Повелительница бури для декана - Ясмина Сапфир

– и субстанция будто оказалась окружена зеленоватым свечением. Это немного ее приостановило. Но зелено-коричневая гадость принялась изворачиваться, как мириады червей и продолжать двигаться. Хотя медленней.

– Нужна ваша помощь! – позвала Аля.

– Да, девушки, давайте! – попросила Бажена.

– Помогите! – добавила ЛИСа.

Я понятия не имела – чего от меня вообще добиваются. Дашка тоже выглядела растерянной. Тем временем, коричнево-зеленая мерзость, словно сотни червей начала выползать из-под купола магии Бажены, игнорируя плазму Альмиры.

– Похоже на туман. А туман можно рассеять.

Я подумала вслух?

Внезапно ложка, которая осталась в руках Дашки после нашего чаепития, начала вращаться и образовалось нечто вроде воронки. Не знаю как – но я мысленно направила ее на гадость – и та… Вся ушла в воронку мгновенно.

– Сейчас все начнет обрушаться? – испуганно произнесла Альмира.

– Может позвать Честера? – предложила Бажена.

Однако вместо обрушений, вдруг из окон полился яркий дневной свет, заполнил все помещение и прошелся по нему радужными бликами. Паутина словно бы испарилась. И ЛИСа вскрикнула.

– Я вспомнила! Держи, Маша!

И мне в руки полетело нечто сродни карте. По ней двигались облака, текли реки и деревья высились, как в режиме 3Д.

– Эта карта тут была спрятана. Она должна показывать – где черные тучи появятся снова.

И вот, когда мы подумали, что все кончилось, вдруг потолки начали расти ввысь, а корпус словно подниматься, как башня и раскладываться подобно зонтику.

– Это же старая смотровая башня! – обрадовалась ЛИСа. – Легенда гласит, что с нее можно при помощи карты наблюдать черные тучи и понимать – где они появились!

Мы видели, как за окнами мелькают кроны деревьев, заканчиваются и начинаются облака. Похоже, башня была очень высокая.

ГЛАВА 3

Декан Пайтон

– Чем они там занимаются?

– Я откуда знаю? Ты у нас разведчик, вот и выясняй! – огрызнулся Хант.

Настроение у него было такое себе, впрочем, как и всегда. Хотя нет, сегодня особенно, потому что на его факультете появилась попаданка. Впрочем, как и на моем.

Это, конечно, не повод предаваться унынию, но некоторый напряг в организме все-таки образовался.

Что с ними делать-то? С попаданками этими? Ну там кормить, поить – это понятно, с этим Лиса и без нас разберется. А вот дальше-то что? Хоть иди к Рейву или Честеру за консультацией. Они-то со своим как-то разобрались, довольны и счастливы. У обоих морды, как у котов, обожравшихся сметаны.

У меня наоборот изжога на подходе. Чем еще объяснить, что я, как дурак, прячусь за кадкой с полузасохшим цветком и выглядываю из-за угла, пытаясь незаметно просканировать коридор, ведущий к женским комнатам.

Комнатам, е-мое! Когда появилась Альмира, мы все хором утверждали, что долго она у нас не продержится. Что академия – это место не для слабых, и уж точно не для женщин. И что в итоге? В итоге их уже четверо! Четыре девицы, пытающиеся разворошить наш закостенелый мужской уголок.

Нет польза, конечно, была, что уж тут лукавить. Много пользы.

Если не брать во внимание главное – угрозу потенциального вторжения в наш мир, то даже в пределах академии их появление многое изменило.

Альмира, как самая первая и опытная, уже во всю орудовала на факультете. Рейв пустил ее и в учебные планы, и в обновление лабораторий. Ей удалось существенно повысить посещаемость занятий, превратив лекции и практику в увлекательные мероприятия – они то сущностей там делали, то мастерили фантомные агрегаты, то учились материализовать скрытые потоки. Громко, ярко, красиво – не удивительно, что студенты чуть ли не бились за возможность занять первые парты. А ее волшебный паяльник и вовсе творил чудеса, где надо починит, где не надо – доломает.

Бажена плотно обосновалась на медицинском факультете и в лазарете. У нее прямо глаза загорались, когда приносили очередного бедолагу, пострадавшего во время занятий или по причине собственно дури. А ее стетоскопа, кажется, побаивался сам ректор, потому что стоило ей приложить его к чьей-то головушке, и все тайные мысли мигом переставали быть тайными. Так себе удовольствие.

А теперь вот эти две. И что от них ждать – непонятно.

Именно по этой причине Хант стоял позади меня и бубнил мне в затылок:

– Забери их обеих к себе.

– Мне и одной хватит.

– Может отдать Уоррику.

– Попробуй, он тебе такое устроит…

Уоррик возмущался громче всех, когда выяснилось, что женский состав нашего коллектива увеличился еще на две единицы. А когда добрый Честер пошутил, что не стоит так явно завидовать, он вообще чуть не взорвался и принялся ментально громить кабинет, в котором нас собрали.

Может, и правда, завидовал?

– Лиса, а ты не могла вместо них притащить четверых мужиков? – громогласно возмущался он.

На его убогие претензии Дух академии ожидаемо не ответил. Лиса разговаривала только с ректором, ну и с девочками…потому, что они девочки.

И вот теперь нам предстояло выяснить, чем эти девочки занимаются, какую пакость замыслили. Заперлись в одной из комнат и просто чаи гоняли? До нас доносились их размытые голоса и смех, но отдельных слов не разобрать, и от этого казалось, что смеются они исключительно над нами – над тем, как закатали нас в зеленое месиво и на стене подвесили.

Я даже невольно воротничок рубашки потянул, потому, что дышать было сложно. А Хант позади и вовсе смущенно кашлянул.

– Не слышно ничего. Надо подойти поближе.

Ну мы и пошли. Дураки. Забыли, что все проблемы в этом мире от женщин.

Только подкрались к заветным дверям, как нас тряхануло, подкинуло и вышвырнуло в какое-то незнакомое помещение. У Лисы вообще полно таких закутков, в которые никто и никогда носа не совал. Кажется, это был один из них. Небольшой три на три, сумрачный, без окон, но с двумя дверями, чьи контуры мягко вырисовывались на темных стенах.

– Ну-ка слезь! – пробубнил сдавленный голос откуда-то из-под задницы.

Оказывается, я при перемещении оказался верхом на Ханте.

То-то мягонько так…

Друг спихнул меня с себя и, отплевываясь от пыли, поднялся на ноги.

– Что за дыра?

– Понятия не имею.

Тут из-за левой двери донеслись взволнованные женские голоса. Девушки кричали, ругались, что-то трещало и шкворчало, как картошка на сковородке.

– Надо спасать, – угрюмо сказал Хант.

– Надо.

Мы ринулись к двери, но она оказалась заперта, вдобавок из-под нее сначала повалили языки пламени, потом зеленые искры, а следом загудел самый настоящий вихрь.

А потом что-то рвануло.

А потом снова затрясло.

А еще спустя пару мгновений, я обнаружил себя придавленным к полу. Рядом так же размазало Ханта. Было ощущение словно