Выбор варвара - Руби Диксон

class="p">Но потом, вот оно снова. Оно вспыхивает в небе, а затем темнеет. Оно движется быстро, устремляясь высоко вверх и между облаками, двигаясь так, как ни одна птица или небесный коготь, которых я когда-либо видела раньше. Я с удивлением наблюдаю, как оно парит над одним из далеких утесов, а затем несется по небу быстрее, чем я успеваю уследить. Когда свет вспыхивает снова, я понимаю, что это такое.

Это еще одна человеческая пещера, точно такая же, как та, из которой пришли Шорши и остальные. У нас гости со звезд. На мгновение я прихожу в ужас. Может быть, кто-то пришел, чтобы забрать Шорши и других людей отсюда? Вернуть туда, откуда они пришли? Но нет, они много раз говорили, что пришли сюда не по своей воле, и Кайра позаботилась о том, чтобы их пещера не вернулась на небеса.

Эти неизвестные находятся здесь по другой причине. Должно быть, так оно и есть.

Но по какой?

Глава 2

МЁРДОК

— Я не могу поверить, что мы должны сесть здесь. Ты знаешь, где, черт возьми, мы находимся? — Тракан рычит, засовывая в рот еще один канцерогель и пережёвывая его. Его нога сердито постукивает по полу главной палубы.

— Ты навигатор, — говорю я ему, стараясь говорить медленно и беззаботно, прокручивая экран за экраном с кодами ошибок. — Это твоя работа.

— Копан Кеффинг VI, — рычит он, и я слышу сердитый стук его пальцев по панели ввода, когда он печатает. — Необитаемая планета, похожая на снежный ком, вот что это такое.

— Лучше, чем Копан V, — невозмутимо говорит капитан Чатав, глядя через мониторы в космос. — Мы были бы в шоке, если бы приземлились чуть ближе к этой двойной звезде. Нам повезло, что мы оказались так далеко от него.

Тракан фыркает и, вскочив на ноги, срывается с мостика.

Чатав не беспокоится. Он отхлебывает чай и смотрит на экран, на котором высвечивается информация о диагностике двигателя. Капитана это мало волнует. Не после того, как он полжизни прослужил в армии и его отправляли на бесконечные конфликты. Для него это, вероятно, просто прогулка, а не чрезвычайная ситуация.

— Ты сможешь это исправить, Вендаси?

— Вероятно, — говорю я ему. — Возможно, потребуется разобрать двигатель или материальный привод, но я уверен, что смогу, по крайней мере, доставить нас в следующий космопорт, если ничего другого не останется. И зови меня Мёрдок. — Когда меня называют по фамилии, это напоминает мне о моей службе в армии, и я бы предпочел не думать об этом дерьме. Не сегодня. На самом деле, никогда.

Однако сегодня я стараюсь не паниковать. Мне не нравится, что мы здесь застряли. Мне не нравится оказываться в безвыходной ситуации.

Капитан кивает в ответ на мои слова.

— Тогда займись этим, Вендаси. Если понадоблюсь, я буду у себя в каюте.

Я больше не поправляю его. Я работаю с капитаном уже три года, и он до сих пор называет меня Вендаси. Думаю, не получиться выбить из него военный дух, даже спустя столько времени. Это игра между нами, которая продолжается уже долгое время. Я говорю ему, как меня называть, и он называет меня так, как ему заблагорассудится, потому что он капитан. В большинстве случаев я нахожу это забавным. Сегодня это меня раздражает. Но я смиряюсь с этим и делаю все возможное, чтобы не позволить этому разъедать меня. Я слишком много раз проходил по этому пути. Не стоит позволять мелочам доставать меня, иначе я никогда не успокоюсь.

Поэтому я киваю капитану и беру свой диагностический планшет. Все остальные могут расслабиться, пока мы ждем, но я приступаю к работе. Мне повезло. Я нажимаю кнопку на своей консоли и наклоняюсь, чтобы отдать приказ.

— Компьютер, начать посадку.

***

Дело не в приводе. Я выяснил это примерно через три часа после начала диагностики. Это хорошо, потому что, если материальный привод выйдет из строя, мы окажемся в тупике. Так что, если дело не в приводе, то это должен быть двигатель. Хорошая новость заключается в том, что я, скорее всего, смогу починить двигатель. Плохая новость заключается в том, что мне придется разобрать его на части, чтобы посмотреть, какие элементы вышли из строя, а это означает выход на планету Копан VI.

В каком-то смысле я даже с нетерпением жду этого. Я провел последние несколько недель на медицинской станции, прежде чем вернуться на «Безмятежную леди», а до этого провел последние несколько лет в космосе. Большую часть своего времени я провел в армии, катаясь на шаттлах и на базовых станциях, за несколькими неприятными исключениями. Выйти на открытое место звучит довольно заманчиво. Согласно моей информационной ленте, атмосфера пригодна для дыхания. Есть несколько вредных элементов, которые необходимо отфильтровать, поэтому я прижимаю к носу аэрогенератор и жду, когда он начнет действовать. Как только это происходит, я глубоко вздыхаю. Удивительно, как что-то настолько маленькое может даже перебить металлический запах корабля. Я делаю еще один или два вдоха, затем хватаю свой блокнот и инструменты и нажимаю кнопку люка.

Он со скрипом открывается, лед откалывается и осыпается, когда дверца люка отодвигается. Порыв холодного воздуха бьет мне в лицо, и я немедленно снова закрываю люк, хлопнув ладонью по кнопке.

Кэф. На улице очень холодно. Я шокирован тем, что мой регулирующий комбинезон не справляется с такой температурой. Тут холоднее, чем в глубоком космосе, хотя я не уверен, что это возможно.

Я проглатываю беспокойство, которое испытываю.

Мы не застряли, — напоминаю я себе. — Это легко исправить. Состояние корабля не критическое, просто небольшая проблема. Ты можешь это исправить.

Я отступаю назад в корабль, разминая свою искусственную руку. Металл выдерживает экстремальные температуры, но на ощупь она все равно холоднее, чем остальная часть моего тела. Я снова и снова сжимаю кулак, ожидая услышать скрип металлических соединений, но ничего не происходит. Такого никогда не бывает. Разминая руку, я направляюсь к станции снаряжения в отсеке и надеваю костюм, адаптированный к окружающей среде. Я снимаю шлем — в нем нет необходимости, и мне нравится, чтобы мои глаза были свободны во время работы. У Нири здесь остался шарф, так как она утверждает, что в защитных костюмах у нее мерзнет шея. Я оборачиваю его вокруг своей обнаженной шеи, игнорируя тот факт, что он ярко-розовый с желтым. Он греет, и это все, что имеет значение. Одевшись, я снова захлопываю дверцу и закрываю глаза, готовясь к пронизывающему до костей холоду. Думаю, мне не нужно задаваться вопросом,