Мэри Патни - Чаровница из вторника

– Он не лжет. С продавцом все будет в порядке. И с вами тоже.

Мэгги медленно встала, распрямив свое длинное гибкое тело. Она потеряла свою спортивную куртку, а волосы распустились. Под флуоресцентными лампами пышные волны упали ей на плечи в мерцающем темном золотисто-каштановом каскаде. Я смотрел почти в состоянии транса. Мисс Мэгги Макрей была самой чувственной женщиной, которую я когда-либо видел.

Головорезы среагировали точно так же. Их пристальные взгляды не могли от нее оторваться. Мэгги сделала пару шагов в сторону Козлиной Бороды, что стоял ближе всех. Самый смелый поступок, который я когда-либо видел.

– Сойка, прежде ты никогда не делал ничего подобного, – проговорила она своим страстным голосом. – Хочешь разбить сердце своей бабушки, и это после того, что она для тебя сделала?

Он задохнулся, рука безвольно упала, дуло оружия уперлось в пол. Она улыбнулась и положила руку на его плечо. Пистолет выпал из безвольных пальцев и приземлился на пол, в то время как Козлиная Борода уставился на нее, словно оглушенный ударом буйвол.

Она повернулась к Татуированному все с той же околдовывающей улыбкой.

– Роко, твоя девушка любит тебя и ждет ребенка. Зачем же ты позволил уговорить себя на это?

Он выглядел так, будто собирался расплакаться. Его оружие также глядело в пол. Мэгги погладила его по щеке, и он просиял в ответ самым глупейшим образом, пистолет выпал из руки.

Она повернулась к Акуле, который в отчаянии отступил, пытаясь ухватить свое оружие обеими руками и направить ей прямо в сердце.

– Черт побери! Ты кто, ведьма?

Магия, использованная ею на других, на него не подействовала, потому я с трудом вытащил себя из транса и швырнул банку томатного супа куда-то в горло Акулы.

– Падай, Мэгги!

Я был довольно хорошим питчером[17] в дни, когда у меня хватало времени играть в бейсбол[18]. Акула издал какой-то сдавленный звук и сложился вдвое. Я выбрал банку потяжелее – возможно, гарбанзо[19] – и поразил его в висок. Он грохнулся, потеряв сознание, но когда падал, раздался выстрел, однако Мэгги сумела вовремя нырнуть, и пуля просвистела над ее головой.

Наклонившись, она успела подобрать с пола пару брошенных стволов. А я забрал оружие Акулы.

– Здесь все о'кей, офицеры! – крикнул я после этого. – Я – один из двух покупателей. Все три грабителя сдались и отдали нам свое оружие. Вызовите скорую! Продавцу срочно требуется помощь.

– Руки вверх! – раздался грубый голос полицейского.

Не очень-то приятно, если полиция, войдя, обнаружит все три ствола в наших руках, потому я положил оружие Акулы на полку с консервами. После того, как я добавил к нему пару стволов из рук Мэгги, я поднял руки и крикнул:

– Входите!

Два головореза, продолжавшие стоять, выглядели все еще несколько одурманенными магией Мэгги. Полицейские осторожно вошли внутрь, оружие наготове. Удостоверившись, что угрозы нет, они расслабились и надели на грабителей наручники. Полагаю, я сам выглядел вполне безобидно, поскольку они даже не заподозрили, что я могу оказаться одним из нападавших.

Прибыла машина скорой помощи, и внезапно оказалось, что гастроном полон копами и медиками, пытающимися понять, можно ли спасти Раджива. Один из них тихо присвистнул, проверив пульс и кровяное давление Раджива.

– Да этот парень самый удачливый житель Нью-Йорка. Крови он, конечно, потерял много, но пули, похоже, не задели ни одного основного кровеносного сосуда.

К счастью, им и в голову не пришло, что Раджива пришлось лечить с помощью магии.

– Я сделал все, что мог, чтобы замедлить кровотечение, – объяснил я. – Мы с ним учимся на медицинском уже четыре года, а его отец – хирург. Пожалуйста, позаботьтесь о нем.

Врач кивнул, пока с помощником пытался стабилизировать состояние Раджива. Медики, казалось, думали о своем.

– Он справится. Вы проделали хорошую работу, док. – Наивысшая из похвал.

Раджива уложили на каталку, и он даже умудрился изогнуть губы в улыбке.

– Не позволяй моим старикам слишком волноваться, Чарли.

Я погладил его по руке.

– Попробую убедить их, что все будет о’кей.

Я подозревал, что его бабушка и дедушка сразу кинутся в больницу. А его родители, судья и хирург, прилетят из Далласа первым же доступным рейсом. Слава Богу, новости о Радживе пока были только хорошими.

Едва Акула пришел в сознание и его подняли с пола, женщина-полицейский обратилась к Мэгги и ко мне:

– Оставайтесь поблизости, пока мы займемся преступниками и жертвой. От вас потребуются заявления.

Я кивнул и переместился в дальний конец магазина, последовав за Мэгги. Вид у нее был, как у выжатого лимона, впрочем, как и у меня.

– Хочешь латте? – спросил я.

Она криво улыбнулась.

– Так ты еще и бариста[20]?

– Иногда случалось выручать Раджива, если он был очень занят. – Я приготовил два своих любимых мокко-латте, густых, на кремовом и шоколадном сиропе, однако ограничился одинарными. Я вполне резонно полагал, что для одной ночи нам обоим и так достаточно возбуждения.

Мэгги взяла свой латте, отпила глоток и опустилась на пол, прислонившись спиной к шкафу.

– Ваша работа по исцелению была впечатляюща, доктор Оуэнс.

– Чарли. – Поверх своего латте я постарался наложить столько взбитых сливок, сколько удалось, затем присоединился к ней на полу, также опершись о шкаф кофейной машины, нас разделяли каких-то несколько дюймов. Несмотря на всю шумиху и суматоху, царившую вокруг – теперь появились телевизионные камеры, снимавшие снаружи, – у нас все же оставалось небольшое незатронутое общим переполохом пространство, где можно было поговорить. Я достал несколько клюквенных сконов и предложил Мэгги.

Сконы – первоклассная еда, приносящая успокоение. Она попыталась быть благовоспитанной, но потерпела неудачу. После второго же укуса Мэгги сказала:

– Напомни мне никогда не выходить за едой в Нью-Йорке в два часа ночи.

– О’кей. – Я откусил сразу полскона, прожевал и проглотил. – То, что ты сделала, было просто поразительным. Как тебе удалось приручить тех двух парней? Что за чары ты использовала?

Она посмотрела на меня в немом удивлении. Длинные прекрасные ресницы оттеняли глаза цвета золотистого меда.

– Ты разве не понял?

– Так ты – чаровница! – воскликнул я, наконец-то все осознав. Редчайший вид волшебников. Чаровницы – почти всегда женщины, которые умели так сконцентрировать свое очарование на объекте, что мозг человека превращался в сплошное месиво. Природа их силы была изучена довольно давно, кажется, все основано на феромонах[21]. Чаровница могла очень точно направить свою энергию, проконтролировав необходимую интенсивность и использовав свою магию в нужный ей момент. Мэгги Макрей, вероятно, в состоянии оглушить все население мужского пола какого-нибудь отдельно взятого нью-йоркского района, если бы ей в голову пришла такая прихоть. – Как это я не догадался.