Скорпион против Богомола - Дарина Энглас

продолжала она, протягивая ко мне руки. — Нужно найти моего фамильяра. Соль! Только он сможет отыскать то место, где покоятся мои останки. Тогда я смогу возродится и благословить этот мир магией! Услышь меня! Обрати свой взор на мой слух и сломай печать!

Утром проснувшись, я долго смотрела на статую и мне даже показалось, что она улыбается мне.

Я любила загадки и сразу поняла, что Богиня передала мне не только послание, но и инструкцию.

Статуя не была особо высокой. Может чуть выше среднего человеческого роста.

Взобравшись на постамент, я пальцами прикоснулась к её ушам. Они были сделаны мастерски, но неестественно оттопырены. На крупных мочках висели глиняные бочонки.

Странное и некрасивое украшение, подумалось мне.

И вспомнились слова ночной гостьи.

"Обрати свой взор на мой слух".

Через минуту, я вернулась с камнем и стукнула по уху глиняной Богини. Удар вышел не сильным, пришлось ещё постараться. Так и застал меня прадед.

Он заорал в ужасе.

— Что же ты творишь несчастная? — и как мог, поспешил ко мне.

В это момент, я ударила со всей дури и отбила нелепый бочонок. Он упал на каменный пол и разбился.

В свете тусклых световых камней, сверкнуло нечто и мы уставились, как завармженные.

Дед первый отлип и присев очистил остатки глины от блестящего предмета. Он уложил его на ладонь и показал мне. Это были серьги непревзойденной работы!

Ни один мастер, не умел так искусно шлифовать камни и так тонко паять золото.

Второе ухо, почти не щадя, отбил сам прадед, чуть не снеся голову, своему кумиру.

Я была поражена тому, что в его руках имелось столько силы, не смотря на почтенный возраст!

После этого мы собрались обратно, но прямо на выходе, прадед опустился на землю, принял странную позу, сложив ноги и откинув беловолосую голову на стену, закрыл глаза. По его щекам потекли слезы и он не вытирал их.

Я не мешала ему грустить. Он всегда был очень странным, не похожим на других и тем не менее оставался самым интригующе — загадочным человеком из всех кого я знала.

Моё терпение было вознаграждено и вскоре прадед рассказал историю этих серёжек.

И теперь я поверила каждому его слову. и в своё особое предназначение!

Глава 4. Брисдей

Он шел по незнакомой местности уже сутки и усталость, тошнотворной волной, накатывалась на измученное жаждой тело.

Он не взял с собой почти ничего!

Вышел просто босым и практически раздетым!

Великое счастье, что убегая, зацепил подарок отца, тяпрьский нож, изготовленный в семейной мастерской.

Судьба сделала крутой поворот, в жизни Брисдея и теперь он спешил забраться на одну из игольчатых гор, чтобы устроить ночлег и избежать быть съеденным, ночными хищниками.

Многие особи, из славных родов богомолов, могли назвать этого парня баловнем судьбы!

Ещё бы… белоснежная, атласная кожа, гармоничное тело, пропорциональные черты лица и роскошные, прямые волосы…

Он был рождён ранней весной и выбран отцом, как и его брат.

Так было принято из покон времён.

Если самка производила кокон, в коем созревало больше шести малышей, отцу разрешалось забрать от одного до троих сыновей на воспитание.

В коконе Брисдея было семь мальчиков.

Четверых стабильно забирал род, представителем которого являлся выбранный самец.

Эти дети становились собственностью рода, воспитывались в нём и выполняли приказы старейшин.

Одного, если их было больше четырех, забирали прислужники самки и ростили его для обслуживания женских залов.

Остальных имел право забрать отец!

Это была великая честь и счастливая судьба для малышей.

Они росли в относительной любви и свободе.

Отличались от остальных детей развитием и восприятием.

Отец полностью обеспечивал и обучал их, мог продать роду или изгнать, но чаще всего они создавали мастеровую ячейку.

Или в дальнейшем, если кто- то из семьи, попадал в следующий отбор, то образовывался новый род.

Брисдей был гордостью отца Лани и схож с ним, поэтому его участь была предрешена.

С ранней юности его готовили для победы в отборе. А отец посвящал во все тонкости служению прихотливым самкам.

Пористые, дворцы представляли собой многоярусную, занимающую огромную территорию, под игольчатыми горами, систему пещерных залов, с естественным освещением.

Каждое помещение, соедененное лабиринтами тоннелей, имело свои размеры и преднозначения.

От крошечных кладовых до огромных, в коих одновременно могли собираться несколько сотен представителей "славного народа".

В таких залах устраивались великие торжества, аренные бои и конечно же отборы.

В обществе богомолов властвовала главная самка!

Та, что произвела на свет большее количество девочек.

Её звали Туаи, что означало звездопад и ей подчинялись не только остальные самки, но и старейшины родов и свободные мастера— отцы.

Ну а так же любой из особей, пористого дворца.

Она уже была не молода и ей оставалось всего несколько сетов, для возможности слияния и воспроизведения потомства и богомолы шептались по пещерам, что она с особой тщательностью выбирает только тех, кто впервые вступил в отборы. Самых молодых и красивых!

Что тело её, от обилия прянных вкусностей — широко, а если мужчина ей не угодил во время соития, вполне может изгнать его из дворца, скитаться в горах до самой погибели.

А иногда Туаи выбирает нескольких особей.

Не даром она самая плодовитая самка всех времён и её рекорд из двенадцати детей, еще ни одна из женщин не смогла перебить!

А ещё у неё три дочери и все богомолы, с нетерпением ожидали, когда они войдут в брачный период!

Были ещё две сестры, вдвое старше Бриса и сумасшедшая Адей, выбирающая всегда того, кто стоит первым. И мечта всех богомолов Тикка, молодая самка, скромная и боязливая, что особо долго и тщательно выбирала партнёра, заставляя мужчин часами стоять недвижимыми.

Брисдей увидел её случайно!

Они с отцом и братом возвращались из шахты, где добывали медяную руду, для своих изделий, которые пользовались спросом у всех родов.

— Брис, сынок я забыл на начальном столбе молитвенные бусы. — обратился с просьбой отец. — Принеси, мне будет сложно без них уснуть. Мы пойдем, твоему брату нужно ещё покормить летунов и собрать яйца.

И парень побежал по коридорам, желая успеть к семейной, вечерней трапезе.

Брисдей отлично ориентировался в сложной сетке переходов, даже при тусклом освещении зеленоватого мха, что рос в пещерах в изобилии.

Вот только вышло так, что он странным образом, направился в другой проход.

Через несколько тысяч шагов, понял, что свернул в другую сторону, но продолжал идти, чувствуя, что выбирается ближе к поверхности.

Уже стали появляться жилые пещеры и