Соня Сэнь - Химеры Апокалипсиса

— Смотри, как бы тебе карманы не обчистили. Тут это плевое дело…

— Знаю. Я же здесь вырос, — мягко напомнил он. — Не беспокойся.

Дождь наконец-то кончился, и мы бодро зашагали по мокрому тротуару, лавируя меж прохожих. В этом районе Лондона я бывала лишь раз, да и то мимоходом. Пару лет назад тут отстроили несколько ультрамодернизированных высоток с зеркально-голубыми стенами и причудливо изломанными углами — издали вся конструкция напоминала нагромождение разной величины сверкающих пирамид. Интересно, сколько стоят квартиры в этих шикарных домах, гадала я, шагая рядом с Морганом по идеально ровным плитам подъездной дороги.

Нужный нам дом мы нашли сразу по паре припаркованных у подъезда полицейских машин. Издали они напоминали сияющих металлических ос. Двери одной из них были подняты, и крепко сбитый высокий полицейский стоял рядом, раскуривая сигарету.

— Привет, Барри, — окликнул его Морган. Полицейский широко улыбнулся, двинулся нам навстречу. Мужчины обменялись рукопожатием, мне Барии приветливо кивнул.

— Что, Квик уже наябедничал? Быстро ты примчался…

— Работа такая, приятель. Он внутри?

Барри кивнул.

— Док уже уехал, тело увезли в лабораторию. Жуткое зрелище, я вам скажу… Эксперты квартиру осмотрели, но Квик и пара наших еще там. Хорошо, хоть пресса не нагрянула — да и с чего бы? Ординарное самоубийство какого-то идиота. В Лондоне ежедневно десятки людей сводят счеты с жизнью…

— Плохо, что тело уже увезли. Надо было дождаться меня. Никто, кроме вас и меня, не знает, что самоубийца причастен к этому делу?

— Нет, мы ж не дураки. Скандала нам не хватало. И так на орехи перепало всему отделу из-за всего этого дерьма… пардон, мисс.

— Этот человек… Квик сказал, он вроде выкинулся из окна?

— Ага. В лепешечку. Упал прямехонько на крышу шикарного БМВ своего соседа. — полицейский хихикнул. — Вот у того рожа была! Думаю, он был бы рад прикончить бедолагу вторично.

— Ясно… Так мы поднимемся? Квик меня ждет.

Барри с сомнением посмотрел на меня. Сигарета смешно повисла в уголке его мясистых губ.

— Не знаю, Морган. Ты-то ладно, но посторонних пускать запрещено…

— Ты про Энджи? — удивился детектив. — Так она не посторонняя. Девушка моя. Да мы на минутку, Квик не будет возражать. Если что, Энджи постоит снаружи, пока я все осмотрю.

— О'кей, — сдался после минутного раздумья тот. — Раз Квик не против…

Когда мы двинулись к подъезду, он повернулся, весело покачал головой:

— Девушка? У тебя? Кто бы мог подумать…

— Бросал бы ты курить, — невпопад ответил Морган и, к моему удивлению, покраснел.

Барри, посмеиваясь, стряхнул с сигареты пепел, подмигнул мне:

— Ничего, в наше время рак излечим. — и, посвистывая, направился к машине.

Лифт домчал нас на тринадцатый этаж за доли секунды. Выйдя, мы сразу обнаружили квартиру самоубийцы — замок был разблокирован, и дверной проем зиял пустотой. В пустоте стоял приземистый человек в штатском и задумчиво созерцал стену напротив. При виде нас он подался вперед, но тут же расслабленно улыбнулся — узнал детектива, догадалась я.

— Привет, Гарри. Где Квик? Мы по делу.

— Внутри. Осматривает вещи покойника. А девушка, э…

— Она со мной, все в порядке.

— А… ладно.

Морган вежливо пропустил меня вперед, и я осторожно шагнула в полутемную прихожую. Взгляд мой тут же остановился на сиротливо жавшейся в углу вешалке, на которой пылились один-единственный синтетический плащ и старомодная фетровая шляпа. У стены стояла пара удивительно чистых ботинок. Затем я обратила внимание на примечательное круглое панно над зеркалом — оно изображало сцену казни Христа на Голгофе. Так, мысленно отметила я, значит, покойный был религиозен… Морган тоже остановился, осматриваясь. Указал мне на старинное деревянное распятие, прибитое над входом.

— Каково? — спросил задумчиво.

Я пожала плечами.

