И мы его найдем, обещаю. Ты обижена, считаешь, что судьба несправедлива…

– Ты прав. Поцелуй меня, – грустно попросила, перебив. – Поцелуй по-настоящему – и я слезу с тебя сама, больше не буду приставать. Я понимаю, как тебе неприятна ситуация.

– Зея…

– Один прощальный поцелуй – и все. – Медленно наклоняясь, я смотрела на мужчину честными-пречестными глазами.

И он поверил.

Жар поцелуя, наполненного сдерживаемым желанием, обжег губы. Плавясь от чужой страсти, я застонала.

Мужчина замер, тяжело дыша. Тело его напряглось, будто превращаясь в камень.

– Один прощальный поцелуй, как ты и просила, – сообщил он хрипло.

В тишине лесного королевского коттеджа, кажется, был слышен бешеный