Не благие намерения - Лина Певзнер

бы допустить мысль об использовании его творения против представителей своей же расы.

Первыми ракетные установки были расположены в окрестностях Киерши, дабы при необходимости сбить Каратель ещё на подлёте к городу. Ни о каких переговорах не могло быть и речи – все прекрасно понимали, чем грозило появление летательного аппарата при неповиновении воле Незримых. В том, что оно произойдёт, также ни у кого не было сомнений, в особенности в высших кругах как власти, так и Ордена.

Этот нюанс, признаться, Десмиру льстил – несмотря на всю щекотливость ситуации и осведомлённость всех властителей мира о возможных последствиях, желающих остановить проектирование, разработку или само создание открыто не было. Они как будто разом приняли правила игры, рьяно желая в ней участвовать и содействовать. Впрочем, учёный осознавал, что дело, вероятнее всего, не в том, что все так верят в гений его ума или силу разработок. Скорее, тем, кто держал на планете власть в своих руках, просто хотелось избавиться от власти «повыше», в лице Незримых Наблюдателей.

В таком ключе, тем страннее выглядело потворство в развитии проекта именно Орденом. По сути своей, если Люди перестанут быть угрозой или получится их хотя бы сдерживать, смысл существования этой организации отпадёт сам собой.

Здесь у Десмира были свои личные догадки, подкрепляемые косвенно тем, с каким пренебрежением сновавшие меж инженеров института военные относятся к присутствующим в стенах института представителям Ордена.

Несколько Смотрителей не самого высокого сана жались к стенам, будто пытаясь с ними слиться и исчезнуть, в особенности, когда вояки одаривали их насмешливыми взглядами. От «светила науки» они и вовсе шарахались, стараясь не попадаться ему на пути – как-то краем уха Десмир слышал, что Смотрителям запретили к нему приближаться, опасаясь, что среди них может оказаться фанатик из числа «мирян» – так называли тех, кто всеми силами противоборствовал общепринятой политике вооружения. Учёный тогда хмыкнул про себя – вне всякого сомнения, такой поворот вполне мог произойти, а покушений на его жизнь Десмиру хватало с лихвой. С момента проведения научного форума на изобретателя покушались шестнадцать раз, и это – только те, о которых он знал, вероятно, военная охрана смогла предотвратить куда больше.

В свете этих событий, повара в особняке стали проходить каждодневную проверку, несмотря на то что попыток отравления учёного зафиксировано не было. У личного навортиса Десмира появились два техника, тщательно следящих за состоянием аппарата и проверяющих его перед каждым вылетом куда-либо.

Личных телохранителей господина Мейера попытались заменить на самых лучших из военного управления, но он не позволил этого сделать – ему не нужны были «лучшие» охранники, куда важнее, чтобы им можно было доверить свою жизнь. Прознав про категоричность Десмира, Имсвер искренне поблагодарил его и, как показалось учёному, стал оберегать его с какой-то преувеличенной преданностью.

Подобные нападки учёного заботили совсем мало. Куда важнее для него была кипящая в стенах института работа. Десмир прекрасно понимал, какой может быть цена ошибки в ней или к чему приведёт банальная нерасторопность. Ведомый этими опасениями, он не гнушался быть резким и жёстким руководителем, не терпящим простоя или каких бы то ни было нарушений.

Порой, стоя на возвышении своего рабочего места и опершись о перила, он окидывал внимательным взглядом суетящихся подопечных, вспоминая помещение в особняке, где копошились многочисленные слуги семейства Мейер. Теперь у него есть целое здание, наполненное его подчинёнными, видящими в нём героя и спасителя. Поразительно, как может поменяться жизнь, ведь подобное совсем недавно он мог позволить себе только в самых смелых мечтах.

В томительном ожидании неотвратимого, Десмир и его команда увлечённо совершенствовали уже созданное ими, добавляя новые детали или находя более верные конструкторские решения.

Испытания учёный любил больше всего – видеть воочию плоды своих трудов было отдельным поводом для гордости и потехи самолюбия. Быстро скорректировав расчёты дальности поражения, убежище на полигоне перенесли достаточно далеко, чтобы находящиеся в нём ни коим образом не могли пострадать.

Десмира это немного расстроило – наблюдать за испытаниями ему хотелось максимально близко, даже первые из них он не считал опасными, но у военных на этот счёт было другое мнение, с которым приходилось считаться и отсиживаться на таком расстоянии, что разглядеть огрехи было проблематично.

Больше не осталось никого, кто посмел бы открыто критиковать работу Десмира. Те, кто писал разоблачительные и попросту обидные статьи в газетах, теперь скалили зубы в улыбках, не смея высказать хоть что-то общепризнанному гению в лицо.

Работа в институте быстро стала привилегией – все инженеры страны хотели поучаствовать в таком грандиозном и значимом проекте, но места хватало не всем. Господин Мейер самолично отбирал свою команду, отказывая самым известным и влиятельным коллегам, которые когда-либо смели говорить что-либо непотребное в его сторону.

Память у учёного была отменная. Он никого не забывал. И ничего. Злачно улыбаясь врагам в лицо, Десмир надменно выставлял их вон. По сути, в помощниках ему нужны были только послушно выполняющие его приказы ассистенты, высоколобые коллеги могли лишь навредить процессу.

Ассистенты… «…быть может, прощу тебя однажды…» – всплывало порой в памяти Десмира. Он не раз порывался наведаться к Мирте домой и вновь просить у неё прощения, позвать её на работу в институт, но уже не ассистенткой, а, к примеру, руководителем в каком-либо отделе. И каждый раз не мог. Сложно было объяснить, почему – это однозначно не было гордыней, скорее… учёный так и не смог сам себе объяснить, чем было это мерзкое чувство, грызущее его душу перед сном.

Спустя три месяца после первых испытаний, ранним утром возле особняка мэра, где теперь проживал и законный супруг его дочери, приземлился военный навортис. Он отличался от гражданских аппаратов более крепкой рамой, уменьшенными по размеру окнами и защитной раскраской. Десмира буквально вытащили из кровати – приказным тоном суровый господин в офицерском мундире велел изобретателю явиться на военную базу незамедлительно.

Застёгивая на ходу впопыхах накинутую рубашку, Десмир поспешил забраться в навортис, и тот резко взмыл вверх, устремляясь на окраину столицы. Там, на самой высокой сопке из всех, окружающих Киершу, находилась крупнейшая военная база в стране.

Ещё в полёте, через небольшое окошко учёный увидел на горизонте в небе приближающийся тёмный силуэт, размером с точку. Вне всякого сомнения, это был легендарный Каратель, появления которого все так боялись. Сердце ухнуло куда-то вниз, а дыхание сбилось. Одно дело – представлять встречу в своей голове, и совсем другое – быть её свидетелем.

Существование убежища для потомков Людей так и не стало общественно известно, поэтому в этом