Лиса в аптечной лавке - Наталья Шнейдер

Ознакомительный фрагмент

сбитые ступни, и больше всего мне хотелось сейчас упасть и разреветься. Появись здесь Александр – в таком состоянии бросилась бы ему в объятья, забыв обо всем.

Вот только в этакой зад… дыре я оказалась именно из-за него. Не сама же я в эту глушь перенеслась! А потому хватит реветь – хватит реветь, я сказала, и так пить хочется! – и вперед. Подальше от него и поближе к нормальным людям. Остались же в этом мире нормальные люди!

Я снова двинулась по дороге, уже не так бодро. Надежда слабела, сменяясь отчаянием. Далеко ли так уйду я, типичная горожанка, привыкшая даже в магазин за углом ездить на машине? И, кстати о машинах, сколько времени понадобится, чтобы меня догнать на колесах? Пятнадцать минут? Полчаса? Свернуть с дороги – не вариант, так хоть какой-то ориентир, без нее я начну блуждать кругами. Я прислушалась, не рычит ли мотор. Нет, только где-то вдалеке завыла птица, да так тоскливо, что я снова едва не расплакалась.

Нет, рано я расклеилась! Я молодая, здоровая и сильная, «пахать можно», как говаривает папа. Выйду. В конце концов, вокруг не тайга и не бескрайние степи, где от жилья до жилья сотни километров. Судя по тому, что я не чувствую ни слабости, ни сильного голода, в отключке я пробыла не больше суток, и сколько-то времени Александру понадобилось, чтобы привести в порядок дом: тот выглядел чистым, и не было того затхлого запаха, что неизбежно поселяется в нежилых помещениях. Да и организовать все надо было. Значит, не так уж далеко я от нормальных людей, главное, не сдаваться.

Заурчавший живот напомнил мне, что не духом единым жив человек. Ничего. Буду считать это разгрузочным днем, а вода рано или поздно попадется.

Над головой пронеслось что-то темное, быстрое. Я взвизгнула, присев. Тут же разозлилась на себя. Обычная летучая мышь, нашла чего пугаться! Но страх, раз пробравшись в разум, собрался там прочно поселиться.

А вдруг в этой глуши водятся волки? Да, воя не слышно, но где-то я читала, что они не воют, когда охотятся. Или рысь какая сиганет на голову, как раз поле закончилось, сменившись пролеском. Я выругалась на собственную глупость. Как будто рыси заняться больше нечем, только на меня охотиться, когда в лесу и без того дичи полно!

Просто я устала и напугана, вот и мерещится что попало. Ничего, все будет хорошо. Назло этому козлу доберусь до дома. А пока выбираюсь, будет время подумать, как устроить ему веселую жизнь!

Разбанить, что ли, Игоря? В конце концов, если бы не он, я бы не узнала, что мой жених не просто кобель, а самый настоящий маньяк. Нет, об этом я тоже подумаю потом.

Еще сколько-то мне удалось продержаться, придумывая разнообразные способы мести. Начиная от примитивных, например пшена на крышу машины, и заканчивая деяниями, прямо запрещенными уголовным кодексом. Но в конце концов и это приелось, а я поняла, что если не отдохну прямо сейчас, то умру через четверть часа.

Лесок снова сменился полем, стог виднелся совсем рядом с дорогой, и я не выдержала. Все равно машину я не обгоню, а спать тоже надо.

Я шагнула с дороги, вскрикнула, когда стерня впилась в ноги. Не знаю, каким чудом мне удалось не потерять туфли, но едва надев их, я зашипела от боли – опухшие ступни с трудом в них помещались. Ладно, перетерплю, тут пройти всего ничего.

Я кое-как взгромоздилась на стог, внутри которого что-то шуршало и пищало. Прогнала мысли о мышиной лихорадке и провалилась в сон.

Открыв глаза, я не сразу сообразила, где нахожусь. Солнце слепило, все тело ломило, и сесть мне удалось не сразу. А когда села и огляделась, сердце подпрыгнуло от радости: где-то на полпути к горизонту блестела река, а за ней виднелись каменные дома. Город! Самый настоящий город! Небольшой, судя по тому, что многоэтажек я отсюда не видела…

Я застыла, а потом завертела головой, вглядываясь в окрестности до боли в глазах. Хорошо, пусть город такой маленький, что даже хрущевок там нет. Но ни один город не может жить без электричества, а я не обнаружила ни одной ЛЭП, хотя в поле их должно быть видно издалека.

Не веря себе, я сползла со стога. Проскакала по стерне, шипя и кривясь от боли, но остановиться и обуться казалось невозможным. Быстрее, нужно быстрее. Просто город слишком далеко, и я не вижу. Надо просто подойти поближе, чтобы заметить следы цивилизации.

– Юбки одерни, бесстыдница! – раздалось за моей спиной.

Я оглянулась. Мимо проехала телега – телега, запряженная лошадью! На передке восседал сгорбленный дедок.

– Чо глазами лупаешь? Смотреть противно, тьфу!

Он смачно харкнул, я шарахнулась, плевок угодил в пыль в десятке сантиметров от моих ног.

Я уставилась на них, точно впервые – да что там, на самом деле впервые увидев. Пыль, разводы грязи… И ни следа педикюра. Поднесла к лицу руки. Мои – с узкими ладонями и тонкими пальцами, как у женщины, никогда не занимавшейся физическим трудом. И в то же время чужие: вот этого едва заметного шрама у основания указательного пальца у меня точно не было. Аккуратно и коротко, как я люблю, подпиленные ногти. Ни намека на лак, а ведь я только два дня назад сделала гель…

Кажется, я попала. По полной.

Глава 3

Тело и разум словно онемели. Не сознавая, что делаю, не чувствуя боли, я сошла с дороги; шатаясь, двинулась к стогу, где провела ночь.

– Еще и пьяная! – донеслось в спину. – А ведь одета как госпожа…

Я прислонилась грудью к стогу, ткнулась в него лицом, жесткое сухое сено царапало кожу. Попыталась ухватиться, удержаться, но устоять на ногах все же не получилось, и я сползла на землю да так и замерла.

Выходит, Сашка меня убил.

Эта мысль, словно нож, прорвала вязкое безразличие, окутавшее меня. Я затряслась не то от смеха, не то от слез, вцепилась зубами в кулак, чтобы не завыть в голос. Вот так это, оказывается, бывает. Живешь себе, любишь и думаешь, что любят тебя, а потом… И ведь наверняка он не хотел, чтобы до этого дошло. Только какая разница: хотел – не хотел? Есть действия, и есть их результат. Он меня толкнул, и он же, не удержав равновесие, не позволил удержаться и мне.

А разбираться с этим «результатом» теперь не ему.

Нет, конечно, остается вариант острого психоза. Возможно, я нырнула в галлюцинации, не вынеся потрясения. Но сойти с