— В наши дни многие вновь обратились к вере. Уповать-то больше не на кого…

— Спорим, окажется, что этот человек посещал неохристианскую церковь?

— Идем, Холмс. Кажется, твой приятель Квик в гостиной — там кто-то разговаривает.

Мы пересекли просторную прихожую и вошли в столь же сумрачное помещение. Из-за зеленой окраски стен и плотных штор в тон комната напоминала внутренность аквариума. Обставлена она была чрезвычайно просто, если не сказать аскетично. Рабочий стол, компьютерный терминал с видеофоном, диван, пара стульев, встроенный стенной шкаф. Стены были украшены все теми же панно с библейскими сюжетами.

В комнате гулял сквозняк. Одно из окон было распахнуто, прохладный ветер шевелил шторы. У окна пристроилась металлически поблескивавшая инвалидная коляска, а рядом стояло двое мужчин, один в штатском, другой — в черной форме полицейского. Заметив нас, они резко оборвали спор.

— А, вот и ты, Морган. — рыжеватый мужчина в штатском шагнул навстречу, пожал детективу руку и мельком взглянул на меня. — Кто с тобой? Представь нас.

— Конечно. Энджи, это мой друг Джо Квик, прекрасный полицейский… Джо, это моя, э… подруга Энджи. Ну, кто-то вроде Ватсона.

— О, — невозмутимо отреагировал инспектор. — А ты, я так полагаю, заделался Холмсом? Приятно познакомиться, мисс.

— Просто Энджи, — улыбнулась я.

— Хорошо. Итак, Морган, что тебе интересно? У тебя есть какие-то определенные вопросы или тебе вкратце обрисовать обстановку?

— Да, Джо, будь добр, объясни, что конкретно тут произошло. Кажется, покойного звали… погоди-ка… Захария Дум. Запоминающееся имя.

'Что-то знакомое…Захария… а 'doom'означает 'рок, судьба…' — подумала я.

— Это из Библии? — вырвалось у меня. Оба англичанина удивленно посмотрели на меня.

— Захария, — терпеливо повторила я. — Это, кажется, библейское имя.

— Да, правда. — кивнул Квик. — Нам это как-то не бросилось в глаза. Особого значения это не имеет, погибший был, как вы можете убедиться, крайне религиозен… Надо проверить, было ли это имя дано ему при рождении или он сам его взял.

— Он был пророком, — задумчиво добавил Морган. — Да, точно — был такой пророк, Захария. Софония, Аггей, Захария… что-то из этого периода.

Заметив, как мы с Квиком на него уставились, детектив стушевался, покраснел и стал удивительно немногословен. Продолжая коситься на друга, инспектор продолжил:

— Полицию вызвал сосед мистера Дума, Альфред Мур, в десять утра. Наш 'пророк' был инвалидом, несколько лет назад попал в автокатастрофу и повредил позвоночник. Он весь нашпигован металлическими пластинами, кости собирали по осколкам. Ходить так и не смог, несмотря на ухищрения врачей. Подкатил на коляске к окну, открыл его, подтянулся на подоконнике и прыгнул вниз. Нет, не смотри так, Морган — в нашем случае тут действительно самоубийство. Во-первых, эксперты обнаружили в квартире только два типа отпечатков пальцев — самого хозяина и приходящей прислуги, миссис Дэвори. На теле покойного при первичном осмотре не выявлено следов сопротивления, так что, скорее всего, генетических образцов убийцы для ДНК-анализа мы не получим. Подождем заключения патологоанатомической экспертизы. Согласен, очевидные факты еще ни о чем не говорят. Но миссис Дэвори вышла от покойного в девять сорок пять, а через четверть часа он выкинулся из окна. В этот промежуток к нему никто не приходил, мы опросили соседей. Старик из квартиры напротив в это время как раз чинил идентификатор голоса на своей двери и видел бы, если бы к мистеру Думу приходили посетители. Это раз. Самоубийца, как полагается, оставил предсмертное послание — это два. Хочешь взглянуть? Нацарапал на стене карандашом. Сперва мы его проглядели — ведь мистер Дум сидел в коляске и потому надпись сделал на уровне глаз, низко. Ну, а три — это то, что у покойного был веский мотив для самоубийства — чувство вины и раскаяние. Из предсмертной записки и явной набожности Дума мы предположили, что он являлся членом этой секты, 'ангелов Апокалипсиса'. Видно, совесть его заела… Но это только предположение.