По ту сторону тьмы (СИ) - Марика Полански

бы властью ни обладали, но оказаться с Агосто в допросной они вряд ли захотят. Потому что тогда им не помогут ни власть, ни деньги.

— Зачем мы вообще прибыли? Ты мог запросто отказаться от приглашения.

— Мне надо кое с кем встретиться, — уклончиво ответил Риваан. Длинные пальцы осторожно заправили выбившийся из причёски завиток. Горячее дыхание опалило моё ухо: — Ты сегодня невероятно красива.

Дворецкий в праздничной тёмно-синей ливрее с золотым узором распахнул перед нами двери. Его улыбка казалась настолько доброжелательной и светлой, будто только нас и ждал. Вот оно, высшее искусство служения — оставаться радушным, даже если гости хозяина не нравятся. Как там говорила госпожа Раткин? Главное оружие — достоинство и вежливость.

Постепенно зал для приёмов наполнялся людьми. Мужчины в чёрных сюртуках, женщины в лёгких бальных платьях. Воздух пропитался ароматами столичных духов, а от блеска украшений и разноцветных тканей рябило в глазах. Гостьи казались прекраснейшими экзотическими птичками, оказавшимися в стае воронов. Глядя на них, я вдруг остро ощутила свою ущербность. Какими бы ни были дорогими платье и украшения, они не могли скрыть хромоты.

«Всё в порядке, мы справимся», — подала голос Мира. Душа бойко заворочалась в груди. — «В конце концов, мы — это мы. Мы сделали невозможное, так что остальным придётся потесниться».

— Только обещай мне, что не бросишь меня одну, — с внезапной откровенностью для себя шепнула я Риваану, и пальцы непроизвольно стиснули его руку.

Тонкие губы едва заметно тронула улыбка.

— Обещаю, что буду всегда неподалёку от тебя…

В последний раз на балу я была на выпуске из университета. Но с тех самых пор прошло столько лет, и я сомневалась, что вспомню хоть что-то из тех прописных правил, которым нас учили. Вспомнить оказалось нетрудно. Труднее держать лицо. Особенно когда представляют володарю.

Если бы мне не сказали, что передо мной правитель, я бы решила, что кто-то ради шутки обрядил булочника в володарские одежды. Редеющие волосы, невыразительные глаза и весьма упитанная фигура делала Венцеслава похожим на простого ремесленника, чем на грозного правителя.

— Риваан, я искренне рад видеть тебя на балу, — сдержанно улыбнулся володарь. — До последнего сомневался, что ты явишься.

Наагшур ответил вежливым кивком. В движении скользнуло что-то неуловимое, отчего в душу закралась тень подозрения: кто из них ещё наделён властью?

— Позвольте представить вам мою жену. Ладамира Наагшур.

— Наше знакомство — честь для меня, Ваше Величество, — я сделала реверанс и мягко улыбнулась.

Взгляд правителя мне не понравился ещё больше, чем внешность. Уж какой-то маслянисто липкий, неприятный. Словно кто-то протянул грязные руки, пытаясь меня пощупать.

— Вы ещё более прекрасны, чем вас описывали, — добродушно признался Венцеслав.

— Слухи — всегда только слухи. Никогда нельзя оценить в полной мере то, о чём говорят, но не видят, Ваше Величество.

Володарь довольно кивнул, будто и рассчитывал услышать что-то подобное.

— Вам повезло с женой, Риваан, — обратился он к ведьмолову. — Госпожа Наагшур не только прелестна, но и умна.

— Разумеется, — вкрадчиво ответил тот. И с прохладой добавил: — Ваше Величество.

Риваан доброжелательно улыбнулся. Однако в глазах промелькнула тень, не сулящая ничего хорошего, и володарь тотчас поспешил отвести взгляд. Всё произошло настолько быстро, что осталось незаметным для гостей. Но чувство, будто правитель побаивается своего бывшего разъездного советника, не только осталось, но и укрепилось.

Володарь величественно кивнул и направился к другим гостям. «Это что сейчас было? Неужели Его Величество только что сбежал?» — Мира внутри заёрзала. — «Может я, конечно, чего-то не понимаю, но, похоже, Наагшур его пугает до икоты».

«Очень похоже», — согласилась я с Душой, и в груди вдруг потеплело. Впервые за долгое время я ощутила себя в безопасности, и чувство оказалось столь непривычным и сильным, что я на мгновение растерялась.

— Что-то случилось? — окликнул меня Риваан. Ведьмолов с любопытством следил за мной, и его пристальный взгляд заставил зардеться от смущения.

— Что?.. А нет… Всё хорошо, — я улыбнулась ещё шире. — Так кого мы должны найти?

Помнится, танцмейстер в университете говорил, что возможно я и стану великим историком изящных искусств, но точно не танцовщицей. Тело не слушаю, в ритм не попадаю. Тогда это замечание задело меня настолько, что я стала избегать уроков танца. Никому не захочется слышать колкости в свой адрес. Учитель оказался не только прекрасным танцором, но и редкостной сволочью. Он столь же умело оскорблял, как и правил в танце. Правда, потом его выгнали из университета за связь с одной из девиц. Но легче мне от этого не стало. Момент любви к танцам был упущен.

Что ж, зато хромота сыграла мне на руку. Не придётся смущаться при очередной неловкой попытке оттоптать незадачливому кавалеру ноги.

В бальной зале становилось душно. Приторный аромат дорогих духов щекотал ноздри, от него начинала болеть голова. Я тяжело опустилась на скамью за одной из колонн зала и принялась рассматривать собравшихся.

Неподалёку стояла группка девиц на выданье, бросающие лукавые взгляды в сторону статных молодых парней в офицерские парадные формы и о чём-то громко посмеивались. «Ты посмотри», — ехидно заметила Мира — «Кто ещё на кого охотиться? А этим девицам палец в рот не клади — по локоть откусят. Наверняка выбрали себе жертв. Осталось заманить в ловко расставленный капкан, и, — вуаля! — готов зять для какого-нибудь богатенького тестя. Голову даю на отсечение, что мамаши успели рассказать дочерям подобные хитрости».

«Как это всё лицемерно и пошло», — поморщилась я.

«На этом мир держится. Девицы победнее ищут богатеньких покровителей. А молодые люди, у которых мышь в кармане дыру прогрызла, стараются угодить богатым дамам. Это называется расчёт. Не столь поэтично, как любовь в стихах, зато практично. Согласись, любить на пустой желудок уж очень тяжко».

Я презрительно фыркнула, но про себя согласилась с Мирой. На пустой желудок вообще что-либо трудно делать. Но всё же хотелось чего-то более возвышенного и трепетного, чем просто выгода.

«А теперь о расследовании», — Душа заговорила таким деловитым тоном, будто собиралась выстроить стратегию по захвату соседнего володарства. — «Что думаешь насчёт всего происходящего? Я имею в виду «Десятый круг» и маньяка».

«А что думать? В письме было предупреждение. Десять старейшин сожгли на берегу Ярун-реки. Между этим событием и взрывом на вокзале складывается кривая параллель. И там, и там присутствовал огонь и погибли люди. А маньяк на улице, убивающих женщин и подкидывающий им цветы — это отвлечение. Меня смущает письмо. Одно-единственное письмо… Тебе не кажется это странным? Если бы был тайный воздыхатель, то посланий было бы больше. А, значит, оно отправлено с одной